Перри О'Шонесси - Хранитель ключей

Эсме напряженно работала, чтобы насладиться этой прогулкой. Горячий зной дня померк, палящее солнце добралось до горизонта. Наступала самая приятная часть дня. Сквозь тонкие подошвы сандалий ощущалось тепло раскаленного за день тротуара. Она пыталась слушать, что говорили друзья Элеанор. Казалось, все машины в радиусе пятидесяти километров хотели попасть на бульвар. Водители недовольно косились друг на друга. Эсме видела раздраженные лица за ветровыми стеклами. Она скрестила руки на груди.

— Тебе холодно, дорогая? — спросила Элеанор. — Возьми. — Она сняла с себя тонкий вязаный свитер. — Мне и так жарко. — Она выпятила грудь, и все рассмеялись. Другие женщины были моложе Элеанор и Эсме, к тому же в неплохой форме. Они не смогли бы получить место в «Гранаде», если были бы не в состоянии простоять на ногах восемь или даже десять часов подряд.

Эсме посмотрела на свою блузку и черные брюки и подумала, что выглядит старше своих лет. Она почувствовала легкий укол стыда, словно подвела других женщин, подпортив их красоту. Жаль, что она не сделала макияж или не надела юбку… ноги у нее все еще были ничего… Ох, что она делает? Она покончила с такими вещами много лет назад. Она чувствовала, что ей лучше пойти домой, но она так давно никуда не ходила… Там будет длинная барная стойка, блестящие бутылки, слабый свет. Она сможет расслабиться, освежиться… Как очень, очень давно.

«Джекстрепс» открыл свои двери задолго до того, как Эсме начала работать в магазине. Длинная деревянная стойка с блестящей черной инкрустацией из мрамора располагалась полукругом в центре помещения. Два огромных плоских телевизора показывали фотографии с гонок «Наскар». В баре начали собираться люди. Женщины сели вдоль дальнего конца стойки. Элеанор решила постоять.

Все мужчины возле стойки повернулись, чтобы посмотреть, как они заходят. Некоторые так и продолжали на них пялиться. Воздух словно наэлектризовался от сексуальной энергии, которая пульсировала вокруг женщин. Эсме почувствовала себя крайне неприятно.

— Черт. Слишком далеко от бармена, — посетовала Эми, открывая сумочку и доставая оттуда зеркальце. Она взъерошила волосы и положила его назад. — Сегодня я спешу. Меня позже заберет Крейг.

Разноцветные галогеновые лампы весело освещали все вокруг. К ним сразу же подошел бармен, болтая со всеми понемногу. Хотя Эсме сразу заметила, что он положил глаз на Элеанор.

— Джек, это Эсме, — представила она Эсме.

— Добро пожаловать, детка. — Джек, такой же неновый, как и его бар, обнял Элеанор за талию.

Женщины стали делать заказы.

— Эсме? — спросила Элеанор.

— Колы, — попросила она.

— Колы? — Элеанор пододвинулась к ней и похлопала по колену. — Только не говори мне, что ты, придя сюда сегодня с нами, думаешь этим ограничиться. Никогда не видела женщины, которой не нужно было бы что-то покрепче. Оставь это мне. Я сейчас выберу кое-что, что тебе реально вставит.

— Я не пью.

— Почему? Это вредно? — поинтересовалась самая молодая из них.

— Я за рулем. Это не самая лучшая идея.

Несколько женщин, казалось, обиделись.

— Один стаканчик не повредит, — сказала одна. — Никто не выходит отсюда пьянее, чем он того хочет.

— Ты живешь на Клоуз-стрит, так? Нам с тобой по пути, — сказала Эми. — Крейг подвезет и тебя, а завтра утром я захвачу тебя, когда буду ехать на утреннюю смену, если ты так волнуешься из-за этого.

Если она не сядет сегодня за руль, значит, она может пить все, что ей заблагорассудится. Все. Почему нет? Она пришла сюда, чтобы выпить, — так вперед. Эсме сказала:

— Хорошо. Вина?

Все с облегчением рассмеялись.

— Это не то место, где пьют вино. — Разгорелся спор насчет того, какую дрянь должен ей подать Джек.

— О, я знаю, — сказала Эми, самый медлительный работник с самой быстрой улыбкой. Она делала посетителей и начальника счастливыми одним своим очарованием. — Дай ей стоп-сигнал.

— Что это? — спросила одна из них.

— Покажи ей, Джек.

— Это крепкая вещь для леди, которая не любит много пить, — заметил Джек.

— Это точно, — согласилась Элеанор. — Может, тебе подошло бы пиво?

— Кто сказал, что я не люблю пить? — спросила Эсме, подыгрывая окружающим. — Теперь меня подвезут. Так что, бармен, неси стоп-сигнал.

Джек вышел. Они наблюдали, как он переставляет бутылки возле блестящих бокалов, наливая то одного, то другого, затем добавляет что-то еще. При этом он успевал весело балагурить с клиентами.

Матери сетовали на то, что у их детей слишком много уроков; разведенки на то, что их бывшие мужья просрочили выплату алиментов, жаловались на плохих хозяев; незамужние обсуждали свидания, почти все неудачные, но некоторые — смешные. Элеанор, старший кассир в «Гранаде», у которой из присутствующих был пока самый богатый опыт семейной жизни, направляла беседу, отпуская шуточки, вспоминая неприятные ситуации и умудряясь найти в них что-то забавное.

Один из хмурых парней со взъерошенной шевелюрой подошел к Элеанор и увел с собой. Эсме сидела на стуле, все время улыбаясь. Ее мысли были далеко, пока она глядела в зеркало за барной стойкой, провожала глазами машины на бульваре. Красные, белые, зеленые цвета смешивались по мере того, как наползал вечер. Шум усилился, поскольку в бар ввалилось еще несколько человек. Кто-то зацепил ее рукавом, кто-то ненароком оперся о ее спину. Кругом громко смеялись.

Эсме глубоко вздохнула. Где ее долбаный напиток? Пускай уже приносят. Бутылки блестели. Вон она в зеркале, с темными волосами, аккуратная, а ведь ей уже почти шестьдесят. Не так, как тридцать шесть лет назад. Она гадала: что бы сказали ее друзья, если бы узнали, что это ее первый алкогольный напиток за все эти годы?!

Она гнала машину к Эвонбери-стрит. Всю дорогу она не снимала ногу с педали акселератора. Эсме пела так громко, как могла, радио орало, стекла были опущены. Можно сказать с уверенностью: вы не смогли бы вспомнить такое событие, как оно было на самом деле, — вы видели бы лишь небольшие отрывки. Так и она. Мостовая поднялась, чтобы встретить ее. Она внезапно поняла, что выехала на встречную полосу.

— Черт!

Эсме резко повернула руль, нажала на тормоз и дала задний ход. Слава богу, никто не видел этой глупости. Съехав со встречной полосы, она поехала медленно и осторожно, а когда машину начало слегка заносить, она аккуратно ее выровняла. До дому было недалеко, всего несколько кварталов. И еще через час ее ждал ужин.

Как она умудрилась так напиться? О да! Злилась на него. Остановилась возле бара, говоря себе: «Хватит быть ответственным человеком! Черт с ней, с моей загубленной жизнью!»

Тогда она пила коктейль «Манхэттен». Она не знала, что в него вливали. Ей понравилось название. Также у напитка был приятный цвет. Он был налит в треугольный бокал, и это было изысканно. Четыре… Пять… Она выпила так много… Когда проснулась, то заказала еще один, а ее вежливо попросили вон. Кто-то хотел вызвать ей такси, но она сказала, что пойдет пешком. Какие проблемы?