Каридад Адамс Браво - Моника (ЛП)

– Писать? Моника писала?

– Да, хозяин, об этом и говорю. Если вы будете ей дарить что-то, то подарите бумагу и конверт. Этой ночью она долго искала, и потом выдернула два листка из мореходной тетради.

– Письмо? Письмо говоришь?

– Ну, я сказал, что это было письмо, а что ей было делать? Она написала на двух листках с обеих сторон, согнула вчетверо, затем отдала Сегундо и попросила купить конверт и марки, чтобы отправить его почтой. Поэтому я и сказал, что это было письмо. Ай, хозяин!

Колибри уклонился от Хуана, который грубо схватил его за руку. Затем он испуганно посмотрел в мрачное лицо, чьи брови соединились в гневном выражении и от страха взмолился:

– Не злитесь, капитан, скорее всего я спутал и сказал неправду.

– Все это правда! – подтвердил Хуана с яростью. – Ты неспособен солгать или выдумать. К тому же все совершенно логично. Моника написала письмо, а Сегундо Дуэлос отнес его на почту. На каком острове? В каком порту?

– Я не помню, ничего не знаю, не злитесь на хозяйку. Капитан, не говорите, что я рассказал вам. Я не знал, что это вас так разозлит, я…

– Замолчи! В Портсмуте Сегундо отнес письмо. Он сказал, что это для сестры.

Он посмотрел по сторонам, его лицо исказилось от гнева, на губах была горечь недоверия, он пересек улочку, словно лунатик.

– Мой хозяин, хозяин, не злитесь! Я ничего не знал, правда ничего не знал. Спросите ее, капитан, уверен, она скажет правду. Хозяйка очень добрая.

Резко Хуан остановился. Снова признак жизни и надежды вспыхнул в его возбужденном воображении. Да, она хорошая, искренняя, великодушная, верная, и возможно любит его. Он припомнил ее взгляд, улыбку, дрожащий голос, ее настроение перед красотой пейзажа, медленное возрождение жизни. Постепенно его волнение ушло.

– Возможно, ты прав. Я не могу судить ее, пока не спросил. Я поговорю с ней позже. Мы отправляемся в Управление к генерал-капитану. Я должен заняться грузом и многим другим, а не капризами и письмами женщин. Идем!

Хуан и Колибри подошли к Управлению. Приблизился офицер и спросил:

– Это вы капитан Люцифера?

– К вашим услугам.

– Проходите, проходите в кабинет. Мы давно вас ждем. Проходите.

С удивленным выражением Хуан пересек порог кабинета. У широкого письменного стола стояло четыре солдата, охранявших боковые двери, писарь, адъютант и офицер, который встал за ним и загородил проход.

– Что происходит? Вот номер корабля. Все мои бумаги в порядке. Я взял груз в Портсмуте и…

– Вы задержаны именем Правительства Франции!

Словно могучий тигр сельвы, попавший в ловушку из сети, словно рычащий зверь, Хуан отпрыгнул и повернулся к офицеру, который только что это сказал. Но тот тоже отскочил, сверкнуло оружие в руках, и четверо солдат выдвинулись, угрожая темным дулом ружей, офицер приказал:

– Тихо! Тихо! Не двигайтесь! Поднимите руки или я выстрелю!

– Вы тронете меня ценой жизни!!! – обернулся взбешенный Хуан, но один из солдат свалил его быстрым ударом сзади.

– Свяжите его! Наденьте наручники! – приказал офицер. – Сообщение ясно говорило, что этот человек очень опасен. Быстро, веревку! Работайте, руки за спину, и задержите его сообщников!

11.

Взволнованная и испуганная Моника, едва понимая ужасную правду этого страшного кошмара, слушала маленького Колибри на палубе брошенной шхуны.

– Не может быть! Не может быть! Кто сделал это с ним? Что произошло?

– Ничего, хозяйка, ничего. Он принес бумаги, чтобы получить груз, а затем купить кое-что. Он зашел внутрь, а передо мной закрыли дверь и выгнали пинками, хозяйка. Я не ушел, а потом услышал крик хозяина: «Вы тронете меня ценой жизни». Я почти уверен, что ему дали по голове сзади, потому что он больше не сказал ни слова, и тогда его вынесли через другую дверь без чувств. Я хотел убежать, но солдат дал мне вот сюда ружьем. Вот, хозяйка, посмотрите.

Нет, это не было кошмаром или сном. Колибри показал ушибы от грубого пинка, пятна крови на белой рубашке. Его сложенные темные дрожащие ручки и наивные, испуганные глаза, словно просили о помощи:

– Нужно что-то делать, хозяйка!

– Конечно же, мы что-нибудь сделаем! Где остальные? Сегундо, Мартин, Хулиан. Где они? Куда подевались?

– В таверне, хозяйка. Все испугались, что попадут в тюрьму. Там сажают в тюрьму бедных и бьют палками. Все спрятались. Но вам и мне нечего бояться, пусть даже меня убьют…

– Тогда пошли со мной!

– Как прикажете! Спустимся по лестнице в лодку. Уверен, вам дадут войти. Уверен, что они скажут вам… Ай, хозяйка!

– Что происходит?

Они подбежали в борту. Четыре лодки с солдатами подплыли и окружили Люцифер. Самая большая остановилась внизу под лестницей. На ней не было, как на остальных, английских солдат, были только моряки береговой охраны, и над ней развевался флаг Франции.

– Быстро, поднимайтесь! – приказал властный голос офицера. – Корабль стоит на якоре. Залезайте на шхуну. Схватить всех членов экипажа! Никто не должен сбежать!

– Минутку, сеньор офицер! – вышла вперед Моника, распаленная внезапным гневом, жестоким негодованием, которое горячило ее кровь. – Что все это значит?

– Черт побери! – воскликнул офицер, разглядывая ее удивленным взглядом, в котором зажглось неподдельное восхищение. – Это вы жена Хуана Дьявола?

– Я жена Хуана Бога, капитана и хозяина этой шхуны! Я знаю, что его задержали и посадили в тюрьму без причины, а теперь…

– Осторожно, ребята! Осмотрите винный погреб, есть ли там взрывчатка или оружие! – приказал офицер, избегая протеста Моники. И направившись затем к ней, объяснил: – Это меры предосторожности, сеньора. Я несу ответственность за жизнь солдат.

– Кто приказал вам схватить Хуана и завладеть его кораблем? – пыталась узнать Моника. – Что он сделал, чтобы…?

– То, что он сделал, я не знаю, и мне неважно, – высокомерно прервал офицер. И направляясь к подчиненным, приказал: – Задержите всю команду. Свяжите тех, кто будет сопротивляться! Заберите этого мальчишку.

– Только Бог волен тронуть этого ребенка! – вскинулась разъяренная Моника.

– Хватит уже! Всех задержать, и вас тоже, сеньора Бога или Дьявола, меня не интересует, как вас там зовут.

– Скорее, вас должна волновать честь вашего мундира! – с достоинством взбунтовалась Моника.

– Моника! Моника, моя бедная Моника!

– Ренато! – воскликнула предельно изумленная Моника.

Тут появился Ренато Д`Отремон, пересек борт Люцифера и подбежал к Монике, сжал в объятиях, на миг она прислонила голову к его груди, принимая защиту и неожиданную теплую дружбу. По властному знаку молодого офицера солдат поволок Колибри, онемевшего от испуга, но поведение Моники тут же стало суровым. Оттолкнув Ренато, она встала перед ним, как на дуэли, и сказала: