Дженнифер Хейворд - Это и есть любовь?

Бессонница давно стала его еженощной спутницей. Это началось, когда умерла его мама, а отец в ту же ночь ушел играть в казино, оставив их с Алессандрой одних в доме. Рокко проснулся среди ночи, прошелся по дому и понял, что отец ушел. Тогда он невольно решил для себя, что именно ему отныне нести ответственность за Алессандру.

Как же он скучал по маме. С тех пор каждую ночь он просыпался и не смыкал глаз до тех пор, пока не возвращался отец. Или пока бодрствование не становилось невыносимым. Даже когда Джованни забрал их с сестрой на виллу Монделли, бессонница не исчезла. Там он садился у окна этого сказочного дома и смотрел вдаль на тихое темное озеро и горы.

«Какой большой и суровый этот мир, – думал он. – Может, душа мамы сейчас в этом большом озере? Или она уже смотрит на меня откуда-то сверху?»

Душа маленького мальчика терзалась от боли. Отсутствие материнского тепла становилось невыносимым. Да, рядом теперь был дедушка, но это совсем другое. Тогда Рокко стал придумывать разные истории о сказочных обитателях озера, которые по ночам забирают его к себе на дно, чтобы поиграть. А с рассветом возвращают обратно.

Теперь, почти двадцать лет спустя, он сидел в центре Нью-Йорка. Взрослый, влиятельный мужчина, за плечами которого большой успех и несчетное количество достижений.

А в соседней комнате спит Оливия Фицджеральд. Спасая ее от призраков прошлого, он словно растворился в ней. А потом получил то, что хотел, наплевав на последствия. А последствия обязательно будут. Холодок пробежал по его спине от осознания произошедшего. Он перешел точку невозврата.

Он и не хотел возвращаться.

Вода из холодильника немного охладила его разгоряченное нутро.

Так что же все-таки произошло этой ночью? Он позволил себе обладать Оливией, но и ей это было нужно. Они оба получили то, что хотели. Все как по условиям контракта. Только для него это уже было не просто сделкой. Рокко понимал, что теперь он эмоционально вовлечен во все, что касается Оливии Фицджеральд. Он хотел помочь этой женщине, не дать ей снова остаться одной. Невероятно! В какой момент он потерял контроль над ситуацией?

Но даже если у Оливии были все шансы стать для него той самой «единственной», то сам Рокко был неспособен на любовь. Понятие «единственная» для него не существовало. Все, кого он когда-то любил, оставляли его в той или иной форме. Мама и Джованни оставили его, уйдя на тот свет. Отец вел себя так, будто ни Рокко, ни Алессандры не существует. Жизнь показывала, что не любить никого намного удобнее. А что касается Оливии…

Оливия заслуживает кого-то лучше, чем он.

Кого-то, как этот чертов Гуиллермо Виллануэва!

Которому она разбила сердце. Рокко ухмыльнулся, вспомнив лицо фотографа там, за кулисами. Когда Оливия отошла от него и упала в объятия Рокко. Парень был подавлен.

Рокко откинул голову и посмотрел в окно на уходящие за горизонт огни Манхэттена. Он не сдержал своего слова находиться от нее на расстоянии. Наверное, это было неизбежно, учитывая их влечение друг к другу. А сколько эмоций добавилось к нему вчера вечером. Он мог пообещать себе больше не прикасаться к Оливии Фицджеральд, но это было глупо. Рокко знал: это обещание будет нарушено при первой возможности. Да, в этой истории с самого начала все пошло не так. Вероятно, ему нужно было вести себя как со всеми другими женщинами. Пользоваться ими в свое удовольствие и обрубать концы, когда получишь все, что хотел.

Оливия проснулась в пустой кровати от невыносимой жажды. Она не сразу поняла, где находится, а когда догадалась – вздрогнула. Это был Нью-Йорк, вчера она ходила по подиуму на последнем показе Недели моды, а Рокко поддержал ее на грани срыва.

А потом они занимались любовью с такой страстью, которую не увидишь и в кино.

По темноте за окном было ясно, что еще глубокая ночь. Она положила руку туда, где засыпал Рокко. Простыня была холодной.

Вдоволь напившись из бутылки, Оливия надела футболку, оставленную Рокко на стуле, и отправилась на поиски.

Она нашла его в гостиной, в его любимом кресле. Он смотрел на город сквозь окно, занимающее всю стену.

– Почему ты не спишь? – спросила Оливия.

Рокко поднял голову и усиленно заморгал, словно она вернула его в реальность из параллельного мира.

– Я с детства страдаю бессонницей.

На самом деле она знала. Джованни рассказал ей больше, чем мог представить Рокко. В том числе о том, как ему приходилось защищать Алессандру от ударов судьбы, иногда забывая о себе.

Она подошла ближе. После того, что случилось между ними, она стала смелее. Лицо Рокко казалось изможденным, под глазами отчетливо виднелись темные круги. Его волосы были взъерошены, а из одежды на нем были лишь те же трусы-боксеры.

– Ты не спишь, потому что все время настороже. Охраняешь сестру. Оберегаешь бизнес. Алессандре повезло, что у нее есть ты.

Рокко пожал плечами. Этими мускулистыми плечами, при виде которых Оливия вспомнила, как умело он может использовать свою силу.

– У нас всегда все сложно, – просто ответил он.

Повисла долгая пауза. Оливия не знала, хочет ли он, чтоб она осталась, или ей лучше уйти.

– Почему Джованни не оставил тебе контрольный пакет акций? – спросила она наконец. – Я не понимаю смысла.

Рокко распрямил спину, брови его нахмурились.

– Откуда ты знаешь?

– Подслушала разговор в Доме Монделли, – соврала она.

Его лицо потемнело.

– Я не имею понятия, что происходило в голове деда, когда он принимал это решение.

– Думаешь, он тебе не доверял?

Рокко прищурился. С таким взглядом он казался подозрительным и даже опасным.

– С чего ты это взяла?

Оливия прикусила нижнюю губу.

– Просто предположила. Он не оставил тебе контрольный пакет. Ты ищешь причину. Но можешь мне поверить, Джованни был в тебе уверен. Так что причина в чем-то другом.

– Он рассказывал тебе еще что-то? – Свет от луны заблестел в его темных глазах. – Он считал меня повесой. Поэтому и поступил так.

Голос Рокко звучал холодно, почти грубо. Словно защищаясь от него, Оливия обняла себя руками. Она поняла, что ей лучше уйти, как вдруг Рокко протянул ей руку. Когда она подошла, он обнял ее за талию и посадил себе на колени.

Их взгляды встретились. Она оглядела его мощный торс, чувствуя, как внутри снова разгорается желание. Оливия знала, что оно взаимно, потому что ощущала его крепкую эрекцию. Но он был зол. А значит, ей следовало уйти. Вот только тело отказывалось подчиняться разуму.

К горлу подступил комок, а в легких не хватало кислорода.

В следующее мгновение Рокко поднял ей футболку, взял в ладони ее полные груди. Большими пальцами он начал гладить ее возбудившиеся соски.