Елена Щербиновская - Кто в спальне король?

— Не хотите мне рассказать? — участливо спросил Малахов.

— Не знаю, может, и хочу, но позже. Тут слишком много всего замешано. Долго рассказывать.

— Я готов слушать вас хоть целые сутки! — страстно произнес Малахов, но тут у него зазвонил мобильный телефон. Коротко и односложно с кем-то переговорив, он произнес: — Простите, Мария, мне надо ехать.

— Конечно, я вас и так задержала!

— Господь с вами! Я же сказал — хоть целые сутки! — прошептал Малахов. И добавил смущенно: — И всю оставшуюся жизнь…

Он поцеловал ей руку и направился к двери. Мария вздохнула и пошла следом за ним.

— Помните, Мария, что бы ни случилось — не дай бог, конечно, — я всегда к вашим услугам! Звоните в любое время! — сказал на прощание Малахов.

— Спасибо, Георгий, я запомню, — ответила Мария.

Они вместе вышли в приемную. Сотрудники по-прежнему бурно о чем-то разговаривали, только Родиона не было видно — то ли уже ушел, то ли сидел в другой комнате за компьютером. При виде Марии и Малахова все почтительно притихли, но когда Малахов попрощался и вышел, снова оживились и заговорили наперебой.

— Какие могут быть сомнения! — воскликнул Дракула, продолжая обсуждаемую тему. — Конечно, это поджог!

— Ясен пень, как божий день, — мрачно произнес Каркуша. — Кто-то зуб имеет на нашего клиента, вот и сводит с ним счеты!

— Ребята, да что вы страсти нагоняете! — возразила Влада. — Ну почему обязательно поджог?

— Да потому, что в наших домах случайных пожаров не бывает, моя дорогая! — уверенно заявил Дракула. — Не того они качества, неразумная ты женщина, чтобы ни с того ни с сего самовозгораться!

— Сам ты вампир неразумный, — обиделась Влада. — Все бывает! И везде! И почему ни с того ни с сего? Домработница-растяпа газ забыла выключить… Пьяный дворник окурок бросил… Да мало ли что могло быть!

— Не было там ни дворников, ни домработниц, — не согласился Кирилл. — Ты же сама слышала, что говорил Георгий!

— Дорогие мои, — вступила в разговор Мария, — если кто-то действительно нарочно поджег коттедж, то, сдается мне, счеты он сводит не с Сапрыкиным, а со мной. Я-то уж точно кое-кому в последние дни насолила, и на меня, наверное, наточили не только зуб, а уже целую челюсть!

— Ты имеешь в виду эту колдунью? — высказал предположение Каркуша.

— Не только.

— А с нами наш высокочтимый босс поделиться не желает? Очень хотелось бы знать, кому еще может принадлежать столь агрессивная челюсть, — заговорил в своей манере Дракула. — Я готов выставить против нее все свои острые клыки! — И он улыбнулся своей роскошной белозубой улыбкой.

— Твои клыки пока побережем, могут еще пригодиться, а поделюсь я с вами немного позже, когда сама хоть немного разберусь. Конечно, шесть голов — хорошо, но в данный момент лучше одна моя. — Мария тоже наконец улыбнулась. — А за сим — разрешите откланяться…

Когда Мария вышла из офиса, Влада задумчиво оглянулась вокруг:

— Куда это наш Родион подевался?

Дракула покачал головой.

— Дорогая наша Владушка! Ты о моем братишке даже не мечтай! Разве не видишь? Он же по боссу сохнет, как листочек осенний!

Влада вспыхнула, а Каркуша хмыкнул.

— Прошу без намеков на мои цветочки!

— Цветочки твои всесезонные тут ни при чем. Это — образ. Понимать надо! — парировал Дракула.

— Да где уж мне, вороне! — ухмыльнулся Каркуша.

— С чего ты взял, что он сохнет? — накинулась на Дракулу Влада.

— Да разве ты сама не видишь, о, женщина, ослепленная неразумной страстью? — Дракула обнял Владу. — Братишка так и стреляет в нее глазками! А уж когда Гоша приходит — просто молнии пускает, испепелить соперника хочет! Но ты не печалься, Владушка, найдем мы тебе жениха хорошего.

Каркуша кивнул.

— Обязательно найдем!

В это время в куртке нараспашку мимо них к выходу промчался братишка, и взгляд у него действительно был слегка безумный. Влада даже рот раскрыла от удивления, а Дракула и Каркуша обменялись многозначительными ухмылками.

Родион выбежал на улицу, когда Мария прогревала машину, бросился к ней. Вид у него был странный, глаза лихорадочно горели.

— Ты что-то хочешь сказать, Родион? — спросила Мария, открыв дверцу.

— Да! — взволнованно проговорил он, усаживаясь рядом с ней. — Я знаю, почему это случилось, но не хотел говорить при всех.

Мария с любопытством посмотрела на него.

— И какая же версия у тебя?

— Это — знамение, — пробормотал Родион.

— В каком смысле? — удивилась Мария.

— В прямом. Помните наш разговор? Ну, когда вы подвозили меня до метро… — все больше волнуясь, продолжал Родион.

Мария на минуту задумалась.

— Ах, да, о том, что мы мечем бисер перед свиньями. Ты это имел в виду?

— Я не хотел так грубо, но смысл тот. Мир устроен слишком несправедливо! — Родион гневно сверкнул глазами. — Люди получают то, чего не заслуживают!

— Думаю, это вопрос спорный, — сказала Мария миролюбиво, стараясь усмирить гнев ярого борца за справедливость.

— Вопрос бесспорный! — убежденно произнес Родион. — И я обязан предупредить вас: заказчиков постигает божья кара. Они имеют слишком много и не умеют ценить то, что имеют. А мы… мы проектируем им прекрасные дома и провоцируем божий гнев. Мы не должны работать с такими заказчиками!

Мария смотрела в его безумные глаза и думала, что каким-то невероятным образом имя наложило отпечаток на характер этого молодого человека. И даже смешная фамилия не смягчила мощный импульс фатального имени!

— Мне кажется, Родион, ты занял ошибочную позицию. Твоя философия неверна, — сказала она мягко. — И мне бы очень не хотелось, чтобы ты ей следовал. Бог мудрее нас, и так он не карает!

— Простите меня, но я не мог не сказать… — прошептал Родион. — Я слишком ценю вас, чтобы скрывать истину, которая мне открылась.

«Господи, еще один ясновидящий! — с тоской констатировала Мария. — Но если Кассандра — умная, расчетливая и деловая, то наш Трубочкин — самый настоящий борец за идею, бескорыстный, одержимый, фанатичный». При этом Мария отчетливо понимала, что этот экзальтированный юноша не просто с большими странностями. Вполне возможно, что он действительно безумен! Очень опасный человеческий тип! Конечно, она сама решила оставить его в мастерской, возможно, привлеченная как раз его странностью и одержимостью, и старалась воспринимать как своего талантливого, перспективного ученика, толкового коллегу. И работал он хорошо, очень хорошо, интересно, но все же стоило бы, наверное, показать его психиатру. Вот ведь — новая проблема на ее бедную голову! Что ж, сама взвалила — самой и расхлебывать!

— Спасибо, Родион, — сказала Мария, — я подумаю о твоих словах. Но ты тоже, пожалуйста, подумай о том, что сказала я. И постарайся успокоиться. Займись проектом. Ради самого проекта, ради творчества в конце концов. Что бы ни происходило, что бы ни мучило нас внутри, мы не имеем морального права впадать в панику или агрессию, винить кого-то. А главное — от наших переживаний не должна страдать работа!