Элизабет Харбисон - Мой милый фото… граф!

Когда она вернулась к Джону, он отдыхал и выглядел в сто раз лучше, чем она. «Счастливчик», — с завистью подумала Эмма. Было что-то трогательное в том, как он заботился о ней и как хорошо у него это получалось. Как будто он имел на это полное право. Она никогда не думала о себе как о женщине, которой нужен заботливый мужчина. Не чувствовала необходимости в этом. И до сих пор она не могла этого представить. Может, у нее просто не было на это времени? Как, должно быть, здорово, когда кто-то вовремя может о тебе позаботиться.

Она присела рядом с ним, и он поднялся.

— С тобой все в порядке? — спросил он поспешно.

— Все о’кей. — Она улыбнулась — в его голосе было столько тепла и заботы.

— Похоже, мы приближаемся к концу нашего маленького путешествия, — сказал он, прислонившись к металлической стене парома. — Кажется, я слышу крик чаек.

Девушка прислушалась. Где-то снаружи за дверями действительно слышались слабые вскрики чаек. Но самое главное, паром больше не качало так сильно.

— Вода в проливе уже не так сильно бушует, или мне кажется?

— Конечно, ведь мы приближаемся к берегу.

— О, слава Богу.

Он улыбнулся и дотронулся до ее руки.

— Давай выйдем на палубу, глотнем свежего воздуха. Думаю, он тебе необходим.

Она встала рядом с ним.

— А на свежем воздухе я, пожалуй, упаду в обморок. — Она на мгновение заколебалась. — Я шучу.

— Все будет хорошо.

Она шла немного неуверенной походкой рядом с ним. Они поднялись по металлическим ступенькам наверх, и вышли на палубу.

Соленый ветер развевал волосы и трепал одежду. Где-то вдалеке Эмма увидела землю.

— Это и есть Гериси?

Его взгляд был прикован к горизонту.

— Это он.

— Как ты думаешь, сколько времени у нас займет до него добраться?

Он прищурился, вглядываясь в даль, видимо, подсчитывая расстояние и время.

— Полчаса. Если точнее, сорок пять минут.

Она почувствовала такое радостное облегчение, что и словами не высказать. Наконец-то она увидит сады Шелдейла! Наконец-то она увидит «Сердце святого Петра» своими глазами.

— Я не могу дождаться, когда мы доберемся туда.

— А тебе больше не надо ждать. — Он посмотрел на нее с выражением, которое она бы не смогла объяснить. В его глазах, кажется, светились тревога и ожидание.

Она отклонилась чуть назад и посмотрела на него еще раз.

— Почему ты стал таким серьезным?

— Неужели?

— Мне так кажется.

Казалось, он хотел ответить, но промолчал. Когда он заговорил, то взвешивал каждое слово.

— Эмма, мне нравится быть с тобой.

— Но?

— Что «но»?

— Это прозвучало так, словно за твоей фразой должно последовать какое-то «но». — Она испытующе посмотрела на него.

— Нет, — сказал он, пристально глядя ей в глаза, — никакого «но», даже не думай. Никаких подводных камней. Просто я никогда не брал незапланированный отпуск, тем более так неожиданно.

Ну вот, опять. В письмах Джон вовсе не был похож на человека, который заранее планирует каждое свое действие. Он казался свободным от всяких забот, способным на любую импровизацию. Не то чтобы он ей не нравился теперь. Наоборот, новые качества добавили в его характер новые тайны. Она встречала достаточно легкомысленных парней, которые жили только в свое удовольствие, ловили счастливый момент. Но таких серьезных и ответственных, каким выглядел сейчас Джон, ей еще не приходилось встречать.

— Знаешь, а ты немного другой, чем я представляла тебя по письмам, — сказала она.

На мгновение в его глазах появилось выражение испуга, но лишь на мгновение, потом они приняли обычное спокойное выражение.

— Какой именно?

— Ну. — Она нахмурилась, подбирая правильные слова. — Ты иногда очень спокоен. Я имею в виду, ты как-то глубже, чем я думала. Конечно, я и не хотела, чтобы ты был легкомысленным юнцом. — Она пожала плечами — нет, не то. Наверное, она обидела его своими словами и теперь не знала, как выпутаться. — В одну минуту ты серьезен, как никогда, а в другой момент — веселый парень, без всякой определенной причины.

Он кивнул и посмотрел вдаль, туда, где уже был хорошо виден остров.

— Это все из-за тебя.

— Из-за меня?

Он повернулся к ней и улыбнулся.

— Да, ты открыла что-то новое во мне. Но это новое — что-то очень хорошее. — Похоже, он был сам удивлен своими словами. — И мне нравятся эти новые качества.

Лицо у нее вспыхнуло от удовольствия.

— Знаешь, и я узнаю о тебе все новые и новые вещи, Джон Торнхилл.

Он рассмеялся, но глаза оставались серьезными. Как она ни пыталась его развеселить, он оставался серьезным и углубленным в себя человеком.

— Эта игра в открытие новых качеств может завести далеко.

Она с удивлением приподняла брови.

— Неужели я могу открыть еще какие-нибудь тайны?

— Страшные. Слабая улыбка коснулась его губ, но глаза оставались серьезными как никогда. — Я самый обычный человек — вот эта тайна.

Сент-Питер-Порт кипел. Когда они проходили по людным улицам, Эмме показалось, что они очутились в сказочном городке: каменные дома бежевого и белого цвета окружали их, располагались под светлым голубым небом, они были такими миленьким, словно сошли с картин Моне. Брайс вслух подсчитывал, сколько прошло времени с тех пор, когда он был здесь последний раз. «Ну почему Ты Такой серьезный?» — упрекала его Эмма. Эмма и остальной мир.

Возможно, они правы. Он был так занят все это время своими делами, что не замечал невообразимой красоты, которая всегда его окружала. Шелдейл-хаус был его родным домом, и приезд сюда он считал отдыхом от повседневной жизни. У него была компания, которой надо было руководить, и он изрядно уставал от этого, так же как и других важных дел.

Он не мог поверить, что наконец-то здесь снова. Он даже не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. Наверное, это все из-за восторгов Эммы, шагавшей рядом и всем восхищавшейся. От ее восторга все вокруг становилось более ярким. Она, конечно, заметила, что он совсем не такой человек, каким показался ей из писем. Но с другой стороны, все, что он писал, было абсолютной правдой. Проблема в том, что он делал это под чужим именем.

Теперь надо как-то решить эту головоломку, как то выпутаться из ситуации. Он не мог сказать девушке правду и разочаровать ее, не мог предать, ей и так было несладко в жизни. Возможно, правильнее будет оставить все как есть, дать событиям идти своим чередом, а потом, постепенно, после того как она уедет, свести их отношения на нет. Может быть, это ей будет легче перенести, чем обман? Он так думал. Он надеялся на это.

Но уйти просто так ему будет сложно. Он смотрел на профиль Эммы, когда она вышагивала рядом. Один ее вид заставлял его сердце трепетать. Она была небезразлична ему.