Джилл Шелвис - Запретное желание

Проснувшись на следующее утро, Эмма обнаружила за окном затянутое темными грозовыми тучами небо, как нельзя кстати соответствующее ее настроению. Она позвонила отцу, но тот, как всегда, удил рыбу. После этого к ней на прием явились три подростка, сопровождаемые матерями. Очевидно, возомнив себя братьями Уайлдер, они отправились на реку ловить раков, но вместо этого наткнулись на ядовитый плющ.

Одна из мам расплатилась запеканкой с курицей и сыром. Вторая выписала чек, который можно было обналичить лишь в начале следующего месяца. Третья оказалась владелицей кредитной карты и знатоком многочисленных сплетен, от которых у Эммы закружилась голова. Она узнала множество вещей, о которых совершенно не хотела знать. Но одно известие все же произвело на нее впечатление. Посетительница сообщила Эмме о том, что Гигантская Нога вновь оставил знаки – Гигантская Нога?! – хотя всем в округе известно, что это делает старина Пит, чтобы попугать туристов.

Что ж, нелишне это знать.

Когда дурацкий колокольчик в виде коровы снова зазвенел в полдень, на пороге клиники появилась женщина в покрытой дождевыми каплями легкой куртке. Эмма сразу ее узнала. Они виделись в бакалейном отделе супермаркета. В тот раз она пожелала, чтобы брата Стоуна Кена поскорее бросила невеста. Сегодня на ней были черные джинсы, такого же цвета футболка и черно-белый фартук с надписью «Лакомства Вишфула». Из черно-белой сумки, которую женщина поставила на стол, доносился восхитительный аромат.

– Надеюсь, ты с помощью Господа и своих столичных навыков, справишься с нарывом на пальце.

Эмме с трудом удалось скрыть раздражение.

– Всегда рада нарывам.

Темноволосая красавица хрипло рассмеялась, и Эмма предположила, что этот смех не раз лишал мужчин самообладания.

– Значит, у тебя и вправду завидное чувство юмора. Слава богу.

Не дождавшись ответа, женщина вздохнула.

– Ты меня не помнишь.

– Отчего же. Мы встречались в супермаркете. Тогда мне показалось, что вы не слишком-то высокого мнения о братьях Уайлдер.

– Ха! Это мягко сказано. Мне ужасно не повезло влюбиться в одного из них. Но это совсем другая история. Я Серена Сальво. Мы вместе учились в начальной школе. Стерва и заноза в заднице, – пояснила посетительница.

– Любимица учительницы, – начала припоминать Эмма. – Ты всегда первой выбегала на перемену.

– А, вспомнила. – Серена поморщилась. – Это было так давно, верно?

На Эмму нахлынули детские воспоминания. Она всегда была тихим книжным червем, «ботаником» в городе, где физические данные всегда ценились выше умственных способностей. Ее жизнь в школе была настоящим адом.

– Ты сидела позади меня и отрезала мне хвост.

– Просто случайность, – бросила Серена через плечо и, прихрамывая, направилась в смотровую.

– Ты размахивала им как трофеем и смеялась.

– Эй, это всего лишь выходка стервозной малолетки. Но если это поможет, я скажу, что раскаялась в содеянном.

– Лишь потому, что тебя поймали с поличным.

– Наверное, – согласилась Серена, следуя за Эммой. – А еще потому, что на целый месяц лишилась уроков танцев.

– Я на протяжении трех месяцев выглядела как мальчик. – Эмма села за стол и принялась заполнять карту.

– Да. – Серена опустилась на стул и поморщилась. – Господи, я так надеялась, что ты забыла о том происшествии, но на всякий случай все же принесла угощение. – Она подняла со стола сумку. – Видишь? Я начала с чистого листа.

– Почему все люди здесь расплачиваются запеканками? Что с ними такое?

– О, чековая книжка у меня тоже есть. Ну что – теперь ты рада меня видеть?

Эмма внимательно посмотрела на сидящую перед ней девушку. Когда-то она была очень красивой девочкой, и это не изменилось, но Эмма надеялась, что в ней не осталось былой подлости.

– Однажды ты уличила меня в том, что я списываю. Хотя списывала не я, а ты сама. После этого я лишилась привилегий старосты.

– О, у тебя великолепная память. А ты, случайно, не помнишь, что случилось с жемчужным ожерельем, которое я стащила у матери и потеряла прямо перед рождественскими каникулами? Мать так меня и не простила за это.

Вздохнув, Эмма положила ногу Серены на подставку.

– Твой отец был майором. Славный человек.

– Он умер от сердечного приступа, когда я училась в пятом классе.

– Мне очень жаль.

– Он развлекался с моей учительницей в столовой, а охранник их застукал. Кстати, я тут подумала… может, мать не простила меня из-за этого?

– Но при чем здесь ты? – в ужасе спросила Эмма.

– Ну ведь отца застукали с моей учительницей. – Серена пожала плечами. – Кто знает. Послушай, сделай так, чтобы этот проклятый палец перестал болеть, и тогда я до конца месяца буду снабжать тебя шоколадными кексами.

Эмма заморгала.

– И никаких обещаний вести себя мило?

– Поверь, лучше тебе довольствоваться кексами.

– Я не собираюсь здесь задерживаться, но с болью разберусь.

Дверь смотровой приоткрылась, и в образовавшейся щели появилась голова Спенсера.

– Привет, Эм. Я собираюсь в город. Тебе что-нибудь нужно?

– Да. Больше пациентов.

Улыбнувшись, Спенсер посмотрел на Серену. Эмма ничуть не удивилась, когда в его глазах вспыхнуло выражение, свойственное любому мужчине, оказывающемуся в обществе сногсшибательной красотки, которая знает, насколько привлекательна.

Серена кокетливо помахала в воздухе пальцами, и Спенсер улыбнулся.

– Увидимся позже, Эм.

Когда он скрылся за дверью, Серена вопросительно вскинула бровь.

– Что за красавчик?

Эмма посмотрела на дверь.

– Друг.

– Он похож на Джека из сериала «Остаться в живых». Невероятно привлекательный.

– Он не в твоем вкусе.

– В моем вкусе разные мужчины. Он твой парень?

– А вот это совсем не твое дело.

Серена усмехнулась.

– Знаешь, я помню тебя милым ребенком. Но ты отрастила когти. И мне это нравится.

Эмма осмотрела большой палец на ноге Серены. Классический случай вросшего ногтя.

– Тебе не понравится то, что я скажу.

– Черт. Ладно. Делай что должна. А я буду делать то, что делаю всегда, когда нервничаю. Начну болтать без умолку. Итак. Ты скучала по этому городку? Именно поэтому ты вернулась?

– Я приехала помочь отцу.

Серена шумно втянула носом воздух, когда Эмма принялась обрабатывать антисептиком больное место.

– Значит, по нас ты не скучала.

Вообще-то поначалу Эмма очень тосковала, но лишь до тех пор, пока мать не дала ей все, чего она была лишена в Вишфуле: уроки балета, научный лагерь…

«Видишь, как хорошо, что мы оттуда уехали, дорогая. Ты еще поблагодаришь меня за это».

Эмма вздохнула. Сэнди много лет работала на износ. Спустя некоторое время она снова вышла замуж, за нейрохирурга, быстро продвигавшегося вверх по карьерной лестнице, и они были счастливы. Только вот он слишком часто отсутствовал – работал, – поэтому Эмма не так много времени проводила с отчимом. Впрочем, как и со своим родным отцом.