Автор неизвестен - Тайные страсти

— Нет, не поздно! Именно сейчас самое время расплатиться за все, что мы совершили… Если этого не смог сделать никто другой, тогда именно я положу конец твоим зловещим деяниям…

— Клянусь тебе, что ничего из этого не выйдет! — проскрежетал Эстевес и широкими шагами вышел из кабинета, отправившись искать лейтенанта Маркеса. Однако, здесь его ждал новый удар, на который он совсем не рассчитывал, все еще веря в свою, пусть даже теперь уже бывшую, сенаторскую неприкосновенность. Он не сумел с первого взгляда раскусить этого молодого лейтенанта, который был одним из немногих идеалистов, свято веривших в возможность избавления государства от лживых и коррумпированных политиков — главном источнике всех бед, по его разумению. Именно поэтому он лишь решительно покачал головой в ответ на слова Эстевеса о пошатнувшемся психическом здоровье его жены и срочной необходимости показать ее лучшим психиатрам.

— Это невозможно, сеньор Эстевес.

— Почему?

— Потому, что я полагаю психическое здоровье вашей жены безупречным. Более того, она проявила незаурядное мужество, явившись с повинной и признавшись в преступлении, совершенном много лет назад. Такие поступки подразумевают тщательное обдумывание и недюжинное самообладание.

— Но это преступление всего лишь плод ее воображения, — попытался было возразить Эстевес, на что лейтенант еще решительнее покачал головой.

— Значит и магнитофонная запись вашего разговора с женой, в котором она назвала вас своим сообщником, тоже плод воображения? Боюсь, сеньор, что выдумать подобную историю не удастся человеку даже с самым богатым воображением. Вам придется слишком многое объяснить общественности, если вы твердо решили вернуться к политической деятельности.

"Проклятье, — молча подумал Эстевес, глядя в серьезные глаза лейтенанта, — мне кажется, я слышу голос Касаса. Еще один выродок, ополчившийся на меня по каким-то там идейным соображениям".

— Ну что? — поинтересовалась Дельфина у лейтенанта Маркеса после ухода своего мужа. В отличие от Эстевеса, она прекрасно знала о том, что их разговор записывается, и добровольно дала согласие на сотрудничество с полицией.

— Все получилось как нельзя лучше, сеньора, — сдержанно ответил лейтенант, несколько удивленно смотря на сияющую Дельфину. — Теперь вашего мужа ждет страшный скандал.

— Но, учтите, что он очень изворотлив и умеет находить выход из любых ситуаций.

— Я помню об этом, — ответил Маркес, видевший по телевизору ту, ставшую знаменитой, пресс-конференцию из дома Эстевеса, на которой сама Дельфина упала в обморок, не выдержав внезапного появления "воскресшей" Марии Алехандры. — Но на этот раз, я думаю, его звезда должна закатиться. Ваше заявление да еще смерть двух его ближайших помощников, дают достаточно материала даже для того, чтобы засадить его за решетку.

— Кстати, — внезапно спохватилась Дельфина. — По этому поводу у меня есть еще одно заявление.

— Я вас слушаю, — тут же насторожился лейтенант.

— Перед тем, как попытаться убить меня, бывшая секретарша Перла Фарфан, рассказала мне, что приказ об этом ей отдал мой муж, который не хотел больше иметь врага в собственном доме. К тому времени, я, действительно, стала самым злейшим его врагом…

— Но ведь он сам явился вместе с сеньором Монкадой, чтобы спасти вас, — попытался возразить лейтенант.

— Да, — неохотно согласилась Дельфина, — но, я думаю, инициатива этого исходила именно от Монкады. Дело в том… — и она слегка замялась — уж слишком много откровений ей приходится сегодня делать этому молодому лейтенанту, — что отцом ребенка, которого я жду, является именно Хоакин Монкада. Мой муж не простил ему этого и потому убил его… Так, во всяком случае, он сам мне признался, перед тем как я пришла сюда.

— Понятно, — кивнул лейтенант, нажимая на кнопку вызова дежурного сержанта, — но эти ваши слова, к сожалению, не подтверждены документально, а потому вряд ли будут учитываться судом. Сейчас вас отвезут в одно надежное место, где вы будете находиться под охраной до тех пор, пока в этом не исчезнет необходимость. Хосе, — обратился он к вошедшему сержанту, — отвезите сеньору в надежное место и охраняйте ее там, до тех пор, пока не получите новых приказаний. Все инструкции на этот счет вам передаст мой секретарь. Всего доброго, сеньора, — прощаясь, сказал он Дельфине, — и примите мою искреннюю благодарность.

— Это я должна благодарить вас, лейтенант, — сказала Дельфина и, впервые за все время ее пребывания в участке, слабо улыбнулась.

После ее ухода, лейтенант Маркес глубоко задумался, перебирая лежавшие перед ним материалы того самого дела об убийстве адвоката Луиса Альфонсо Медана, которое ему, по его требованию, доставили из архива. И было над чем задуматься — отчет судебного врача и результат баллистической экспертизы прямо противоречили показаниям сеньоры Эстевес. Она уверяла, что стреляла в Медину, когда он находился спиной к ней, а в отчете судебного врача черным по белому было записано, что Луис Альфонсо был смертельно ранен выстрелом в грудь. Ко еще более сенсационными были результаты баллистической экспертизы. Оказывается, полицейский эксперт, на свой страх и риск, решил сравнить характеристики пуль, убивших Луиса Альфонсо Медину и Хоакина Монкаду и обнаружил их полное совпадение! Таким образом, они были выпущены из одного и того же пистолета, изъятого после убийства Монкады у его бывшего шефа — Самуэля Эстевеса. Все это было уже настолько серьезно, что лейтенант имел полное право потребовать ордера на арест бывшего сенатора.

Однако, Маркес прекрасно сознавал, на какой риск обрекает свою собственную жизнь и карьеру, добиваясь ареста человека, имевшего множество влиятельных друзей в самых разных сферах колумбийского общества. Начинавшийся скандал мог дорого стоить не только Эстевесу, но и всем, кто будет иметь к этому хоть какое-то отношение. В бедной стране заказное политическое убийство стоит дешевле приличного автомобиля. Да, лейтенанту Маркесу было о чем подумать.

А Эстевес уже почувствовал, что сгущавшиеся тучи угрожают не только его политической карьере, но и свободе, а потому прямо из полицейского участка направился в аэропорт.

— Мне нужны два билета на сегодняшний рейс во Франкфурт, — обратился он к миловидной представительнице немецкой авиакомпании "Люфтганза".

— Сейчас запрошу компьютер, смогу ли я вам что-нибудь предложить, — проворно отозвалась девушка, легко пробегая тонкими пальцами по клавиатуре. Эстевес нетерпеливо ждал, рассеянно поглядывая по сторонам. Думал ли он когда-нибудь, что ему придется бежать из этой страны, опасаясь появления в своем доме полицейских, пришедших с ордером на его арест? А может быть, все еще образуется и он напрасно суетится? Но нет, какое-то звериное чутье, никогда его не подводившее, говорило ему, что опасность уже слишком велика, а потому пренебрежение ею уже граничило с безрассудством.