Морин Чайлд - Любовь по соседству

Гриффин обхватил ее правую грудь рукой, провел большим пальцем по затвердевшему соску, и Николь с готовностью выгнулась ему навстречу.

Продолжая играть с ее сосками, Гриффин посмотрел ей в лицо. Глаза горят, губы приоткрыты, тяжелое дыхание… Она слегка поерзала у него на коленях, и Гриффин яростно зашипел, ведь он чувствовал, что достаточно одного неосторожного движения, и он взорвется. А значит, действовать нужно безошибочно.

Ухватив Николь за талию, он усадил ее на себя верхом, едва справившись с собственным телом.

— Неплохо, — выдохнула она.

— А будет еще лучше, — хрипло пообещал он.

— Ну так вперед.

— Как скажешь, — улыбнулся Гриффин и еще раз поцеловал Николь.

Ее вкус на губах, ее теплое тело в его руках, ее ноги, прижатые к его ногам… Гриффин уже буквально сходил с ума от переполнявшего его желания. Еще ни разу в жизни он не испытывал ничего подобного. Что бы там ни было, сейчас он уже не сможет остановиться, пока не войдет в нее, а обо всех проблемах он подумает как-нибудь в другой раз.

Потянувшись к низу ее купальника, он ухватился за зеленую тряпочку, и Николь послушно приподнялась, позволяя освободить себя от совершенно не нужного сейчас предмета гардероба. Им обоим уже не хватало дыхания.

— Прикоснись ко мне.

— С удовольствием, — заверил он, накрывая ее самое сокровенное место рукой.

Николь протяжно и хрипло застонала, и этот стон эхом раздался у него в груди. Всепоглощающий голод полностью завладел Гриффином, но при этом ему жизненно необходимо было не только удовлетворить свою собственную страсть, но и почувствовать ее оргазм, увидеть, как в ее глазах горит восторг, а все тело дрожит от наслаждения.

Неторопливо погрузив в нее один палец, Гриффин улыбнулся, услышав ее хриплый стон.

— Так хорошо…

— А будет еще лучше, — повторил он, вводя в нее второй палец, лаская, дразня и поглаживая ее жаркие глубины до тех пор, пока она вся не начала дрожать в его руках. Крепко обняв ее одной рукой и не давая сдвинуться с места, Гриффин принялся действовать второй рукой еще яростнее, буквально доведя ее до неистовства своими умелыми пальцами. И судорожно вцепившись в его плечи, она откинулась назад, полностью отдаваясь во власть его рук и наслаждения.

Гриффин пристально смотрел ей в глаза, чувствуя, что сам вот-вот взорвется, но при этом не в силах перестать ее ласкать.

Николь уже едва могла дышать, но такие мелочи ее сейчас совершенно не волновали. Наслаждение накрыло ее с головой, не оставив места никаким другим мыслям и чувствам. Как же давно к ней не прикасался мужчина! Да и в любом случае стоит признать, что она еще никогда не испытывала ничего подобного.

В ясных голубых глазах Гриффина сейчас горело одно лишь желание. Просто не верится, что она сама пришла к нему, и как хорошо, что она все-таки это сделала! Ведь сейчас ей, как никогда, хотелось этого огня, этой страсти.

Ее пальцы спустились с его плеч, пробежали по крепким мускулам. Его волосы были чернее ночи, а глаза горели лишь для нее одной. И пусть всего лишь на несколько коротких мгновений, но сейчас она была единственной женщиной в жизни Гриффина Кинга. Пузырящаяся вокруг них вода, его напрягшаяся плоть, ее все еще дрожащее тело… Лучшая ночь на свете.

— Так хорошо, — прошептала она и легонько поцеловала его в губы.

Но он поймал ее и целовал до тех пор, пока у нее голова не пошла кругом, а тело не вспыхнуло с новой силой.

Николь чувствовала, как тает в его руках, превращаясь в один сплошной комок наслаждения, когда он чуть отстранился, потянулся к застежке ее верха от купальника и пообещал:

— И это всего лишь начало.

— Приятно слышать. — Теперь она совершенно обнажена. И при этом сидит в джакузи с Гриффином Кингом. Мечта, ставшая явью. А потом он накрыл ее груди своими руками, и у нее в голове не осталось ни одной связной мысли. — У тебя волшебные руки, — выдохнула она.

— Да, мне это уже говорили.

— Не сомневаюсь. — И пусть при этих словах где-то в глубине ее сознания и прозвенел тревожный колокольчик, она не обратила на него никакого внимания. Ведь она и так прекрасно знала, что до нее в его руках побывали сотни женщин. Испытали то же, что сейчас испытывала и она сама.

Но сегодня ей было на это наплевать. Главное, что сейчас он с ней и только с ней. Одна ночь. Одна неделя. Совсем не важно, сколько это продлится, главное лишь — наслаждаться каждым мгновением.

— Мне еще никогда не приходила в голову такая замечательная идея, — мягко заметила Николь, и она действительно так думала. Чтобы потом ни случилось, она никогда не пожалеет о своем решении.

— Полностью с тобой согласен.

А вокруг них пенилась вода, пульсируя в такт биению их сердец, а Гриффин продолжал ласкать ее и покрывать поцелуями. А потом он резко снял ее с себя.

— Эй…

— Подожди секундочку… — Он быстро стянул с себя плавки, надел презерватив и снова потянулся к Николь, усадив ее на прежнее место, но теперь ничто не отделяло их друг от друга. — Я хочу тебя, — объявил Гриффин, крепко сжимая ее бедра.

— Я тоже, — улыбнулась Николь и слегка приподнялась. А потом, глядя ему прямо в глаза, медленно на него опустилась.

Она так давно не была ни с одним мужчиной, что вполне можно было считать, что это — ее первый раз. Но только лучше.

— О да… — выдохнул он, задвигавшись ей навстречу, чтобы проникнуть еще глубже.

Николь застонала и слегка поерзала, создавая ни с чем не сравнимое трение.

— Ты меня так убьешь, — прохрипел Гриффин.

— Так мне остановиться? — усмехнулась она, отбрасывая волосы с лица.

— Ни за что. Это стоит и десяти смертей.

— Я так и думала.

Гриффин направлял ее бедра своими руками, и она двигалась все быстрее и быстрее, но все равно не могла насытиться.

— Вот так, — прошептал Гриффин, а потом подался вперед так, что, прижав Николь к бортику джакузи, навис над нею. — Ты безумно нужна мне.

И по его глазам Николь видела — он говорит правду, он так же ее хочет, как и она его. Сумасшедшая страсть поселилась в них обоих. Голод охватил их, и они уже не могли остановиться. Прочно ухватившись за бортик джакузи, Николь застонала, когда он задвигался над нею. Крепко ухватив ее за бедра, он раз за разом вонзался в ее тело, а она с готовностью двигалась ему навстречу.

И тот первый оргазм не шел ни в какое сравнение с тем, что она испытывала сейчас. Напряжение уже достигло своего максимума, и разрядка должна была последовать совсем скоро. Николь провела рукой по его груди, а вторую закинула ему на шею. И это ощущение его тела под ее руками было почти столь же чувственно, как и ощущение Гриффина внутри ее.

Николь отчаянно не хватало кислорода, ее сердце бешено билось, а трение сводило с ума.