Марианн Кейс - Люси Салливан выходит замуж

Но она жила в Эдинбурге с братом своего мужа и, насколько можно было судить, была счастлива. Поэтому Айвору пришлось примириться с утратой.

Наш новый коллега оказался молодым человеком. И это не было случайным подарком судьбы, как могло бы показаться со стороны. О нет!

За этим стояла Мередия.

И узнала я об этом только потому, что застукала Мередию за ее махинациями.

Пару понедельников назад в результате целой полосы невезения (электричка подошла к платформе одновременно со мной, на пересадочной станции поезд просто стоял и нахально ждал меня и тому подобное) я пришла на работу раньше времени.

А Мередия пришла еще раньше. Это было удивительно и само по себе, но еще удивительнее было то, что она работала: лихорадочно разбирала пачку бумаг, откладывая какие-то листы в сторону и пропуская другие через бумагоуничтожитель.

— Доброе утро, — сказала я.

— Отстань, я занята, — буркнула она.

— Мередия, а что это ты делаешь?

— Ничего, — огрызнулась она, беря очередной лист бумаги.

Я была заинтригована, потому что она очевидно что-то делала. Я-то знала, что без пятнадцати девять в понедельник утром она ни за что не стала бы работать по работе .

Я пригляделась к документам, которые она перебирала. Это были анкеты для приема на работу.

— Мередия, что это?

— Это анкеты от кандидатов на место Хэтти. Их передали из отдела кадров, чтобы Вонючка Симмондс выбрал подходящего человека.

— А зачем ты уничтожаешь их? Разве ты хочешь, чтобы мы и дальше делали всю работу втроем?

— Кое-какие анкеты я оставляю.

— Понятно. — Мне не было понятно.

— Я выбрасываю только анкеты замужних женщин, — продолжила она.

— Можно спросить почему?

— А почему это они хотят иметь и мужа, и работу? — горько воскликнула Мередия.

— Ты шутишь? — не поверила я своим ушам. — Не хочешь же ты сказать, что ты уничтожаешь анкеты замужних женщин только потому, что они замужем?

— Хочу, — угрюмо сказала она. — Я просто перераспределяю всемирную удачу равномернее. Нельзя надеяться на одну только карму. Если хочешь, чтобы на свете была справедливость, ты должен сам помогать этому своими активными действиями.

— Но, Мередия, — возразила я, — то, что они замужем, совсем не значит, что они счастливы и удачливы. Может, муж бьет их, или гуляет на сторону, или настоящий зануда И они могут овдоветь, развестись или разойтись.

— Мне-то какое дело, — фыркнула Мередия. — Все равно у них была свадьба и им довелось постоять у алтаря в шикарном платье.

— Но раз ты не хочешь, чтобы они были еще счастливее, то тогда ты, наоборот, должна оставлять их анкеты. Посмотри только, как все мы здесь мучаемся!

— Не старайся переубедить меня, Люси, — сказала Мередия, изучая новое заявление. — Как ты думаешь, эта Л. Роджерс замужем или нет?

— Не знаю. Слушай, давай взглянем на это с другой стороны. Допустим, у нас будет работать еще одна незамужняя женщина. Это ведь только усилит конкуренцию в борьбе за немногочисленных мужчин, имеющихся в наличии.

Я хотела просто пошутить, но лицо Мередии исказила гримаса ужаса.

— О господи, ты права! — охнула она. — Об этом я и не подумала.

— На твоем месте, — сказал я, ощутив прилив озорства, — я бы выкинула анкеты всех женщин.

Ей эта идея понравилась.

— Гениально! — воскликнула она, обнимая меня. — Гениально, гениально!

Я тоже была довольна — на рабочем месте приветствовалась любая подрывная деятельность.

Мередия тем временем принялась повторно пересматривать стопку анкет, стремясь удалить из нее все те, что писались женщинами, до прихода Айвора.

Но чистка на этом не закончилась: Мередию увлекла роль вершителя человеческих судеб.

— А зачем нам на рабочем месте старики? — задумалась она. И стала выбраковывать всех мужчин старше тридцати пяти лет.

Когда-то пухлая пачка заявлений быстро сократилась до нескольких листков, но Мередия решила проверить пункт: «Увлечения и хобби».

— Хм, этот любит возиться в саду. До свидания! — откинула она один лист. — А этот состоит в добровольной дружине по охране порядка, — исчез в бумагоуничтожителе другой.

К тому моменту, как Мередия закончила отбор, осталось всего четыре анкеты. Четверо мужчин в возрасте от двадцати одного до двадцати семи лет, среди увлечений которых числились вечеринки, занятия в тренажерном зале, общение с друзьями, отдых в Греции и выпивка.

Должна признать, что в результате такого отбора наш новый коллега выглядел весьма многообещающе. Если бы я не жила тогда в раю для дураков, думая, что у нас с Гасом все замечательно, то с восторгом предвкушала бы знакомство с ним.

В течение недели все четыре кандидата явились к нам в компанию на собеседование. Каждый раз, когда приходил один из них, Меган, Мередия и я старались оказаться в приемной, чтобы разглядеть его получше, прежде чем Бландина из отдела кадров уведет их к себе в кабинет, чтобы спросить, кем они видят себя по прошествии пяти лет (правильным ответом было: «Трупом, висящим под потолком, если я еще буду здесь работать», но они этого не знали. Что было нестрашно: тот, кого примут, сам быстро догадается).

Мы давали им оценки по десятибалльной шкале за привлекательность, симпатичность зада, размер кошелька и так далее, но, конечно, ни я, ни Меган, ни даже Мередия не имели права голоса при принятии окончательного решения. Но это не мешало нам обсуждать их с горячим интересом.

— Мне нравится номер два, — говорила Меган. — А ты как считаешь, Луиза?

— Меня зовут Мередия, — вспыхивала Мередия. — И по-моему, самый симпатичный — номер три.

— Я бы предпочла второго, — сомневалась я. — Он самый красивый.

Меган поначалу «болела» за номер четыре, потому что ей понравилось, что в качестве хобби он указал занятия в тренажерном зале. Но когда мы увидели его воочию, то сразу опечалились, так как выглядел он стопроцентным гомосексуалистом. Естественно, он сразу вышел из борьбы, потому что Айвор был известным гомофобом. После интервью с четвертым номером Вонючка Симмондс вернулся в наш офис и долго упражнялся в остроумии типа: «Если бы я при нем уронил пятьдесят центов, то не стал бы нагибаться». В конце концов он посерьезнел:

— Нет, девушки, мы не можем взять голубого.

— Почему? — потребовала я объяснений.

Ядовитый Айвор засмущался:

— Потому что… вдруг он… э-э… влюбится в меня.

— В вас! — Я чуть не захлебнулась эмоциями.

— Да, в меня, — сказал Айвор и пригладил то, что оставалось от его волос.

— Умственно отсталым он не выглядел, — заметила я, и Меган с Мередией прыснули каждая за своим столом.

Айвор посмотрел на меня, злобно прищурившись, но мне было все равно, я была разгневана.