Элизабет Биварли - Босс в подарочной упаковке

Клара удивленно на него уставилась.

– Вы не наряжаете елку сами? – произнесла она. Он покачал головой:

– Мама ежегодно нанимает кого-нибудь. Клара от изумления открыла рот:

– А что, кто-то наряжает чужие елки за деньги?

– Конечно. И украшает дом венками и гирляндами. – Когда Грант наконец понял, как она потрясена тем, что кто-то готовит чужой дом к Рождеству за деньги, он прибавил: – Я имею в виду, они украшают дом нашими гирляндами и игрушками. Мы не берем украшения напрокат.

– А что, кто-то берет рождественские украшения напрокат? – недоумевала Клара. Она не понимала, зачем вообще украшать дом к Рождеству, если вы не собираетесь сделать это самостоятельно.

Вместо того чтобы обижаться на ее тон, Грант снова пожал плечами:

– Добро пожаловать в двадцать первый век, Клара! В Нью-Йорке многие люди украшают свои дома, чтобы развлечь друзей или клиентов. Но им не нужны лишние хлопоты.

– Но украшение елки – лучшая часть Рождества. Ну, после вскрытия подарков, по крайней мере. – Она слегка призадумалась. – Нет, это лучшая часть. Вы по-прежнему чувствуете праздничное настроение, даже когда подарки вскрыты. Без елки Рождество немыслимо.

– Бьюсь об заклад, Хэнк больше всего любит получать подарки.

Клара покачала головой:

– О, не поймите меня неправильно. Он любит подарки. Но подарки дарят всего один день. А елка остается в доме на месяц. И, украшая ее, можно весело провести время. Неужели вы не скучаете по этой традиции?

– Вы о чем?

– Каждый год вы берете в руки елочные украшения, рассматриваете их и вспоминаете, как они к вам попали. Наряжая елку, вы каждый год заново проживаете целую жизнь.

Грант посмотрел на нее с сомнением:

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы с Хэнком отметили вместе три Рождества?

– Но еще до Хэнка, – сказала она, – я наряжала елку, когда училась на первом курсе университета. Мы с подругами и приятелями из общежития купили вскладчину елку, а потом искали елочные игрушки и украшения в благотворительных магазинах и на распродажах. Мы разделили игрушки, после того как окончили университет. Я до сих пор храню свою часть игрушек, – прибавила она. – Каждый год, наряжая елку, я вспоминаю своих друзей из общежития и однокурсников и первое ощущение свободы, когда я могла сделать что-нибудь без разрешения. – Она очаровательно улыбнулась. – Например, я могла поставить елку в своей комнате и нарядить ее игрушками, которые мне понравились. И никто не мог сказать, что елка и игрушки не принадлежат мне, поэтому мне не пришлось бы забирать их с собой, если бы пришлось переезжать в другое место.

Грант грустно улыбался, пока она говорила.

– А такое с вами бывало? – спросил он.

Она ответила не сразу, потому что ей было обидно даже спустя двадцать лет.

– Да, – тихо произнесла она. – Когда мне было восемь. Игрушка не была слишком красивой на самом деле. Это был пластиковый олененок со сломанной ногой и носом, с которого облупилась краска. Я нарисовала ему новый нос лаком для ногтей и приклеила ему ногу, но использовала больше клея, чем было необходимо, поэтому на ноге олененка остался гигантский кусок засохшего клея. Потом я повесила игрушку на елку и восхищалась ею каждый день. Я не знаю, почему так сильно ее любила. Я предполагаю, что чувствовала себя ответственной за нее. В тот год я переехала на новое место за неделю до Рождества и очень хотела взять олененка с собой. Но моя приемная мать мне не разрешила.

– Почему? На этот раз Клара пожала плечами:

– Я не знаю. Она не сказала. Она часто не отвечала на мои вопросы.

Грант выглядел так, будто хотел что-то ответить, но промолчал и просто смотрел на Клару. Прошло несколько минут, и молчание стало напряженным. Кларе снова показалось, что Грант ее поцелует.

– Гм, мне нужно проверить, как там Хэнк и Франческа, – сказала она. – Если сказка ему нравится, он будет просить читать ее несколько раз, а иногда это раздражает.

Клара не дала Гранту шанса сказать еще что-нибудь и выбежала из гостиной. Направляясь по коридору в комнату Хэнка – вернее, в бывшую комнату Брента, – она поняла, что даже не пригубила вино, которое ей налил Грант.

Грант отправился в офис на следующий день после задушевного разговора с Кларой у рождественской елки, хотя была суббота. И не потому, что у него была куча дел, которые он не закончил в течение недели. В период между Днем благодарения и Новым годом в офисе было меньше работы. Грант просто решил, что воспользуется выходными, чтобы разобрать электронную почту и сделать еще кое-какие дела. И причина не в том, что он старался избегать общения с Кларой, выражение лица которой могло быть таким же, как прошлым вечером, когда она рассказывала ему о елочной игрушке в виде олененка, оставленной в приемной семье. Вчера она казалась такой потерянной и одинокой.

Приехав домой, Грант по-прежнему не желал встречаться с Кларой по той же причине. Он вздохнул, бросил портфель на кровать и стал переодеваться. Надев темные выцветшие джинсы и свитер цвета кофе, Грант отправился в библиотеку, чтобы выпить бурбон. Ковер уже почистили, и он выглядел как новый. Налив себе бурбона, Грант прошел в гостиную. Комната в отсутствие Клары казалась очень неуютной. Он уже повернулся, чтобы пойти в другую комнату, где было не так тихо, как вдруг заметил под елкой четыре подарка в блестящей фольге, перевязанные разноцветными фигурными лентами.

Хотя он был уверен, что знает, кто оставил подарки под елкой, он не сдержался и подошел ближе, чтобы лучше их рассмотреть. Наклонившись, Грант заметил, что на каждом подарке закреплена табличка: два подарка предназначались ему и еще два его матери. Большие подарки были от Клары, а маленькие – от Хэнка. Мальчик вряд сам их покупал и оплачивал, но Клара наверняка с ним советовалась.

Грант поставил бокал на пол и потянулся за подарком от Клары. Это была довольно тяжелая коробка в форме куба. Не удержавшись, Грант ее потряс. Подарок был так хорошо упакован, что никакого движения в коробке не почувствовалось. Он взял подарок от Хэнка – в квадратной и плоской коробке, намного легче по весу. Но Гранту тоже не удалось понять, что внутри, когда он встряхнул подарок. Поставив подарки под елку, он взял бокал и встал.

Но должен ли он подарить им ответные подарки? Не то чтобы Грант был против дарения. Он просто не хотел идти за ними в магазин, где толпится куча народа. Тем более он понятия не имел, что подарить трехлетнему мальчику. Или Кларе. Он покупал подарки женщинам только по определенным поводам. Например, если забыл прийти на свидание, сказал что-нибудь лишнее, слишком долго не перезванивал и тому подобное. Он покупал им ювелирные украшения, потому что такой подарок всегда воспринимался позитивно. По крайней мере теми женщинами, с которыми он встречался. Но Клара носит мало украшений. С другой стороны, мужчина дарит женщине ювелирные украшения, когда не знает, что еще ей можно подарить.