Сара Крейвен - Опытный соблазнитель

Мадди коротко выдохнула:

– Я предлагаю послать Холли. У меня сегодня другие планы.

Тодд удивленно воззрился на нее:

– Ну так измени эти свои планы! Я же сказал – она хочет видеть тебя и никого больше. – Он посмотрел на ее бледное лицо и вздохнул: – Никогда не понимал женщин. Ты столько за ней бегала, а теперь даже слышать об этом не хочешь. В общем, это твой проект, детка, а потому – какой бы ни была проблема, разберись с ней! – И Тодд ушел, хлопнув дверью.

Она хотела броситься за ним, хотела крикнуть: «Это не проблема, это – ночной кошмар!» – но тогда бы пришлось все объяснять…

– О, черт, теперь из-за этих секретов… – пробормотала Мадди.

За оставшееся время она мало чего смогла сделать и отправилась домой с головной болью.

Она оделась специально для интервью – прямой серый жакет, белая блузка, черные туфли на низких каблуках. Волосы убрала назад, затянув на затылке черной лентой.

Желая показать графине, что она больше не та девочка, которую ее сын привез в Портофино.

«Ройял мэйфеа» был старомодным отелем без доносящейся из динамиков музыки или громких голосов в просторном мраморном фойе с отделкой из красного дерева.

Портье подтвердил – ее ожидают, и показал в сторону лифтов.

На втором этаже Мадди встретил высокий седоволосый мужчина.

– Синьорина Лэнг. – Он вежливо улыбнулся. – Меня зовут Гвидо Массимо. Идемте, я вас провожу.

Они прошли по толстому мягкому ковру, застилавшему светлый мраморный пол. Возле нужного номера Массимо остановился, достал ключ-карточку, открыл дверь и отступил в сторону.

Мадди вошла в элегантную гостиную, оформленную в голубовато-серых тонах. Услышав, как закрылась за ее спиной дверь, она обернулась – Массимо уже не было в комнате.

«И чей же сейчас будет выход? – думала Мадди. – Флории Бартрандо или графини Валери?»

У нее перехватило дыхание, когда двери слева открылись и в комнату вошел Андреа – высокий и элегантный в темном, строгом костюме. Губы плотно сжаты, золотистые глаза задумчивы.

– Так ты все же пришла. Я не был в этом уверен.

– Я пришла, чтобы поговорить с твоей матерью, – объявила Мадди, восстановив дыхание. – Только поэтому. Итак, где она?

– Отправилась к друзьям за город. Вернется завтра. Мадди нервно откашлялась.

– В таком случае я тоже вернусь завтра.

– Я не могу заставить тебя остаться, – сказал он. – Как бы мне этого ни хотелось. Но прежде чем уйти, не могла бы ты ответить на один вопрос? Ты больше не обручена с сыном Сильвестра?

Она вспыхнула:

– Тебя это не касается!

– Не буду с тобой спорить, Маддалена. Но я проделал долгий путь, чтобы услышать твой ответ.

– Тогда вы зря потеряли время, господин граф.

– Надежду нельзя терять, – сказал он.

– Надежду? – повторила Мадди удивленно. – На что ты мог надеяться?

– Я надеялся, если ты больше не собираешься замуж за человека, которому обещала, – он сделал к ней шаг, – может, будешь со мной? В моих объятиях. В моей постели. Моей всецело.

Теперь ее просто трясло от стыда и злости. И странного чувства разочарования.

– Польщена, – произнесла она жестко. – Чтобы я была твоей очередной девочкой в Лондоне? Вроде тех, каких у тебя полно в Генуе, Турине или еще бог знает где? Не сомневаюсь, этот список бесконечный. Ты мне это предлагаешь? Так вот тебе мой ответ – нет!

– Не оскорбляй себя и меня, Маддалена. Да, я не евнух. – Его глаза нашли ее взгляд. – Но с тех пор, как я встретил тебя, у меня никого не было. Клянусь. Это стало просто невозможно…

– Если это правда, – прошептала Мадди, – тогда почему… почему ты захотел отправить меня обратно?..

– Чтобы исполнить обещание, данное Сильвестрам. – Его голос неожиданно стал хриплым. – Потому что я поклялся своей честью – я это сделаю! Я знал, если еще раз позволю себе насладиться тобой, то нарушу свое слово и уже никогда не отпущу тебя. – Он беспомощно развел руками. – И у меня не было никаких гарантий, ты действительно этого хочешь или нет. Подарить одну ночь – это одно, а остаться навсегда – другое. Ты хотела вернуться в Англию, к человеку, за которого собиралась замуж. Быть с тобой и потом снова тебя потерять? Нет… Поэтому я и отправил тебя к нему – моему врагу, которого ты любила… А потом ваша помолвка расстроилась.

– Как ты узнал об этом? – удивилась Мадди.

Его рот дрогнул.

– Я не мог совсем отказаться от тебя. Пускай ты была далеко от меня, но мне нужно было знать, что ты делаешь, как ты выглядишь, счастлива ли ты. И я по-прежнему располагал всеми средствами для этого.

Он увидел, как побледнело ее лицо…

– О боже мой…

– Моя дорогая, я совсем не горжусь этим. Но я был в отчаянии. Как и раньше, я проглатывал каждую крупицу информации, но уже совсем по другой причине. И страдал… – Он тряхнул головой. – Святая Мадонна, я и не знал, что существует такая боль… Вот что может делать любовь. Это безумие – давать в таких вещах слово чести. Особенно когда имеешь дело с семьей, которой вообще это слово неведомо, – мрачно добавил он. – Вместо того чтобы отправить тебя к ним, я должен был упасть перед тобой на колени и умолять остаться со мной навсегда. Любить меня и быть моей женой.

Он замолчал, и Мадди увидела неприкрытую боль на его лице. Страх и мольбу в его глазах…

Андреа тихо сказал:

– Я прошу только одного – дать мне шанс. Шанс надеяться.

Он сделал еще один шаг:

– Есть ли у меня этот шанс? Скажи что-нибудь, дорогая, даже если это опять будет «нет».

Ее губы дрогнули.

– Когда ты ушел в тот вечер, я… была поражена. Я чувствовала себя пристыженной, потому что сделала из себя дуру, и виноватой, потому что, поступив так, предала Джереми. Я говорила себе – он не заслужил этого, он не несет ответственности за дела своего отца. И даже ничего не знает об этом. Я хотела все исправить. Начать все заново и воскресить то, что у нас было когда-то. Но я не смогла, потому что сама стала другой. Так же как и Джереми. А может, я и вообще никогда его по-настоящему не знала. Просто видела то, что хотела видеть. Верила тому, чему хотела верить. Как и тогда, когда впервые увидела тебя.

– Любимая…

– Нет, – мягко сказала она. – Разреши мне закончить. С тех пор как вернулась в Лондон, я не жила, а существовала. Думала, мне не на что надеяться. Все, что у меня осталось, – это одиночество и сожаление. Но вот теперь ты здесь… Хотя в этом нет никакого смысла, потому что мы почти не знаем друг друга. Вероятно, нам обоим понадобится терпение. Но если ты и правда хочешь меня, я буду твоей.

– Если я хочу тебя? – повторил изумленно Андреа.

Он сделал еще один шаг и обнял ее, осыпая быстрыми поцелуями лицо. Она застонала, прижимаясь к его сильному телу, словно желая слиться с ним плотью и кровью. Стать одним целым.