Елена Щербиновская - Кто в спальне король?

— С тобой просто невозможно! — недовольно заявила въедливая сестра. — Ты какая-то замороженная! Он что, совсем тебя загипнотизировал?

— Это с тобой невозможно! — воскликнула Мария. — Пытаешь меня, прямо как в детстве, а мне еще надо сделать несколько деловых звонков.

— Пытка — не попытка! — съязвила Танька.

— Да ладно тебе! Скажи лучше, что решил Сергей!

— О, а ты стала безнадежно деловая! — возмутилась Танька. — Просто кошмар какой-то!

— А ты зато вернулась в свое естественное состояние, — сказала Мария весело. — И это радует!

— Вот и радуйся этому, пока больше нечему. Сережа еще ничего не решил, — с легкой грустью произнесла Танька, — потому что, прежде чем принять окончательное решение, он должен с массой людей переговорить, проконсультироваться. Именно этим он сейчас и занимается. Конечно, он попытается выйти из игры, но большую часть денег все равно потеряет!

— Вот ведь нелепость какая! — с чувством произнесла Мария. — Неужели никакого выхода нет?

— Машенька, это не самое страшное, всех денег все равно не получишь! — сказала Танька. — Не переживай за нас! Как-нибудь выкрутимся. Мы и сейчас счастливые, и без денег будем счастливые. Любовь все победит!

— Дай бог, — сказала Мария.

Сестры попрощались, договорившись встретиться в ближайшие выходные, и Мария набрала номер Степанова.

— Рад вас слышать, Мария! — сказал он таким приветливым тоном, словно только и ждал ее звонка. — Ну что, сумели убедить Сильвестровича перенести комплекс в другое место?

— Вы что, ясновидящий, Герасим Ильич? — удивилась Мария. — Вы же не знали, о чем я собираюсь с ним разговаривать?

— Ясновидения тут не нужно, — усмехнулся Степанов. — И так все понятно. Вы же сами сказали, что знакомы с Сильвестровичем. Вы оба — архитекторы. Значит, и разговор у вас особый, дружеский, не официальный, так сказать. Ну, так удалось или нет?

— Пока нет, если честно, — призналась Мария, — но надеюсь, шанс еще есть. Он обещал подумать, посоветоваться. Вы же сами знаете, что не он один решает.

— Ну да, все решают деньги, это мы с вами уже обсуждали. Ладно, сколько времени дадим ему на размышления?

— Давайте хотя бы недельку.

— Ваша просьба — закон. Даем неделю на размышления. А у меня для вас еще работенка появилась.

— Да неужели? Что за активность такая! — воскликнула Мария. — Только отдохнуть собралась, а вы опять меня заставляете работать! Снова патогенная зона?

— При встрече все объясню, а пока отдыхайте.

Попрощавшись со Степановым, Мария почувствовала вдруг такую безумную усталость, что отключила телефоны раньше названного срока, легла на диван и тупо уставилась на экран телевизора. Там шла какая-то дурацкая передача типа ток-шоу на тему семейных отношений, и Марию просто замутило от глупости того, что в ней говорилось. Она стала переключать каналы и в конце концов незаметно задремала, зажимая в руках пульт. Сколько она проспала, точно ей не удалось бы сказать, но проснулась Мария от ощущения непонятной тревоги. И тогда услышала настойчивый, неприятный звук, словно кто-то подавал сигнал SOS. Прислушалась и поняла, что это звонит внутренний мобильный. Звонит где-то далеко, в прихожей, в оставленной там сумке. Это было настолько непривычно, странно и страшно, что Мария вскочила, бросилась на звук, выхватила вибрирующую трубку, испуганно касаясь ее, словно оголенного провода.

— Алло? Что случилось? — все еще сонным голосом пробормотала она.

— Мария, извините, ради бога, — взволнованно произнесла в трубке Влада. — Я вас разбудила? Простите.

— Да я уже проснулась! В чем дело, не томи? Не просто так ведь звонишь!

— Мария, у Сапрыкина дом сгорел! — выпалила Влада.

— Что? Как сгорел?

— Полностью. Дотла! — вздохнула Влада.

— Господи! Да что же это!

— Мы тут подумали и решили, что надо обязательно вам сообщить.

— Правильно сделали, — сказала Мария с горечью, совершенно проснувшись и ища на столе сигареты и зажигалку. — А подробности известны?

— Пока нет.

— Ну, хотя бы — при пожаре никто не пострадал? — осторожно спросила Мария на всякий случай. В голове промелькнула жуткая мысль — не хватало еще только человеческих жертв!

— Там не было никого, — ответила Влада. — Это точно известно. А все остальное господин Малахов обещал заехать и рассказать.

— Когда?

— Сегодня. Вот мы сидим тут и ждем. С минуты на минуту его ждем.

За окном было совсем темно. Мария посмотрела на часы. Нет, не ночь, всего половина шестого вечера.

— Ладно, если такое дело, я тоже сейчас приеду, — сказала она, подумав, что поехала бы в мастерскую даже ночью, получив такую информацию. — Через полчаса буду.

Торопливо собираясь, Мария пыталась успокоить себя: конечно, дом у Сапрыкина застрахован, основную сумму ему наверняка вернут, и где жить, у него есть. Но сам по себе факт! Дикий, ужасный! Сгорел дом, построенный по ее проекту! Дом, с которым ей почему-то было особенно трудно расстаться! Гораздо труднее, чем с тем же Валентином, о котором она очень быстро забыла. Да и сейчас вспомнила только потому, что окончательный разрыв с ним совпал с завершением строительства сапрыкинского дома… Сгорел дом, в который Мария вложила не только фантазию, профессиональный опыт, вкус, но и немалую часть своей души. Как же безумно, до отчаяния жаль этот необыкновенно красивый дом! Настолько жаль, словно вместе с ним что-то погибло в ней самой. Он стоял перед глазами Марии, как живой, и ей очень трудно было представить, что дома уже нет. Как бы ей хотелось, чтобы ужасное сообщение оказалось ошибкой, недоразумением, дурным сном! Всего несколько часов назад Мария встречалась с Аланом, и, казалось, важнее этого в жизни ничего не может быть. Но сейчас известие о сгоревшем доме все больше доходило до сознания, причиняло боль, и даже мысли об Алане отодвинулись куда-то на задний план.

Может ли этот пожар быть случайностью? Скорее всего — нет! И если честно, чего-то подобного, какого-то неожиданного удара из-за спины, из засады, Мария интуитивно ожидала. Но все-таки не такого! Да, скверно, досадно, гадко! И жутко обидно! Где бы взять хороший миноискатель? Хорошо бы обследовать все окружающее ее пространство, наверное. Мария не случайно сама так навязчиво сравнивает сложившуюся вокруг нее ситуацию с минным полем, на которое она ступила и по которому вынуждена идти только вперед. Не дай бог, что-нибудь еще взорвется или сгорит…

В мастерской на столе дымились чашки с горячим кофе, Малахов расположился на диване в окружении Влады, Каркуши и Дракулы, напротив них на стульях сидели Кирилл и Родион, и вид у всех был такой, словно у них на глазах только что разорвалась бомба. Вошла Мария, и все растерянно и, как показалось ей, немного виновато посмотрели на нее. Малахов поднялся, пошел навстречу.