Элли Блейк - Моя единственная надежда

Словно какой-то дьявольский голос шептал ему на ухо, что стоит уступить ей хоть на дюйм – и эта женщина порвет его на части. Но было слишком поздно.

Райдер раздвинул ей ноги коленом. Вопреки своему инстинкту она сопротивлялась. Напрасно.

Настала его очередь вести.

Не сводя с нее глаз, он медленно, мучительно медленно стал стягивать с нее трико. Ее рот раскрылся, хватая воздух. Прикусив нижнюю губу, она попыталась взять себя в руки, но, когда он ощутил, как вздрогнуло ее тело, и услышал сорвавшийся с губ стон, Райдер понял, что это безнадежно.

Когда трико спустилось до колен, он обхватил ее бедра сзади, и голова Нади запрокинулась назад. Ее колени подогнулись, и единственным, что удерживало ее стоя, остались стропы, впивавшиеся в запястья.

Райдер почувствовал, что теряет контроль над собой. Он прикоснулся к ней губами, целуя, лаская, покусывая, а она вздрагивала, билась и извивалась над ним.

Когда Надя вся затрепетала, как в лихорадке, он последним движением языка вознес ее на вершину страсти. Чувствуя силу ее прекрасного тела, напряжение рук, неудержимую свободу наслаждения и понимая, что делает это для нее, для этой суперженщины, Райдер понял, что никогда не испытывал такого восторга.

Не дожидаясь, пока она придет в себя, он встал и быстро спустил с ее плеч пикантный топ. Ему хотелось еще, хотелось чувствовать ее всю, оставить свою печать на каждом дюйме ее тела.

Без лишней деликатности ухватив ртом ее грудь, Райдер обнял Надю за талию и с силой прижал к себе, так что она вскрикнула, охваченная волной нового наслаждения. Обхватив его ногами, она потянула его к себе.

Райдер взглянул на потолочные балки и каким-то не своим голосом произнес:

– Они выдержат нас двоих?

– Скоро поймем, – ответила она, впиваясь ртом в его губы.

Поцелуй был таким неистовым, что Райдеру стало больно. Он высвободился и вошел в нее резко и быстро, наслаждаясь каждой секундой.

Глаза Нади закрылись, она вскрикнула. Мышцы ее шеи и плеч напряглись, на груди выступили капли пота, завитки волос плотно прилипли к лицу. Прекрасному лицу. Сладкое блаженство быть внутри, ласкать ее избавляло от всех страхов, освобождало.

Уже очень скоро тело Нади содрогнулось от мощного оргазма. Обвившись вокруг Райдера, она вскрикнула. И в тот же миг тугая пружина страсти внутри его разжалась до самого конца, опустошив все его существо. Он взревел так, что старое здание содрогнулось до основания и сверху дождем посыпалась пыль.

Голова Нади упала ему на плечо, неровное дыхание билось у самого уха. Райдер продолжал сжимать ее в объятиях, пока они постепенно не спустились с небес на землю.

Он поставил ноги Нади на пол и, поскольку она не могла помочь себе руками, нежно натянул вверх трико. Потом по очереди развязал веревки и вздрогнул, заметив грубые красные отметины, оставшиеся у нее на запястьях. Подойдя к кушетке, Райдер опустился на нее. Надя утонула в его объятиях, положив голову ему на грудь, а рукой накрыв область сердца. Он ощутил волну тихого блаженства, сопровождавшегося сладкой болью в паху.

Потом, когда дыхание Нади сделалось таким медленным и тяжелым, что он решил, будто она заснула, ее тихий, дрожащий голос произнес:

– Райдер?

Он убрал прядь мокрых волос с ее лба.

– Да, Надя.

– Я ухожу.

– Интересно посмотреть, как ты это сделаешь.

Ее пальцы впились ему в грудь, она с трудом подняла отяжелевшую голову и посмотрела ему в глаза. Мелькнувшая в них боль заставила его сердце сжаться в комок сильнее, чем веревки, перчатки без пальцев и высокие каблуки, один умелый удар которыми мог изувечить мужчину.

– Этот этюд часть номера, который я приготовила для просмотра. «Скай Хай» – компания, где я работала, – проводит кастинг для нового шоу. Я в списке претендентов. – Надя сглотнула и замолчала. – Если меня возьмут… как только меня возьмут, я уеду.

– Куда?

– В Вегас.

– В Лас -Вегас? – На другую сторону Земли .

Она поджала губы.

– А есть какой-то другой?

– Верное замечание.

По правде сказать, он сам не понимал, что говорит. Он топтался на месте. Проклятье! Его тело еще гудело от самого жаркого секса. Он был не в состоянии думать на час вперед, не говоря уже про несколько недель.

– Вегас, – эхом повторил он. И когда в уголке его сознания повеяло холодом, многие вещи стали понятны. Ее сдержанность в отношении их взаимного влечения. Ее унылая квартира. Она не хотела пускать корней, потому что не собиралась оставаться.

– Когда? – спросил он.

Ее глаза вспыхнули, не оставив у него сомнений в том, что она видит его растерянность. Проклятье!

– Они уже начали набор, но все зависит от того, скольких танцоров они захотят смотреть в каждом месте, прежде чем приедут сюда. Я просто жду сигнала.

Она говорила это с улыбкой. Но Райдера поразила ее неподвижность. В другое время она даже дышала, словно танцует, а сейчас она замерла у него в руках так, что он совсем не чувствовал ее, будто она соткана из воздуха. Потому что этот разговор был очень важен для нее. Или неудобен. Как бы там ни было, ей было небезразлично. Он был ей небезразличен.

– Что ж, ладно, – сказал он.

Наверное, Райдер ответил правильно, потому что она глубже уселась у него на коленях. Он нежно провел пальцем по ее верхней губе и, подняв вверх лицо, поцеловал в губы.

Несмотря на всю нежность и сладость, в ее поцелуе сквозила страсть.

И хотя ответное желание вспыхнуло в нем быстрее, чем казалось возможным, он понимал, что ее неминуемое исчезновение из его жизни – это несчастье, которое обернется благом. Очевидно, что он не мог бы остаться равнодушным к ней, даже если бы хотел. К этой женщине, которой ничего не стоило соблазнить его. Которая заставила его заглянуть на темную сторону всепоглощающих желаний и душевных штормов, которые Райдер так старательно исключил из своей жизни.

А для Нади? Он никак не мог отделаться от того взгляда, которым она смотрела на него, когда говорила, что уезжает. Он замечал этот взгляд в те редкие моменты, когда она опускала забрало и неожиданно открывалась ему, когда она переставала чувствовать себя участницей нескончаемого шоу.

Такой женщине нужен был совсем другой мужчина. Не такой, который работал больше, чем не работал. Не такой, как он, с его проблемами и обязательствами. Не такой, как он, с его постоянной докучливой похотью. И просто, черт побери, не Фицджеральд.

Надя вытянула ноги и застонала. Прикосновение мягких простыней к коже ощущалось таким же грешным удовольствием, как сладкая боль во всем теле. Ее тело привыкло к перегрузкам на грани выносливости, но последние две недели с Райдером познакомили ее с такими мощными мускулами, о существовании которых даже она не подозревала.