Юлия Монакова - Пойманные в city

Дима нервно расхохотался.

— Откуда? Думаешь, держу его для своих многочисленных подружек на всякий случай?

Шуточка про подружек больно царапнула. Люська неожиданно расстроилась, хотя понимала, что он всего лишь неудачно схохмил. Просто ей сейчас было не до смеха, она находилась в смятении чувств и эмоций.

— Да не переживай ты, — Дима обнял ее за плечи. — Все будет хорошо, даже если это беременность…

— Что хорошего? — Люська отбросила его руки. — Мне этот ребенок не нужен так же, как и тебе!

— Почему ты думаешь, что он мне не нужен? — спросил Дима, уставившись в пол.

— А что, разве это не так? — язвительно усмехнулась она. Тот помолчал немного, а затем тихо ответил:

— Нет. Я люблю детей, и своего ребенка тоже буду любить. Я, знаешь, где-то даже рад, что так получилось. Все встает на свои места.

— Что-то голос у тебя не шибко радостный, — уличила она его. Дима перевел взгляд на нее.

— Я вижу, что ты расстроена, — сказал он печально.

Люська расплакалась.

— Я не расстроена, я в шоке! Дим, я даже не знаю, как реагировать, если это правда беременность. Я пока не готова взять на себя эту ответственность… Я тоже очень люблю детей, но… это все очень неожиданно для меня.

— Хочешь сделать аборт? — жестко спросил он. Она растерянно покачала головой, одновременно пытаясь вытереть со щек льющиеся слезы:

— Я ничего пока не знаю… А почему ты спрашиваешь?

— Да потому, — резко отозвался он. — Люсь, просто предупреждаю… Если ты пойдешь на аборт, я тебя… я тебя убью, честное слово!

От его ледяного тона и от жесткости произнесенных слов Люська так растерялась, что даже перестала плакать.

— Что ты имеешь в виду? — пролепетала она.

— Что слышала, — бросил он. Затем, опомнившись, кинулся к ней, обнял и крепко прижал к себе.

— Прости… Я не хотел тебя обижать. Люсь, пожалуйста, давай оставим этого ребенка!

Она уставилась на него в изумлении.

— Это для тебя так важно?

— Важно… — он отстранился и взглянул ей в лицо. — Я тебе уже не раз рассказывал, что воспитывался в консервативной семье. У меня мама вообще грузинка, у нее традиционное строгое воспитание. Так вот, что бы там ни говорили, но аборт — это самое настоящее убийство. И еще… — на мгновение он запнулся, словно размышляя, стоит ли посвящать ее в такие подробности, но все-таки продолжил:

— Моя бывшая девушка однажды забеременела и тайком сделала аборт. Я так и не смог ей этого простить. Мы расстались.

Люська потрясенно уставилась на него.

— А когда… когда это случилось?

— Давно… Еще на втором курсе. Я тогда в общаге жил, с Юрием Васильевичем только-только начали работать, — Дима махнул рукой, словно отгоняя неприятные воспоминания.

— Ты сильно ее любил? — спросила Люська. Господи, как же она мало, оказывается, знает о нем, о его прошлых отношениях, о личной жизни… Ведь и он тоже любил кого-то, тоже страдал… Наивно было бы полагать, что она у него первая. Да ведь и у нее до Димы был многолетний непростой роман с Дроздовым.

— Любил… — Дима пожал плечами. — Да, тогда казалось, что любил. Сейчас, конечно, все уже в прошлом. Прошу тебя, давай не будем. Мне неприятно об этом вспоминать.

— А если бы она не сделала аборт? — настойчиво продолжала выпытывать Люська, чувствуя, что ее охватывает привычная ревность, вытесняя даже «беременные» переживания. — Вы были бы вместе до сих пор?

— Да чего гадать, если бы да кабы! — Дима покачал головой. — Это все неважно. Сейчас со мной рядом — ты. И, возможно, скоро нас будет трое… Поверь, ни о чем другом мне даже мечтать не приходится! Обещай мне, что не станешь делать аборт.

— Обещаю, — она улыбнулась ему сквозь непросохшие блестки на ресницах.

— Вот и славненько, — он снова обнял ее. — И не бойся ответственности за ребенка, глупышка. Ответственность за вас обоих я беру на себя, тебе ни о чем не придется беспокоиться…

По пути домой Люська купила в аптеке сразу несколько тестов на беременность. Делала она это во второй раз в жизни. До этого приходилось озаботиться вопросом продолжения рода лишь однажды. Она тогда еще встречалась с Андреем и страстно, дико, безумно желала забеременеть от него. Ей наивно казалось, что, если она «залетит», то он немедленно подаст на развод с женой. Однако Андрей был слишком осторожен, чтобы позволить этому случиться. Он держал ситуацию под контролем, и Люська могла только подчиняться его воле. Жанка дружески советовала ей тайком проколоть презервативы во время свиданий, но Люське никогда не удавалось это сделать. Не обшаривать же его карманы, пока он в ванной? В конце концов, один раз у них случился незащищенный контакт — Андрей тогда немного выпил, был веселым, беззаботным и разухабистым. Но наутро он так казнил себя за это, что Люське сделалось страшно — а если она и в самом деле забеременеет?.. Андрей боялся, что нежеланный ребенок «на стороне» разрушит его телевизионную карьеру. Тест тогда показал одну полоску, к величайшему Люськиному и Андреевскому облегчению.

«А ведь в случае положительного результата Андрей, наверное, погнал бы меня на аборт, — запоздало сообразила она. — Едва ли он согласился бы, как Дима, принять ответственность за меня и малыша…» Она понимала теперь, что Андрей был слишком продуманным человеком и никогда не позволял случайностям влиять на свою жизнь. Наверняка и ребенка они с Аллой запланировали совместно и целенаправленно, а то, что он разыгрывал тогда перед Люськой шок и смятение — так это была всего лишь показуха и попытка сохранить хорошую мину при плохой игре. Хотя, возможно, Люська просто была слишком на него зла и потому все его прошлые поступки виделись ей теперь в дурном свете.

Зайдя в квартиру и бросив сумку на пол прямо в коридоре, Люська сразу же устремилась в туалет, чтобы сделать тест.

— Приспичило, еле дотерпела? — насмешливо бросила Жанка ей в спину. Впрочем, тон ее был не злобным, а вполне миролюбивым. Очевидно, она уже сама подустала от бесконечного напряжения в отношениях с подругой, остыла и теперь в свойственной ей манере пыталась наладить отношения. А может, поняла, что и впрямь перегнула палку. Однако Люське было не до размышлений на эту тему, мысли ее были заняты другим. Все ее внимание сейчас сосредоточилось на вопросе: «Одна или две полоски?»

Полосок было две. То есть, в общей сложности, четыре — подстраховавшись, Люська сделала сразу два теста и сейчас долго и пристально рассматривала то один, то другой, пока в глазах не защипало. Она моргнула и сделала глубокий вдох.

— Я беременна, — шепотом произнесла она, словно пробуя это слово на вкус. Желудок сжался в комок и взбрыкнул. Люська испугалась, что ее сейчас вырвет, однако тревога оказалась ложной. Видимо, просто разволновалась.