Карен Ямпольски - Гламуру вопреки

И вот, одним ясным, погожим утром на следующей неделе мы загрузились в автобус и поехали в Катцтаун, штат Пенсильвания, чтобы прыгнуть с самолета. Осеннее солнце приятно согревало. Нам сообщили, что условия для прыжка идеальные.

Мы напялили костюмы и выслушали подготовительную лекцию. Все было хорошо, пока нас не запустили на борт крохотного самолетика. И когда он оторвался от земли, у меня уже по-настоящему помутилось в глазах. Напомните мне еще раз: зачем мы это делаем?..

Я в панике посмотрела на Кейси, всем своим видом выражавшую радостную готовность к приключениям. Она сразу же уловила мой трепет.

— Все будет хорошо, — сказала она. — К каждому прикрепят инструктора. Пусть они выполняют свою работу и волнуются, а ты только расслабься и получай удовольствие.

Она успокаивающе похлопала меня по спине — подошла моя очередь. Я зажмурилась, стиснула зубы — и вот мы с инструктором уже вывалились наружу.

Свободное падение сквозь толщу воздуха вскружило мне голову. Я почувствовала себя такой свободной и сильной, когда в кровь ударил адреналин. Я смотрела вниз, завороженная яркими красками, сливающимися в мозаичные поля, и дыхание спирало в горле…

Когда раскрылись парашюты, мы несколько замедлились и поплыли по небесным волнам. Меня переполнило абсолютное спокойствие, словно бы ничто в этом мире не могло причинить мне вреда. Страх казался тогда далеким, будто принадлежал какому-то другому человеку. И все, что было важно: журнал, Степфордские Близнецы, выкидыш, — показалось мне вдруг маленьким и незначительным.

…Коллеги приветствовали меня на земле. Я подбежала к ним, и мы принялись хохотать, обниматься и делиться общей радостью, знакомой каждому, кто испытал божественное чувство полета.

После этого мы поехали на автобусе в местную таверну и на правах триумфаторов подняли кружки пенного пива.

По-моему, я никогда не пила пива вкуснее.

После этого события я вернулась в офис с новым запасом сил и уверенностью в себе, которую не смог пошатнуть даже на удивление негативный отзыв о моей работе.

И все же огорченная, я пришла к Эллен и села в ее кабинете рядом с безмолвствующим Полом.

— Нам нужно, чтоб ты более активно продавала журнал, — сказала Эллен таким тоном, которым позволительно отчитывать лишь непослушных школьниц.

— Я редактор , — напомнила я. — Моя основная задача — создавать по новому номеру ежемесячно, а не продавать их.

— Ты — «Джилл». Ты несешь ответственность за бренд как таковой, — парировала Эллен. — И хочешь ты того или нет, ты связана с этим брендом и его продажами.

— Но я звоню рекламодателям, — не сдавалась я. — За то время, что у нас работает Лиз, я обзвонила человек двенадцать. — Я не возражала против того, чтобы знакомить Лиз с некоторыми «кормильцами» нашего журнала, но скрытый смысл моей фразы был таков: я делаю журнал, Лиз его продает.

Эллен встала из-за стола, место которого, если честно, было в музее, взяла докладную и протянула ее мне.

— Если верить Лиз, за это время ты сделала всего два звонка, — сказала она. Ее обвинительный тон меня оскорбил. Я прочла докладную. Там говорилось, что я «неохотно иду на контакт», «часто отказываюсь уделять внимание» и «вяло продаю журнал». Вот сука.

Значит, Лиз затеяла бумажную войну. Я решила, что, если не забуду, непременно попрошу Кейси выписать все рекламные договора, которые я заключила. Стараясь ничем не выдать своего гнева, я вернула докладную Эллен.

— Это просто неправда. Разумеется, я хочу продавать свой журнал. И я уделяю ей внимание так часто, насколько это вообще возможно для человека, отвечающего за содержание издания.

Эллен откинулась на спинку кресла. Я видела, что она слушает меня вполуха.

— Послушай, — сказала она, — главное вот что: Ти-Джей задал нам высокую планку. Теперь мы обязаны привлекать новых рекламодателей. Лиз будет очень признательна, если ты ей в этом поможешь. Лучше бы тебе сейчас сосредоточиться на этом аспекте. А редактурой пусть занимаются люди в твоем штате. Они справятся.

— Тогда, возможно, она, как издатель «Джилл», откусила больше, чем может прожевать, — сказала я. — Возможно, мы просто наняли не того человека на место Линн.

Эллен смерила меня презрительным взглядом. Я сразу поняла, что сморозила что-то не то.

— Проблема не в Лиз Александр, — сказала она. — Она одна из лучших издателей во всей индустрии, и я бы посоветовала тебе прислушаться к ее советам. — Затем она обратилась к Полу: — Уверена, Пол сможет помочь тебе, пока вы с Лиз как одна команда будете трудиться для достижения наших новых целей.

Я покосилась на Пола, и он ответил мне пораженческим взглядом: дескать, «выбора нет». На словах это прозвучало так:

— Я с радостью внесу свою лепту и помогу в вопросах, касающихся наполнения журнала.

— Превосходно! — воскликнула Эллен. Она одним выстрелом убивала двух зайцев: выполняла поручение начальства и лишний раз доказывала, кто тут главный. — Будь добра, встреться с Лиз, составь плотный график рекламных звонков и предоставь мне окончательный план.

Я сдалась. Выбора у меня и впрямь не было.

Я договорилась встретиться с Лиз на следующее утро. На этот раз я даже не стала спорить с ней по поводу места встречи: вдруг ей покажется, что я «неохотно иду на контакт»? Как ни противно мне было, я все же вынуждена была подняться к ней в кабинет.

Ненавидела я эти визиты по нескольким причинам. Во-первых (и это самая дурацкая причина), кабинет у нее был больше, чем у меня, и она этим кичилась. Но больше всего меня бесило то, что каждые пару недель она делала перестановку и тем самым сбивала меня с толку. Возможно, если б она тратила меньше времени на тасование своей дорогущей мебели и оригиналов Эрте [32] Известный французский дизайнер и художник русского происхождения, работавший в стиле «ар деко». , то смогла бы успешнее продавать журнал. Но это лишь частное мнение одной «неконтактной» женщины.

Мы сразу перешли к делу. Закусив губу, я назначила двенадцать рекламных звонков на ближайшие пять недель. Самых различных звонков: порой нам нужно было связаться с кем-то на противоположном берегу континента рано утром, порой — отправиться ужинать и пить до поздней ночи с местными дельцами. Я знала, что должна вылезти из кожи вон, дабы Эллен сменила гнев на милость и позволила мне вернуться к работе, которая мне действительно нравилась.

Первый звонок, слава богу, был по Нью-Йорку — в новую косметическую компанию, которая «гарантировала органическое происхождение и безопасность для окружающей среды» своих продуктов. Лиз хотела взять инициативу на себя, и я охотно уступила. Однако увиденное повергло меня в ужас.