Патриция Нолл - Белые розы Аризоны

Его хозяйка, как укушенная, взвилась вверх. Громко кудахча, она кинулась к голове Жанны, с явным намерением клюнуть ее. Защищаясь, Жанна подняла обе руки вверх, из корзины посыпались яйца, ударяясь о ее голову и плечи, а некоторые даже об стену за ее спиной. Два яйца упали ей на ноги.

Весь птичник мигом пришел в движение. Куры покинули насиженные места и закружились вокруг Жанниной головы, насколько это позволяли их ограниченные способности к полету. Жанне удалось от них отбиться, и несколько секунд спустя все они уже копошились в пыли у ее ног.

Но та, что явилась зачинщицей беспорядка, снова перешла в атаку. На сей раз она избрала своей мишенью пальцы Жанниных ног.

— Пшшш! Пошла прочь! — шипела Жанна, пританцовывая то на одной, то на другой ноге. Она пятилась к двери, не видя, что на пороге появилась высокая фигура.

— Что тут… Ох! — воскликнул Сет, когда Жанна с размаху налетела на него. Он вытянул руки и схватил ее за талию, пытаясь остановить, но она вырывалась, желая увернуться от вездесущего клюва. — Да стойте же, эта безмозглая курица не причинит вам вреда.

Она взглянула на него дикими глазами.

— Да вы смеетесь, что ли? Глядите, она жаждет крови!

— Успокойтесь, прошу вас, и я…

— Вот, пожалуйста! — Еще несколько птиц решили принять участие в сражении. Хлопая крыльями и громко кудахча, они так и метили попасть клювом в ее ноги. Жанна, вывернувшись, поспешила спрятаться за спиной Сета, прижав свои ступни к его сапогам, и обхватила его за талию. Стараясь не высовываться из-за широкой мужской спины, она лишь одним глазом следила за действиями своих мучителей.

— О Боже, Жанна, что вы делаете? — Сет качнулся назад, но она и не подумала ослабить свою хватку. Он попытался выйти из курятника, но она, не отрывая свои ноги от его ног, не давала ему двинуться с места. Потеряв в результате равновесие, Сет поскользнулся на лужице яичной жижи и чуть не грохнулся вместе с Жанной наземь. Шатаясь, словно пьяный, он с большим трудом выбрался наконец во двор. — Жанна! — гаркнул он. — Отпустите же меня!

— Ни за что! Они меня заклюют!

— Но я не могу в таком положении открыть ворота! Открывайте вы!

— Хорошо.

Высунув голову из-за своего живого щита, Жанна испуганно огляделась. Куры продолжали громко кудахтать и хлопать крыльями, явно гордясь своей победой над незваными гостями. Продолжая прятаться за Сетом, Жанна попробовала дотянуться до щеколды. Но у нее ничего не получалось.

— Может, все же дадите мне отворить дверь? — раздраженно поинтересовался Сет.

— Ни за что! Вы должны оставаться между мной и этими птицами, будь они неладны!

Пустив в ход обе руки, Жанна в конце концов исхитрилась открыть ворота. А в птичнике куры, горделиво расправив перья, принялись клевать песок.

— Все в порядке? — спросил Сет, заключая ее в свои объятия.

— Да, вполне. — Оправившись от испуга, Жанна пришла в возмущение. — Они всем скопом напали на меня и принялись клевать мои ноги!

— Это обычный прием самозащиты Ведьмы. Почему-то она испытывает особую ненависть к пальцам на ногах.

— А то я не знаю! — Жанна ощутила на щеке какую-то влагу и, пытаясь избавиться от нее, потерлась лицом о свое плечо. Взглянув на блузу, она поняла, что это яичный желток. Чуть откинувшись назад, она увидела, что в желтое окрасился не только перед ее блузы, но и коричневая трикотажная рубашка Сета. Она испустила тяжкий вздох.

— Никак не предполагал, что вы с утра пораньше отправитесь собирать яйца, — откомментировал Сет.

— Но вы же сами велели!

Сет смутился.

— Мне, должно быть, следовало предупредить вас, что я просто шучу. На самом деле я собирался сегодня сделать это сам, а потом показать вам, как это делается.

— «Потом» наступило. Можете начинать. — Жанна попыталась высвободиться из его рук. — И отпустите меня, пожалуйста, — довольно резко заметила она, видя, что его объятия не ослабевают.

— Зачем? — Глаза его блеснули дьявольской усмешкой. — Так приятно! Не могу припомнить, чтобы женщина сама бросилась мне в руки, а тем более спасаясь от преследований кур.

— Глупо, конечно, бояться их… Да я, по сути дела, и не испугалась… Просто не люблю, когда на меня что-то летит.

Бормоча эти слова оправдания, Жанна избегала смотреть в глаза Сету. Чувствуя на себе его сильные руки, она не могла избавиться от ощущения неловкости.

А Сет внимательно посмотрел сначала на ее рот, потом в глаза. Затем заговорил хриплым голосом, запнулся, прокашлялся, начал сначала:

— Жанна!

Она наконец подняла на него глаза:

— Что?

— Вам не обязательно стараться в первый же день достигнуть во всем полного совершенства, — хрипло пробормотал он.

— Хорошо, что вы меня предупредили, потому что я уверена…

— Жанна!

— Что?

— Не могу больше этого слышать!

И он поцелуем запечатал ей рот.

Застигнутая врасплох, потрясенная, Жанна сначала никак не отреагировала на его ласку. Напротив, она вся напружинилась, собираясь с силами, чтоб оттолкнуть его, но, ощутив исходящее от Сета тепло и вкус его губ, замерла.

И он снова поцеловал ее — требовательно, властно, разбудив дремавшее внутри нее желание. Обхватив его шею руками, Жанна ответила на его поцелуй, забыв, что он хозяин, а она всего-навсего наемная работница, которую он только что спас от нападения кур. А главное — у нее в этот миг начисто выскочило из головы, что она люто ненавидит весь род мужской.

Сейчас для нее на всем белом свете существовал он один — его твердые губы, жадный рот, запах только что выбритых щек, свежий аромат мыла. Ее не покидало ощущение, что он куда-то спешит и мысленным взором смотрит на часы, боясь упустить драгоценное время. Но Сет целовал ее так, словно в его распоряжении целая вечность и он хотел одного — сделать это как можно лучше. Его нежность так растрогала Жанну, что на глазах у нее выступили слезы, и ее опять охватило чувство, что именно здесь ее место.

Сет сам оторвался от ее губ. Карие его глаза казались почти черными, густые брови, сдвинувшись, образовали прямую линию, красноречивее всяких слов говорившую о том, что он и сам поражен своим поведением, и уж никак его не одобряет. Жанна проглотила слюну, стараясь вернуть сердце на его законное место.

— Зачем… зачем вы это сделали?

Глаза у Сета просветлели, он широко улыбнулся.

— А иначе мне пришлось бы в сто первый раз выслушивать ваши заверения в том, что со временем вы научитесь делать все, что нужно.

— Ах, так!..

Какое разочарование! А чего она, собственно, ожидала? Признания в безумной любви?

Сет пришел в себя значительно быстрее, чем она. Он держался так, словно бы и не было этого поцелуя, который потряс весь мир Жанны.

— Прежде всего надо научиться кормить кур. Я все время забываю, что вы неженка. Хотя, видит Бог, это бросается в глаза.