Кэйтлин Битнер Рот - Строптивая красавица

Ни один мускул не дрогнул на лице Вулфа, но в душе все кипело от злости.

– Вы считаете, что все мужчины мечтают только о том, как бы переспать с вашей дочерью, мистер Малоун? – голос Вулфа был спокойным и размеренным, несмотря на злость, которую он испытывал. – Но это не так! Следите лучше за Аланой! В какую игру она играет? Ваша дочь, похоже, снова устанавливает собственные правила, самозабвенно лазая по канатам. Как бы ее выкрутасы не разочаровали в первую брачную ночь того напыщенного парня, которого вы избрали для нее в качестве жениха.

Из груди Малоуна вырвался глухой клекот, и он бросился на Вулфа, пытаясь вцепиться ему в горло, однако тот ловко отпрянул в сторону и, выхватив нож из-за голенища сапога, полоснул им в воздухе, чтобы обескуражить противника. На лице Малоуна отразилось изумление.

– Прежде чем напасть на меня, вы зарычали, – сказал Вулф, поднеся острое лезвие к подбородку Малоуна. – Это выдало ваше намерение, и я вас опередил. Когда собираетесь нанести удар, не издавайте ни звука. Это вам наука на будущее.

Нож Вулфа исчез за голенищем так же молниеносно, как и появился. Малоун был ошеломлен произошедшим. Он показал на дочь, которая все еще лазила по канатам, забыв обо всем на свете.

– Я охраняю и защищаю мою маленькую девочку от таких, как ты, с младенчества, – заявил он. – Я вырастил и дал ей образование для того, чтобы она общалась с лучшими людьми этой страны. – На виске Малоуна надулась вена, на лице выступили капли пота. – Если вы думаете, что я позволю ей сблизиться с вами, то сильно ошибаетесь.

Вулф потер поросшую щетиной щеку.

– Кажется, я забыл побриться… – пробормотал он.

– Не дразни меня, парень!

Вулф бросил взгляд в сторону камбуза.

– Это вы кому сейчас сказали? Двенадцатилетнему помощнику кока? Для вас я мистер Вулф, вне зависимости от того, какое место я занимаю в обществе. Не забывайте об этом!

Малоун открыл было рот, собираясь что-то произнести, но Вулф покачал головой.

– Выслушайте меня, и вы поймете, что зря тревожитесь по поводу своей драгоценной дочери. Она меня не интересует. И дело тут не в ее внешности или возмутительном поведении. Алана, несомненно, красива, но тому, кто станет ухаживать за ней, придется общаться с вашей семьей, а это малоприятное занятие. Итак, я не только не намерен свататься к Алане, но и не вынашиваю планов скомпрометировать ее, задеть честь вашей семьи. Вы можете быть совершенно спокойны на этот счет.

Лицо Малоуна пошло багровыми пятнами.

– Зачем вы…

Вулф поднял руку.

– На вашем месте я выдал бы дочь замуж за какого-нибудь европейского аристократа, как это делают богатые люди здесь, в Америке, – продолжал он. – Но у вас, по-видимому, свое мнение. И, кажется, я догадываюсь, почему вы стремитесь связать Алану узами брака с молодым человеком из влиятельной бостонской семьи. Это своего рода сделка: в результате нее семья жениха поправит свое финансовое положение, а вы войдете в высшее общество.

– Называйте мою дочь мисс Малоун, мистер Вулф! Я не потерплю фамильярности! И если я еще раз увижу, что вы похотливо глазеете на нее или приближаетесь к ней, прикажу бросить вас за борт, чтобы акулы лишили вас мужского достоинства!

Малоун развернулся и отправился прочь. Дождавшись, когда он приблизится к двери, ведущей на нижнюю палубу, Вулф выхватил нож из-за голенища сапога и метнул его в косяк. Просвистев мимо уха Малоуна, нож вонзился в дерево.

Джулия подняла голову, навострив уши.

Малоун отпрянул в сторону.

– Проклятый идиот! Ты мог промахнуться и убить меня!

Вулф подошел к двери.

– Вы правы. – Он вытащил охотничий нож, ушедший в дерево почти по рукоятку. – Я действительно промахнулся. Должно быть, из-за ветра или качки. Я целился вот сюда.

И он показал на латунный болт в дверной петле.

Повернувшись, Вулф свистнул собаке.

– Пошли, Джулия! Будет лучше, если ты спрячешься в каюте, пока мистер Малоун не скормил твое мужское достоинство рыбам!

Когда Томпсон уже ближе к обеду вошел в каюту, Вулф лежал на койке, свернувшись калачиком. Он все еще страдал от похмелья. Перед его мысленным взором возникали соблазнительные образы Аланы, лазающей по канатам.

– Малоун требует, чтобы тебя выпороли за неподчинение моему приказу не выходить из каюты, когда его дочь занимается гимнастикой, – сухо произнес капитан.

– Да? – промолвил Вулф, не открывая глаз. – Я бы его тоже с удовольствием выпорол. Он хочет лишить меня мужского достоинства.

Не получив ответа, он открыл один глаз. Перед ним стоял ухмыляющийся Томпсон.

– Хотите есть?

– Угу. Хотя я предпочел бы сначала принять ванну. Это не слишком нагло с моей стороны?

– Учитывая сложившиеся обстоятельства, думаю, мне надо пойти вам навстречу.

Тяжело вздохнув, Вулф откинул волосы, падавшие ему на глаза, и потер лоб.

– Наверное, пора вставать. После истории с Малоуном и утренней беготни за Джулией я решил, что будет лучше, если я проваляюсь в постели целый день. Но, похоже, мне все же придется встать. – Он со стоном сел на койке, спустив ноги на пол. – О боже, у вас дерьмо, а не виски!

– Вы потребляете его в таком количестве, что качество уже не играет особой роли. Советую вам съесть горячего супа. Когда придет юнга, я распоряжусь, чтобы вам приготовили ванну. И пейте как можно больше жидкости. Спиртное обезвоживает организм.

– Вы говорите так, как будто я не знаю, что такое похмелье, и испытываю его впервые в жизни.

Вулф сполз с койки и потер виски. Томпсон следил за ним с серьезным выражением лица.

– Что такое? – спросил Вулф, заметив это. – Вы смотрите на меня так, как будто я сделал отбивную из вашего пассажира.

– Нам нужно поговорить о ноже. На борту моего судна носить ножи разрешается только в случае крайней необходимости, например, если они используются для выполнения каких-то работ.

– Кстати, о работе. Мне нужно чем-то заняться. Я не могу сидеть сложа руки. Так я, пожалуй, с ума сойду от безделья, – заявил Вулф и, плюхнувшись обратно на койку, уставился в иллюминатор на синее небо.

– Я давно ждал, когда вы это скажете.

За дверью раздался какой-то шум, и Томпсон открыл ее. В каюту вошел юный помощник кока с кастрюлей в руках, из которой аппетитно пахло куриным бульоном.

В животе Вулфа заурчало.

– Боже, как вкусно пахнет! Я, пожалуй, поем! Эй, Чарли, неси бульон сюда!

Чарли осклабился, обнажив крупные зубы.

– Извольте, сударь.

– Неужели ты забил курицу, узнав, что я страдаю от похмелья?

Чарли хихикнул.

– Это капитан приказал рано утром сварить для вас бульон, сэр. Так кок приготовил целое ведро. Бульона хватило на весь экипаж, и теперь матросы пребывают в отличном настроении.