Раиса Рябцева - Влюбить в себя

Анастасия склонялась к тому, что это не более, чем комплименты. Однако она не могла не отметить, что Запольский умен, тонко чувствует настроение собеседника и умеет найти к нему подход. Правда, кое-какие вещи в нем показались Анастасии странными, но по-другому, наверное, и не могло быть. В конце концов, любой творческий человек имеет право на странности.

Никита подробно расспрашивал ее о встречах с Запольским, не скрывая своей нервозности. Однако на вопросы Анастасии о причинах этой нервозности Никита отвечал, что это вызвано его собственными творческими проблемами.

— Что с твоей пьесой? — спрашивала она. — Никаких отзывов не было?

— Пока нет.

— Из Москвы не звонили?

— Нет. Откровенно говоря, я даже не знаю, что это значит. Пока подожду.

Через пару недель из Москвы позвонил Лисичкин. Настя как раз была дома и присутствовала при этом разговоре. Сергей сказал, что прочитал пьесу Никиты, и она показалась ему нормальной. Но он хотел бы перечитать ее еще раз.

— Как это? — не понял Никита. — Она тебе понравилась или нет?

— Да, — ответил Сергей.

— Ты как-то неуверенно говоришь об этом.

— Раньше она мне нравилась больше.

— Вот это уже что-то более определенное.

— Знаешь, некоторые сцены выглядят очень убедительно, но…

— Что — но?

— Если бы ты был здесь, на месте, мы могли бы более подробно это обсудить. Я показал твою пьесу одному режиссеру, но он… как бы это тебе сказать… он не верит, что этот автор на самом деле существует.

— Он не верит, что я существую?

— Ну… он думает, что это я написал. Тебе нужно самому приехать сюда и поговорить с ним. Думаю, что у тебя есть шансы получить постановку.

— Но почему я обязательно должен ехать в Москву? — нервно спросил Никита. — Может быть, мою пьесу поставят здесь?

— Похоже, ты не совсем понимаешь, что пишешь. Ты спрашиваешь о пьесе меня, хотя я не режиссер. Послушай, я приехал сюда, у меня все складывается нормально. Ты тоже можешь пробиться в настоящий театральный мир. Приезжай, вдвоем нам будет легче.

— Но я не могу бросить свою учебу здесь, Настю. Ладно, я сейчас не готов тебе ответить. Перезвони мне через недельку.

Никита с удрученным видом положил трубку.

— Что он говорит? — спросила Настя.

— Хочет, чтобы я ехал в Москву.

— А ты сам этого хочешь?

— Я еще не знаю. Он уверяет меня, что там мою пьесу могут поставить.

— А как же мы, наша учеба, планы?

Никита вспылил.

— Я же еще ничего ему не ответил! — нервно воскликнул он. — Мне надо подумать.

Как-то на выходные Запольский предложил Анастасии вместе с компанией выехать за город.

— У меня дача недалеко от Соснового Бора, будет очень много интересных людей. Тебе это, наверняка, понравится.

Это было слишком смелое предложение, и Настя сразу же отказалась.

— Нет, нет, я не могу. Я, может быть, и хотела бы, но не могу. У нас с Никитой собственные планы на эти выходные.

— Но почему? — настаивал Запольский.

— Мы с Никитой хотели отдохнуть вдвоем.

— Но ведь там будет здорово. Он ведь у тебя драматург, ему надо общаться с людьми из мира театра. Возьми его с собой.

— Я не знаю…

— Вы ведь и так целыми днями вместе. Ну, не можешь расстаться с ним, не надо. Давайте поедем вместе.

Анастасия в конце концов уступила уговорам Авенира Запольского, и теперь дело оставалось за малым. Никита, как она и ожидала, с самого начала ответил резким отказом на предложение поехать на дачу Запольского.

— На эти выходные я хочу поработать над пьесой, — сказал он.

— Твоя пьеса никуда не денется, поехали. Тебе будет полезно встретиться с этими людьми.

— Какими еще людьми? — скептически спросил Шилов. — Этими сексуальными меньшинствами из театральной богемы?

— Что за глупости ты говоришь?

— Ничего подобного, об этом знает весь мир.

— Но ведь ты собираешься стать драматургом и работать вместе с этими людьми. Я понимаю, тебе не нравится Запольский. Может быть… может быть, ты даже ревнуешь меня к нему.

Промолчав, Никита сверкнул глазами, и Анастасия поняла, что не ошиблась.

— Это, конечно, глупо, но все-таки хоть как-то объяснимо.

— Вот именно, — буркнул Шилов.

— Не хочешь общаться с Запольским — не надо, тебя никто не заставляет. Но там будет много писателей, поэтов, драматургов, актеров, режиссеров, музыкантов. Ты наверняка найдешь человека, с которым тебе будет интересно пообщаться.

— Да к черту этих писателей, художников, музыкантов, — с неожиданной злостью ответил Никита. — Зачем они мне нужны?

— Как? — опешила Анастасия.

— А вот так. Плевать я на них хотел.

Анастасия обиделась.

— Ну и кому будет лучше от того, что ты сидишь здесь взаперти?

— Я сижу взаперти? Да мне в Москву надо ехать, а я болтаюсь тут, как дерьмо в проруби.

Теперь была изумлена Анастасия.

— Как — в Москву? Ты же сказал, что еще не решил.

— Уже решил.

— Но я не хочу ехать в Москву.

Никита немного смягчился, понимая, что переборщил.

— Пока еще рано обо всем этом говорить. Мне для начала нужно съездить на разведку.

— Когда?

— Вот дождусь звонка от Лисичкина и поеду.

— Раз ты так хочешь — что ж… Твое дело. Но что тебе мешает съездить на эти выходные со мной?

— Твой Запольский, — огрызнулся Никита. — Кстати, откуда у него такое дурацкое имя? Авенир.

— Никакой он не мой, — парировала Анастасия. — Вот если бы ты съездил со мной, то сам бы убедился, что между нами абсолютно ничего нет.

— Ну, конечно, — пробурчал Шилов, — я видел, как он на тебя пялится.

— Ладно, как знаешь, — тяжело вздохнув, сказала Анастасия и отвернулась.

Никита пошел на попятную.

— Как мы туда будем добираться? Ты знаешь, что я не выношу всех этих рейсовых автобусов.

— Он отвезет нас на своей машине.

— У него и машина есть?

— Да.

— Интересно, какая?

— Иномарка.

— Нет, нет и еще раз нет, — заявил Шилов. — Именно так люди и погибают. Сели в иномарку, поехали за город на пикничок и разбились.

Но увидев слезы на глазах Насти, Никита сдался.

— Ладно, поедем. Если уж погибать, так всем вместе.

Всю дорогу до Соснового Бора он сидел в машине, словно проглотив кочергу. А Запольский лихачески вел машину, как будто хотел поиздеваться над Шиловым.

— Я особенно люблю водить автомобиль в непогоду, — с улыбкой говорил он, обгоняя попутные машины. — Чем дерьмовее дорога, тем интереснее ехать.

— Может, мы все-таки не будем так гнать? — предложил Никита, сидевший позади.

— Не пугайся, — со смехом сказала Анастасия, — Авенир хорошо водит машину.

Она сидела впереди, поглядывая то на дорогу, то на Запольского. В ее взгляде нетрудно было прочитать восхищение.

— Ну вот, — наконец сказал Запольский, — сейчас выходим на финишную прямую и через пять минут будем на месте.