Ирина Быстрова - На перекрестке

— Почему бы им там и не быть… — проговорила я без всякого энтузиазма.

«Мужская тема» меня абсолютно не волновала.

Вжик! Рядом с нами резко затормозил темно-синий «пежо». Баклажановая курица-хлопотунья, похоже, еще и автолихачка.

Я открыла глаза и увидела белую стену. Ох! Где это я? Поморгала, пытаясь увеличить резкость, — не помогло. Прищурилась и уставилась в окружающие меня сумерки. Где-то на их окраине узрела зеленые цифры электронных часов. 6.03. Что это? Я в ужасе взметнулась из постели и подскочила к окну. Отдернула занавеску и… Прямо передо мной простирались бесконечные луга, а по ним бродили коровы. Деревня, сообразила я. «Дания», — услужливо подсказал внутренний голос.

Я с облегчением вздохнула и вернулась в кровать. Можно спать еще целых два часа. Боже, какое счастье! Я свернулась калачиком и задремала. В неровном утреннем сне мне являлись лошади, коровы, ветряки и прочие датские прелести в огромных количествах. Я чувствовала, что мне здесь уже нравится, что бы ни приготовила нам непредсказуемая Пат Лин.

А она, хитрюга, не оглашала всю программу пребывания сразу.

— Чем мы будем заниматься эти три дня? — спросила я ее после того, как мы с Ольгой были представлены всем остальным приглашенным.

Раньше задать ей этот вопрос было попросту невозможно — Пат Лин трепалась всю дорогу до Грестеда, практически не позволяя себе никаких передышек. «Энерджайзер», — шепнула мне в машине Ольга. Я еле удержалась, чтоб не расхохотаться. Так вот, Пат Лин трепалась, но совсем не о том, о чем нужно. Никаких подробностей о месте, где нам предстояло прожить три дня, о людях, с которыми нам предстояло встретиться, о событиях, которые нас ожидали. Нет, она громко и сочно рассказывала нам об истории своей страны, о ее сегодняшнем дне, о королевской семейке и о тех деревеньках, которые мелькали за окнами автомобиля. Под конец поездки мы были уже основательно напичканы разнообразными сведениями, ни одно из которых нельзя было применить в ближайшем обозримом будущем, а именно в период с понедельника по среду.

— Итак, — торжествующе провозгласила Пат Лин, лихо заворачивая в очередную узкую улочку, — мы на месте! — резко тормознула и стремительно выпрыгнула из машины.

— Парализует, — после секундной паузы заметила Ольга.

— Напрочь, — согласилась я и принялась выбираться из машины.

Потом был процесс заселения, потом — знакомства с остальными «семинаристами», и наконец-то мы получили возможность что-то спросить.

— Чем мы будем заниматься эти три дня? — полюбопытствовала я.

— Да, — подхватила Ольга, — какова программа?

Кольцо остальных участников семинара сомкнулось вокруг нас.

— Да… Да… — дружно закивали они.

Ну надо же! А я думала, что все, кроме нас, уже в курсе.

— Я разве не сказала? — Пат Лин озадаченно щурилась.

— Нет. — Мы с Ольгой покачали головой.

— Нет… Нет… — прошелестели остальные.

— Как странно… — Пат Лин нахмурилась, роясь в своей необъятной сумке. — Мне казалось, я уже… Угу, так. — Она зашуршала извлеченными из недр сумки листочками бумаги. — О’кей, программа…

— Рассеянный энерджайзер, — пробормотала Ольга, — это сильно.

Я вновь еле поймала наползающую на губы улыбку. Ольга начинала мне нравиться.

— Понедельник, — огласила тем временем Пат Лин, — первый день работы…

При слове «работа» я приуныла. Хотя умом я понимала, что семинар — это не повод для отдыха, однако втайне очень надеялась на то, что ошибаюсь. Видимо, зря надеялась.

— …завтрак в девять часов. В десять — лекция о стратегии позиционирования продуктов компании. Будут рассказывать…

Мы с Ольгой переглянулись. В ее глазах стоял дикий ужас. Я ее понимала. Мы с ней оказались в одинаковом положении. Московский менеджер по маркетингу тоже отказался ехать в Копенгаген. Он бракосочетался как раз в эти выходные, поэтому «датскую дыру» заткнули Ольгой, которая, так же как и я, не имела ни малейшего представления не только о стратегии позиционирования, но и о любых других стратегиях вообще. Впрочем, лекция — это не страшно, там ведь только нужно сидеть и записывать.

— Подумаешь! — прошептала успокоительно я. — Будем слушать и записывать. Ничего сложного.

— …Кофе-брейк где-то в полдень, — продолжала Пат Лин, — ленч — в два часа. После ленча — занятия в группах…

Я вздрогнула. Что такое? Какие еще занятия? Я открыла было рот, чтоб спросить, но тут субтильная чернявая дамочка средних лет, представленная нам как директор по маркетингу гамбургского офиса, выступила вперед:

— Что будут включать в себя эти занятия?

Пат Лин доброжелательно взглянула на нее и промурлыкала:

— Обмен мнениями после лекции и практические задания по теме лекции.

Ольга сделала кислое лицо. Я тоже не выпрыгивала из штанов от восторга. А вот германская дамочка, похоже, была абсолютно удовлетворена.

— Гут, — кивнула она и отступила на свои прежние позиции.

— Вечером, — вернулась к своим бумажкам Пат Лин, — ужин и кофе. Второй день, вторник: завтрак тоже в девять, в десять — представление программного обеспечения, разработанного специально для маркетинговых департаментов… Так… кофе-брейк, конечно… Ленч в два. А потом, — она лукаво улыбнулась и обвела взглядом внимавшую ей публику, — social event!!! [6] Здесь: корпоративное мероприятие ( англ. ).

Вот так и сказала — прямо с тремя восклицательными знаками. Хотя тем, кто ее не видел, представить это сложно. Поверьте на слово — Пат Лин сияла и искрилась, как небо в фейерверках на Новый год. Мы с Ольгой, как под гипнозом, тоже заулыбались.

— Обалдеть, — шепнула мне мимоходом Ольга, — она действует на меня как шампанское.

— Что есть social event? — спросил худощавый норвежец.

На него, видно, обаяние Пат Лин действовало умеренно и размягчения мозгов не вызывало.

— Секрет! — пропела Пат Лин. — Узнаете позже, — и вновь зашуршала своими бумажками.

— Может, нас на яхте повезут кататься? — влез Алекс.

— Сначала до моря добраться нужно, — возразил Брайан. — Или ты знаешь яхты, которые и по лугам могут? — и подмигнул мне.

Алекс и Брайан были самыми симпатичными мужиками на семинаре. Всего же их было…

— Раз, два, три… — принялась подсчитывать мужиков Ольга, не успев выгрузиться из машины Пат Лин. — Девять, — подытожила она.

— Нормально? — спросила я.

— Вполне. Больше половины. Как думаешь? — Она уставилась на меня.

— Хочешь замуж за иностранца? — прямо спросила я.

— Не знаю, — смутилась Ольга. И, помолчав, призналась: — Вообще-то я специально пошла работать в эту компанию, чтоб продраться в Европу.

— Что, на родине так плохо? — поинтересовалась я.

— Да нет, — она как будто не заметила моего сарказма, — не то чтобы плохо, но ведь в Европе лучше, верно?