Дениз Робинс - И вновь любить

Хелен бросила взгляд на Питера и, запинаясь, ответила:

— Н…ничего… никто не заходил…

— Ты уже в постели?

— Н…нет.

— Что с тобой, Хелен? Ты в гостиной? С тобой кто-то есть?

Питер, предположив, что слышит голос Риты, и абсолютно заблуждаясь в ее характере, подскочил к Хелен и протянул руку к трубке:

— О, если это Рита, дайте я пожелаю ей спокойной ночи!

Хелен безмолвно протянула ему трубку.

— Добрый вечер, мой ангел! Узнала или мне представиться? Это говорит Питер Дональд Фаррингтон. Это имя было мне дано в честь моего шотландского дедушки. Я тебе говорил, что во мне течет кровь шотландских горцев? Я должен показать тебе наш шотландский плед. Ты будешь великолепно смотреться в накинутом на плечи шотландском пледе и с развевающимися на ветру рыжими волосами! — Он засмеялся.

Хелен отвернулась. «О боги! Нечего удивляться, когда говорят, что любовь слепа. Рита… с накинутым на плечи пледом и развевающимися на ветру волосами! Бедный Питер Дональд из горной Шотландии!»

Если бы они могли сейчас видеть Риту! Это была совсем не та женщина, что они знали: безобразная, почти отталкивающая, волосы стянуты на затылке шифоновым шарфом, лицо блестит от крема, губы скривились в гримасе. Она с трудом понимала, что говорит Питер, и совсем не разделяла его веселья. Все, что она знала, — он в одиннадцать ночи, в ее квартире, наедине с Хелен.

— Алло, дорогая, ты еще там? — донесся до нее голос Питера.

Рита с трудом заставила себя ответить:

— Да, Питер, я здесь.

— Как я счастлив, что могу пожелать тебе спокойной ночи, Рита. Как ты?

— Лучше, спасибо.

Питер удивленно поднял брови — Рита сегодня совсем не похожа на себя. В ее обычно теплом голосе, который он всегда считал соблазнительным, появились сухие нотки.

— Тебе действительно лучше, дорогая?

— Да, спасибо. А ты говоришь из моей квартиры… полагаю, Хелен тебя развлекала?

— Да, мы вместе слушали великолепную музыку, — ответил Питер с бестактной прямотой, что внушило женщине на другом конце провода уверенность, что этот человек не способен лгать.

Да, ее замечательный Пьеро был человеком бесхитростным, и с ее стороны глупо ревновать. Но к Хелен она чувствовала глубокую неприязнь. Как посмела она принимать его наедине в ее квартире?! Часами наслаждаться с ним музыкой?

— Как мило, Пьеро, дорогой! — Ее голос зазвучал чуть теплее. — Расскажи мне, что вы слушали? Какие из моих бесценных пластинок?

Разговор будет долгим, поняла Хелен, и по тому, что говорил Питер, догадалась, как далеко зашла Рита в своей лжи и влюбленности. Парень явно считал ее совсем не такой, какой она была на самом деле.

Она тихо выскользнула из гостиной, прошла в маленькую кухню и начала готовить себе бутерброды, только чтобы чем-то заняться. Она чувствовала себя ужасно усталой, как будто была гораздо старше своих лет, пожилой женщиной, наблюдавшей за порочным ребенком, придумавшим злую игру. А в том, как Рита играла с Питером, на самом деле было что-то зловещее. Если бы он смог увидеть ее насквозь… понять, что она просто «охотилась», что вся ее «любовь к музыке и искусству» — обман, приманка для него, желание произвести на него впечатление! Да, думала Хелен, мужчинам типа Питера не хватает проницательности. Его так легко провести, заманить в ловушку, соблазнить. Требовалась опытная и тоже умеющая плести интриги натура, подобная Найджелу Кресланду, чтобы разглядеть настоящую Риту.

Хелен обхватила голову руками. Надо же было такому случиться, что этот звонок прозвенел именно сейчас, когда она была близка к тому, чтобы вновь почувствовать себя счастливой, когда затяжная острая боль притупилась под действием доброты и понимания Питера. И вот теперь голос Риты грубо вторгся в этот покой и разбил его вдребезги. Она догадывалась, как возмущена Рита присутствием Питера в этот час в ее доме. Но почему это должно ее, Хелен, заботить? Она пришла сюда, чтобы помочь маленькой Пэтти, и не станет беспокоиться о Питере. Пусть он и дальше держит курс к бедствию. Но Хелен знала, что это не так… что на самом деле ее очень беспокоит это. Потому что он был славным и таким похожим на Кристофера…

Телефонный разговор в гостиной продолжался долго, потом Хелен услышала, как Питер позвал ее:

— Хелен, где вы?

Она вернулась в комнату. Питер выглядел довольным, и Хелен разозлилась. Какой же он дурак!

— Боюсь, нам придется закрыть наш музыкальный вечер, — резко сказала она. — Уже поздно.

— Да, поздно, — весело согласился он. — Прошу прощения, что задержал вас так долго.

Она печально, с сочувствием и уже без презрения смотрела на него. Его живое, загорелое лицо было таким счастливым… Как долго продлится этот «мыльный пузырь», прежде чем взорвется, размышляла она.

— Ну что ж, спокойной ночи, Хелен, — сказал Питер.

Он подумал, какой прекрасный они провели вечер. Ему даже удалось пробиться сквозь стену ее сдержанности, и между ними установились дружеские отношения, появилась гармония взаимопонимания. Славная девушка эта Хелен! Ему так хотелось, чтобы она не выглядела такой потерянной и одинокой. Он сказал по телефону Рите, как будет хорошо втроем слушать музыку, и теперь вдруг вспомнил, что она ничего не ответила. Почему? Не хочет этого? Но ему всегда казалось, что Рита стремится сделать что-то для Хелен…

— Спокойной ночи, Хелен, — повторил он.

Его ласковый взгляд, предполагавший, что она что-то для него значит, украдкой прокрался в самое сердце Хелен.

— Спокойной ночи, — тихо ответила она, — и еще раз спасибо за то, что сделали сегодня для меня.

— Не отчаивайтесь, Хелен, — мягко сказал Питер. — Никогда не теряйте надежды, помните это.

Она молча кивнула, сглотнула ком в горле и поспешно закрыла за Питером дверь. Вернувшись в спальню, она снова начала плакать. Но это уже не были слезы боли. Казалось, они несли ей освобождение и даже надежду. Наконец-то она без муки может смотреть на фотографию Криса, улыбаясь ему сквозь слезы.

— Спокойной ночи, дорогой, — сказала она ему. — Хотела бы я знать, понравился ли тебе Чайковский, когда мы с Питером его слушали. Я знаю — ты был там. А он довольно милый, этот бедняга Питер, правда, Крис? Так похож и так не похож на тебя, мой дорогой. Я не хочу, чтобы он женился на Рите. Она плохая женщина, Крис. Как все перепуталось! Иногда мне хочется сбежать отсюда и никогда не возвращаться!

Но она понимала, что не сделает этого из-за Пэтти. И тут же другая мысль, беспокойная и смущающая, пришла ей в голову: если она откажется от работы, она больше не увидит Питера Фаррингтона. И эта мысль ей совсем не понравилась.

Хелен уткнулась лицом в подушку. Коварные фантазии настигли ее. Предположим, она встретила бы его, когда он еще не знал Риту. Стал бы Питер ее, Хелен, другом? Не могло ли это раскрыть для нее новый мир? Он был единственным мужчиной, с которым она познакомилась после смерти Кристофера, он привлекал ее, она хотела, по крайней мере, его дружбы. Если бы не было Риты…