Марион Леннокс - Любительница авантюр

– Но женитьба…

– Я сделал тебе не совсем обычное предложение, – с сожалением сказал Бен. – Нам следовало бы подписать брачный контракт, но я доверяю тебе.

– С-спасибо.

– Я надеюсь, ты тоже мне доверяешь. – Он слабо улыбнулся. – И я не буду судиться с тобой за опеку над Хайнцем. Наш брак будет необычным, но у нас все получится. Мы поженимся ради тебя и ребенка. Я постоянно буду с вами контактировать.

– Зачем тебе с нами контактировать?

– Потому что ты вынашиваешь моего ребенка.

– Ты хочешь читать ему на ночь сказки и ходить на его школьные спектакли? Ты будешь менять ему подгузники и защищать от уличных хулиганов?

Мэри не понимала, о чем болтает. О каких школьных спектаклях идет речь? Бен всю жизнь избегает продолжительных отношений.

Она подумала о пещере, в которой был зачат их ребенок. Начало новой жизни. Результат единения двух людей. То, что предлагает ей сейчас Бен, положит конец их отношениям.

– Заниматься ребенком будешь ты, – тихо произнес он. – Если рядом будет няня, тебе не придется возиться с подгузниками.

– Ты не хочешь в этом участвовать?

– Ты сохранишь свое личное пространство, а я свое. – Помолчав, он добавил, но неувереннее: – Мэри, нас влечет друг к другу. Возможно, мы сможем сохранить отношения, если оба этого захотим.

– Ты будешь жить в одном конце квартиры, а я в другом?

– Мы будем ходить друг к другу на свидания.

Он шутит? Нет, Бен серьезен.

Он запланировал ее будущее. Она будет писать роман и заботиться об их ребенке. Он вложит деньги в рекламу ее книги. Она станет Мэри Логан – писательницей при поддержке империи Логан – и будет жить в Нью-Йорке. У ее ребенка будет няня.

И еще муж, к которому она станет ходить на свидания.

Мэри поежилась.

– Что случилось? – тут же спросил Бен, но она лишь махнула рукой.

– Немного тошнит. Оставь меня ненадолго.

– Мэри?

Ей вдруг стало невыносимо смотреть на Бена, и она почти бегом направилась к лесу.

Сначала Бен хотел пойти за ней следом. Мэри плохо себя чувствует. Она не должна быть одна.

Но она имеет право побыть в одиночестве. Ему придется привыкнуть к этой мысли. Он не станет докучать Мэри и не принесет ей вреда.

Бен вырос в семье, где запрещались любые нежности. Он даже не успевал привыкнуть к няням – так часто они сменялись. Однажды вечером отец пришел в спальню и увидел, что няня обнимает близнецов и желает им спокойной ночи. На следующий день ее уволили.

– Я не позволю женщинам делать моих сыновей мягкотелыми, – заявил отец.

В их доме не знали нежности и ласки. Их отец защитил себя деньгами и властью. Мать Бена и Джейка манипулировала мужем при помощи эмоций. Она защищалась от реальности, живя в иллюзорном мире, и Джейк научился делать то же самое.

В ночь, когда Бен не смог отличить притворство матери от искреннего проявления чувств, она умерла.

Со временем Бен отгородился от мира высокой стеной. Он не был безжалостен, как его отец. Он не играл чувствами других людей. Он просто спрятал все свои эмоции.

Ему было больно видеть страдания Мэри, но он знал, что не имеет права к ней приближаться. Он поможет Мэри материально, но, если она вдруг решит полагаться на него эмоционально, он не оправдает ее ожиданий.

Бен не имеет ни малейшего понятия, как воспитывать детей. Он только знает, что не может отпустить Мэри одну в Новую Зеландию.

Он терпеливо ждал ее возвращения, собрав остатки еды от пикника, загрузив каяк и убедившись, что вокруг не осталось ни следа от их пребывания.

Бен обожал это место за возможность побыть совершенно одному.

Вот только сейчас он не один. Мэри находится в нескольких шагах от него, ее тошнит.

Намочив пару салфеток в чистой речной воде, он отправился разыскивать Мэри. Она стояла на краю поляны. Она была бледна и дрожала, сердце Бена снова болезненно екнуло. Он хотел обнять ее и прижать к груди, но не решился.

По непонятной причине он продолжал думать о том дне, когда уволили его няню. Мэгги была шумной и непоседливой австралийкой. Она быстро сблизилась с братьями Логан и потакала им во всех их проделках. С ней им было весело.

Любил ли ее Бен? Возможно, он начинал к ней привыкать. Но она обняла его и Джейка всего один раз, и ее уволили.

Он вспомнил слова своей матери:

– Держите эмоции при себе, ребята. Я устала проводить собеседование с няньками.

Если Бен влюбится в Мэри…

Хватит! Он не станет подвергать риску Мэри и ее ребенка.

– Спасибо, – равнодушно произнесла она, беря салфетки. – И благодарю тебя за предложение. Но я отказываюсь.

– Почему?

Вопрос повис в воздухе. Мэри просто смотрела на Бена, будто читала его мысли и знала, что он готов ей предложить.

– Потому что у меня тоже есть право выбора, – отрезала она. – Потому что я люблю своих соседей и друзей. Я люблю свою работу, команду роллер-дерби и мою собаку. Я их люблю. Ты меня не поймешь, Бен, потому что ты не знаешь, что такое любовь, но я знаю. Ты предлагаешь мне часть своего мира, но в нем я всегда буду одинока.

Она смягчилась и посмотрела на него с сочувствием. Сочувствие! Никто никогда не сочувствовал Бену Логану.

– Бен, я знаю, что такое любовь, – уныло сказала она. – Недолго у меня были и мама, и папа. У меня был свой город и люди, которые меня любили. И я это ценю. Я знаю, какой это драгоценный подарок, и буду бороться, чтобы получить его обратно. Может, мне не удастся это сделать, но я постараюсь. Спасибо тебе за предложение. Я понимаю, чего тебе стоило его сделать, но, Бен, мне этого мало. Я хочу большего, а ты предлагаешь мне слишком мало. Ты можешь приехать и повидаться с нами когда пожелаешь. Мы с тобой придумаем, как вместе воспитывать ребенка, но сейчас я хочу домой.

Наступил понедельник.

Самолет Мэри вылетал в полдень. Она должна быть в аэропорту в десять часов утра. Поездка на такси займет час.

Поэтому она вышла из спальни в девять. Она не спала всю ночь, но не выходила из комнаты. Бен постучал в ее дверь в семь часов, но Мэри не ответила.

Замужество и жизнь с Беном. Мэри могла остаться и лелеять надежду на счастливый брак. Но ничего, кроме надежды, у нее нет. Она будет страдать и желать стать нужной Бену.

Ей придется рисковать, как в случае с отцом. Она полюбит мужчину, а потом будет смотреть, как он от нее отстраняется.

Девять часов. Пора ехать. Нужно уходить не оглядываясь.

Может, Бена уже нет дома? Возможно, он стучал в ее дверь в семь часов, чтобы попрощаться?

С тяжелым сердцем Мэри застегнула молнию на сумке, в последний раз оглядела спальню и вышла.

Бен сидел на кухне. У двери стояла большая дорожная кожаная сумка.

– П-привет, – выдавила Мэри. – Вызови мне такси, пожалуйста.

– Ты должна позавтракать. Вчера вечером ты ничего не ела.