Виктория Паркер - Заменить тобой весь мир

Dios , как же он ненавидел больницы! Он еще крепче сжал зубы. Да где ее, в конце концов, черти носят? И кто все-таки такая эта Бэйли? Любовница? Она сблизилась с женщиной?

Сгорая от гнева и ярости, Лукас вдруг напрягся. А что, если она в опасности? Мгновенно подобравшись, он решительно направился к регистратуре. Ее личные дела его не касаются, но, если с ней что-нибудь случится…

Немного лести и улыбка – вот и все, что ему понадобилось, чтобы узнать, где лежит некая Бэйли Митчелл.

Не обратив внимания на лифт и желая хоть немного унять нервное напряжение, Лукас бегом бросился на седьмой этаж, но не успел он достигнуть цели, как в изумлении замер.

Стоило ему лишь распахнуть дверь, как до него сразу долетели звонкие детские голоса, глаза невольно сосредоточились на пестро разукрашенных стенах, а в нос ударил резкий запах хлорки.

Мгновенно напрягшись, Лукас лишь огромным усилием воли сумел удержать в себе съеденный на завтрак омлет из шести яиц. Последних двадцати лет как не бывало, и он снова оказался в аду.

Не в силах ни о чем думать, он слегка пошатнулся и оперся о подоконник.

«Вставай, парень. Я еще не закончил. Вставай, черт тебя возьми!»

Взглянув на руки, он буквально видел, как с пальцев стекают тонкие струйки крови.

«Соберись, Гарсия! Возьми себя в руки! Смирно!»

Воздух. Ему нужен воздух. Глубоко вдохнув, Лукас отчаянно цеплялся за остатки сознания. Второй вдох, третий… Постепенно приходя в себя, он чувствовал, как успокаивается бешено бьющееся сердце, и вдруг до него долетел знакомый голос:

– …и тогда храбрый рыцарь вытащил меч и вступил в великую битву с драконом, ибо он поклялся ее найти, и теперь его уже ничто не могло остановить. Ни люди, ни стены, ни жаркое пламя и убийственная ярость противника. Победив же ящера, рыцарь бросился по ступенькам на самый верх башни, где она спала в ожидании поцелуя…

Клаудиа?

Открыв глаза, Лукас двинулся на звук ее голоса.

– И она была настоящей красавицей. Длинные светлые волосы, совсем как у тебя, огромные голубые глаза цвета безбрежного океана…

– Как у меня? – спросил тонкий голосок.

– Именно.

– Но меня-то уж точно целовать никто не захочет.

– Храбрый рыцарь захочет, только сперва тебе нужно немножко подрасти. Принцесса же старше. И в ее возрасте твои глаза перестанут воспаляться, а запястья станут совсем как у меня.

Пристально вглядываясь в палату сквозь стеклянную дверь, Лукас с невероятной отчетливостью ощутил, что ему не стоит здесь находиться. Судя по голосу, эта Бэйли оказалась всего лишь маленькой девочкой, а не женщиной, а сама Клаудиа в безопасности. И разумеется, облегчение он чувствует лишь из-за последнего пункта. Первый тут вообще ни при чем.

Закатав рукава рубашки, Клаудиа сидела в изножье кровати, полностью закрывая свою собеседницу, и старательно вертела рукой, явно желая, чтобы девочка во всех подробностях разглядела ее запястье.

Лукас сразу же вспомнил, как она все время теребила манжеты и как остро реагировала на любые попытки взять себя за руку.

– Да я в любом случае не хочу целоваться с мальчишками, – продолжала Бэйли. – Клара из четвертой палаты говорит, что целоваться – это как заварной крем есть, а я крем ненавижу.

– Крем? – переспросила Клаудиа, и Лукас сразу же представил, как она при этом улыбается. Жаль только, что она сидела к нему спиной и он мог лишь представлять ее роскошные губы.

– Но может, отец все-таки придет и…

– Как же я тебя понимаю, дорогая, – мягко вздохнула Клаудиа с какими-то совершенно не знакомыми ему нотками в голосе. – Смотри, что я тебе принесла.

Наклонившись, она потянулась к стоявшей на полу сумке, и Лукас наконец-то увидел девочку.

Dios . Мгновенно отступив в сторону, он спрятался за стеной, чтобы не напугать крошечную малышку.

– Кто это, Клаудиа? – спросила девочка.

Черт. Полностью расслабившись, Лукас постарался выглядеть как можно менее пугающим и наконец-то открыл дверь.

– Доброе утро.

Клаудиа мгновенно вскочила.

– Лукас, что ты тут делаешь? Неужели так сложно хоть на час оставить меня в покое?

– Si . Только прошел уже не просто час, а целый час и двадцать три минуты. – Он посмотрел на Бэйли. – Можно войти?

– Нет, – отрезала Клаудиа.

– Да, – кивнула девочка.

– Раз это ваша комната, синьорина, ваше мнение важнее.

Бэйли наградила его скромной улыбкой, но стоило Лукасу немного приблизиться к кровати девочки, как Клаудиа инстинктивно сжала кулаки и придвинулась чуть ближе.

Да за кого она его принимает?

Он озадаченно посмотрел на Клаудию и прочитал по ее губам беззвучную мольбу:

– Не смотри слишком пристально.

Кусочки мозаики под названием принцесса Клаудиа Верболт вдруг с резким щелчком встали на место.

«…а запястья станут совсем как у меня».

Похоже, эта девочка больна тем же, чем в свое время переболела сама Клаудиа.

Сыпь и воспаление на локтях и запястьях, даже на вид нездоровая кожа, припухшие глаза… И судя по всему, она едва способна выбраться из кровати и не может нормально двигаться. Оценив ситуацию, Лукас решил, что у этой девочки серьезное мышечное истощение.

Ему вдруг стало очень больно.

Ведь, несмотря ни на что, девочка все равно оставалась весьма хорошенькой, и он легко мог представить, как из нее вырастет прекрасная женщина. Женщина, которая вместо простыни будет натягивать на запястья бесформенный халат.

Madre de Dios . Ему стало плохо.

Одно дело – читать о болезни краткую справку и совсем другое – воочию увидеть ее разрушительную силу.

Тихонько кашлянув, он посмотрел на Клаудию:

– Может, представишь нас друг другу?

Не дрогнув под пристальным взглядом янтарных глаз, Лукас вступил в уже ставшее привычным противостояние воли. Противостояние, в котором ему не раз доводилось проигрывать, но на этот раз ставки были слишком высоки.

Моргнув, Клаудиа отступила в сторону:

– Бэйли, это Лукас. Лукас, это Бэйли.

Огромным усилием воли оторвав взгляд от Клаудии, он с необычайной остротой понял, что ему не следует здесь находиться и что с каждой секундой его жизнь все сильнее и сильнее сплетается с жизнью загадочной арунтийской принцессы, а ведь его рабочие обязанности совсем не подразумевали какую-либо оценку ее прошлого, настоящего и будущего. Все, что от него требуется, – это доставить ее домой целой и невредимой. Это его цель и его обязанность. И именно это он обещал королю.

Когда Клаудии наконец-то удалось справиться с удивлением, Лукас взглянул на нее слегка приподняв бровь, потому что самому ему никак не удавалось подобрать тему для разговора с маленькой девочкой. Но стоило ему только сказать что-нибудь хорошее и приятное, как по всему ее телу прокатывалась волна тепла и нежности.