Мира Лин Келли - Линия жизни

– Да, жених, бывший. Вы ушли, он еще долго приставал к Сэму с вопросами, – докладывала Мэв.

Она, конечно, ожидала, что Гаррет в ответ взорвется, рассвирепеет, но он молчал. Тогда она, раздраженно фыркнув, продолжала: – Может быть, ты не понял? Этот парень до сих пор неравнодушен к Никки. Она мне сама как-то раз признавалась, что их беда в том, что они слишком рано встретились. Случись это сейчас, все было бы иначе. Что ты собираешься делать?

Гаррет задумчиво взъерошил волосы и взглянул на темнеющее за окном небо.

А что ему делать? Уйти с головой в работу – на пару месяцев, – пока не станет легче. Пока он не забудет о ней. Перестанет ждать встреч, думать, как развеселить ее, понравятся ли ей шутки, вычитанные им в Интернете, одобрит ли она его новшества по работе. Ему необходимо преодолеть в себе эту привязанность. Иначе это нечестно по отношению к ней. Нечестно удерживать ее, когда не можешь ей дать всего, чего она достойна. Для нее это унизительно – принимать от него меньше.

– Я ничего не собираюсь делать. Между нами все кончено. Пусть дальше общается с Полом, если хочет. Пусть даст ему еще один шанс.

– Все кончено? – снова фыркнула Мэв. – Ну ты и мерзавец, Гаррет.

Совершенно верно. С этим не поспоришь.

Но боже, как ему надоело чувствовать себя мерзавцем! Если Николь отчего-то это устраивало, то сам себя он уже просто не переваривал. Он обязательно должен перед ней извиниться. Вот только как это сделать? Ведь всякий раз, когда он приезжает, дело оборачивается новыми неприятностями. Он не может совладать с собой и берет то, что ему не принадлежит. Но теперь с этим покончено. Он твердо намерен исполнить ее давнее желание, исчезнув с ее горизонта навсегда.

Их расставание было не из приятных… Что ж, ей будет проще забыть о нем, выбросить его из головы и зажить нормальной жизнью, которой она достойна.

Когда Гаррет не появился у ее дверей ни на следующий день, ни через два дня, Николь поняла, что он не вернется. Теперь и вправду между ними все кончено.

Наверное, ей следовало испытывать облегчение. Может быть, она его испытывала. Но за болью в сердце этого было не разобрать…

Пару недель или около того Мэв избегала заговаривать с ней о брате. Потом обмолвилась, что он тоже перестал появляться в их компании – с того самого вечера в галерее. И хотя Мэв всего лишь хотела дать ей знать, что они не рискуют столкнуться, Николь находила в этом слабое утешение.

Она не хотела, чтобы Гаррет, который всегда ставил обязанности выше собственных желаний, продолжал жертвовать собой.

Особенно ради нее.

Он и так многое упустил в жизни. И только начал выходить в люди, видеться с друзьями, как снова незадача. Нет, настало время другим пожертвовать личными удовольствиями ради Гаррета.

Ничего, она справится. Ей не привыкать.

Наступил день рождения близнецов – ежегодное семейное торжество, которое Гаррет втайне недолюбливал. В этот раз он и вовсе с трудом скрывал раздражение – все нестерпимо затянулось. Мальчишки, объевшись торта с вредным шоколадным коктейлем, носились точно угорелые среди гостей и подарков. В гостиной свекровь Бетани демонстрировала слайды, запечатлевшие мальчиков с того момента, когда они были маленькими до вчерашнего футбольного матча. Гаррет чувствовал, что терпение его на исходе.

Уж месяц, как они не видятся. Месяц с того последнего вечера у Николь. Но никакого облегчения он не ощущает. Только пустоту в груди, которая с каждым днем разрастается, грозя захватить его целиком, уничтожить все, что необходимо для жизни.

Этим утром его посетило нелепое предчувствие. Он проснулся с уверенностью, что сегодня они обязательно встретятся. Нет, не может быть. Он сразу прогнал эту мысль. Ее никогда не приглашали на день рождения близнецов. А если бы Бетани и пригласила, она бы не пришла. Говорят, она в последнее время живет чуть ли не затворницей.

Однако, приехав к Бетани, он первым делом обошел весь дом, заглянул в каждую комнату, чтобы убедиться, что Николь тут точно нет. Конечно, ее не было.

Нет, это невыносимо. Нужно выйти на улицу, увидеть небо.

Глотнуть свежего воздуха.

Вообще проверить, не разучился ли он дышать. А то такое чувство, что разучился.

Пробираясь к выходу среди гостей, он вдруг обратил внимание, что тут нет никого из сестер. Подозрительно… Куда же они подевались? Что за черт?

Где они сидят? Может, в прачечной? Наверное, кто-то из родни Неда опять неудачно пошутил насчет начос с соусом, что приготовила Бет для гостей. Его братья вообще много себе позволяют. Наверное, она обиделась и убежала, а девочки поспешили за ней, чтобы утешать. Хм, зная сестричек Картер, можно себе представить, что они говорят, какие потоки желчи сейчас хлещут в адрес обидчика.

С такими мыслями Гаррет шел по коридору, когда из полуоткрытой двери кладовки за кухней до него долетел шепот. Он остановился.

Ага, вот они где!

Он распахнул дверь, намереваясь отчихвостить девчонок за то, что они по какой-то странной прихоти скрываются от гостей в разгар семейного торжества, но не успел сделать и шагу, как одно слово, произнесенное ими, заставило его буквально остолбенеть.

– Беременная…

Это сказала Мэв.

Все обернулись и уставились на него, вытаращив в страхе глаза.

Беременная.

Время для него остановилось. В груди потеплело. Сердце и прочие органы, которые, как он считал, давно потеряли чувствительность, вдруг ожили и затрепыхались.

Гаррет шумно выдохнул и вскричал, дрожащими руками хватая Мэв за плечи:

– Она беременная?

В голове закрутились тысячи образов: новый минивэн, детские кресла, кредиты на образование, дом с крыльцом, где сидят они с Николь и смотрят на играющих во дворе детей…

А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг с ней что-нибудь случится? Боже, а если она умрет? И все, что от нее останется, – это крошечный драгоценный комок в его неловких руках…

Он вспомнил, как она по утрам смотрела на него огромными темными глазами…

Ну а если все обойдется? Она не оставит его одного… Они будут вместе и в радости и в горе… А что еще нужно человеку?

Он сделал еще один судорожный вздох и закашлялся.

– Гаррет, успокойся, – простонала Мэв, нервно стреляя глазами.

Нет, она не понимает. Не стоит о нем беспокоиться, потому что, узнав о беременности Николь, он наконец осознал…

– Не сходи с ума, Гаррет, все будет хорошо. Они поженятся и…

– Что? – Мир вокруг померк и сузился, приобретя вид тоннеля. Единственное, что он видел перед собой, – это лицо Мэв, стремительно меняющее выражение, от страха до… – А что тут смешного, Мэв?

И правда – что здесь смешного?

– Нет же, Гаррет, нет! Не Николь! – прыснула со смеху Мэв. – А… Эрин!