Лайза Джуэлл - Винс и Джой

– Правда?

– Несомненно. Серьезно.

А потом Джой призналась, что тоже его любит. И впервые в жизни она говорила о своих чувствах серьезно.

Когда они вернулись к трейлерам, там было тихо и спокойно. Пледы, бумажные тарелки и скомканные обрывки бумажных полотенец убрали. От барбекю еще исходило ощутимое тепло. В трейлере Джой было темно. Мерцающее сияние черно-белого телевизора виднелось у Винса.

Они поцеловались и шепотом пожелали друг другу спокойной ночи, Джой сняла ботинки, взяла их в руки и босиком поднялась по ступенькам трейлера.

– Увидимся завтра, – прошептала она, целуя свою ладонь. – Добрых снов.

– И тебе, – прошептал он в ответ. – И спасибо.

Она улыбнулась, послала ему воздушный поцелуй и исчезла.

В трейлере царила странная атмосфера – Винс почувствовал это сразу, как только вошел.

Телевизор работал, но его не смотрели ни Крис, ни Кирсти. Они сидели напротив друг друга за столом, Крис сжимал в руке пустую кружку, Кирсти стряхивала сигаретный пепел в переполненную пепельницу. Взгляд у Кирсти был застывший, словно она хотела удержать что-то в себе. Между ними явно состоялся серьезный разговор.

– Все нормально? – спросил Винс и взял с кухонной полки стакан.

– Да. Все в порядке.

– Почему вы еще не спите?

– Немного засиделись.

– Да?

– Ага, не могли избавиться от мерзавцев, – невесело рассмеялся Крис.

Винс наполнил стакан водой из крана и сел рядом с родителями.

– Почему вы так странно себя ведете?

– Странно?

– Да. Уклончиво. Что произошло?

– Все в порядке, милый, – заверила Кирсти. – Просто сегодня все немного перебрали . Немного увлеклись. Плохо себя вели. Вот и все.

– Что значит – «плохо себя вели»?

– Да ничего особенного. Ничего страшного. Кстати, как прошел твой вечер? – спросила она, сжав его ладонь.

– Отлично, – ответил он. – Прекрасно.

– Куда вы ходили?

– Да просто в город. – Он покраснел.

– А ты в курсе, что у тебя трава в волосах? – ухмыльнулся Крис.

Винс ощупал голову и положил на неровную поверхность стола комок жухлой травы.

– Ой, – удивленно произнес он.

– Ой, – рассмеялся Крис.

– Ну да, – сдался Винс, не в силах сдержать широкой самодовольной улыбки, расползающейся по лицу.

Крис похлопал его по спине и рассмеялся.

– Ну что, на этот раз удалось сдержаться? Удержать лодку в гавани?

– Крис! – Винс с ужасом и смущением взглянул на маму.

– Да ладно, дружище. Ты же знаешь, у меня нет секретов от твоей мамы.

Кирсти ухмыльнулась.

– Должна сказать, без этих подробностей я могла бы и обойтись.

– Так все было круто, да? – продолжал допытываться Крис.

– Очень круто, – улыбнулся Винс. Ему вдруг захотелось им все рассказать, поделиться потрясающей новостью о потерянной девственности. – Просто потрясающе.

– Да?

– Да.

– Я все правильно прочитал между строк, юный Винсент?

– Не знаю, о чем ты.

– Вы наконец сделали это? Ты и та девушка? Сделали?!

Винс ухмыльнулся и пожал плечами.

– Возможно.

– Да ты красавчик! – Крис обхватил Винса за плечи и сжал своей медвежьей хваткой. – Просто красавчик!

– Крис, честное слово, – любовно проворчала Кирсти, – ты поднял такой шум, будто он покорил Эверест.

– В этом есть определенное сходство, моя прекрасная жена. Через два дня парню исполнится девятнадцать. Он справился с этим испытанием, Бог его любит!

– Мне очень жаль портить романтическое настроение, милый, но я надеюсь, вы не забыли о мерах предосторожности ?

– Она пьет таблетки, – радостно доложил Винс.

– Хорошо, но дело не только в контрацепции. Не забывай про СПИД.

Винс улыбнулся.

– Она девственница. Была. Девственницей. Как и я. Мы оба сделали это первый раз.

– Ах, – протянул Крис и сложил руки на груди с гордой улыбкой. – Поздние цветы. Разве не чудесно?

И Винс снова улыбнулся, потому что это правда было чудесно. Вообще-то, это было просто потрясающе. Он всегда думал, что если и потеряет когда-нибудь девственность, то это случится с какой-нибудь безликой женщиной в красивом белье, которая делала это с парой десятков других мужчин, имеет большой опыт и научит его всему, что знает. Представлял, что это будет приятно, но немного неловко – пересечение запретного барьера на пути к другим целям, таким как любовь и отношения.

Он всегда представлял секс с девственницей как занятие по определению неуклюжее и неловкое – словно пара макак, пытающихся поменять шину, или два новичка-пилота, выводящих самолет в штопор: слепой ведет слепого.

Но все оказалось совершенно не так. Это больше походило на посещение Тадж-Махала с кем-то, кто не видел его прежде, с кем-то, кто не мог подсказать, как избежать бесчисленных торговцев на входе, кто не знал, откуда раскрывается лучший вид и что лучше всего любоваться им ближе к вечеру – этот «кто-то» появился в неудачное время, поспешил ко входу, встал в неправильную очередь, а потом замер рядом с тобой в немом восхищении, и вы одновременно увидели чудо из чудес впервые.

Той же ночью Винс ненадолго проснулся от звука заработавшего мотора и ярких фар автомобиля, проехавшего мимо его окна.

На следующее утро, когда он проснулся, трейлер Джой был уже пуст, машины ее родителей нигде не было, а на ступенях лежал предназначавшийся для него конверт.

В нем лежала влажная записка, написанная синими чернилами, и совершенно нечитаемая из-за неожиданного дождя, быстро и сильно пролившегося тем утром – сколько Винс ни всматривался в текст под всеми возможными углами, различить он смог только три слова —

«Мне ужасно стыдно».

Кухня Эла и Эммы, 1.03 ночи

– Что? – спросила Эмма. – И это все, что там было написано?

– Нет, но разобрать я смог только эти слова. Все остальное превратилось в пятна и подтеки. Различались еще разрозненные слова, «что (?)» или «потому», но никакого смысла уловить было невозможно.

– Черт, – выругалась Клэр, – это ужасно. Как думаешь, что же там все-таки было написано?

Винс пожал плечами.

– Не представляю, – смущенно улыбнулся он. – Я решил, что она просто передумала, понимаете? Решила, что бросаться ко мне в объятия посреди поля было не слишком достойно. В любом случае, она явно не могла меня видеть. Вот так.

– Но это очень грустно. Твоя первая любовь закончилась меньше чем через неделю.

– Знаю. Но что поделать?

– Боже, – протянула Натали, – интересно, что с ней стало?

– Я ее видел, – сказал Винс. – Примерно семь лет спустя.

– Правда! И что она делала?

– Ну, – улыбнулся он. – Интересный вопрос.

Магда вытащила у Винса изо рта градусник и поднесла к свету.