Мэри Картер - Любовь и каприз

Его почему-то не насторожило, что слишком уж гладко все идет. Ее внезапная слабость, покорность, явное физическое влечение. Можно было сразу заподозрить подвох.

Но он, по правде говоря, был слишком опьянен желанием, чтобы попытаться понять, чем заняты ее мысли и чувства. В его мозгу лихорадочно крутилась сцена, как это все произойдет: раздеть ее, заняться с ней любовью, показать, как превосходно они подходят друг другу. Он был так уверен в ее ответном желании, что имел неосторожность ослабить объятия и слегка отстраниться, чтобы вытащить ее блузку из-за пояса юбки. Он хотел просунуть под блузку руки. Мысль о том, что он вот-вот коснется ее нежной кожи и набухших сосков, жаждущих его ласки, лишала его рассудка.

А может быть, все с ее стороны было обманом? Но и в этом случае он должен был предвидеть ее действия. Она, наверное, просто выжидала момент, когда он проявит слабость и отпустит ее - и не замедлила этим воспользоваться.

Позднее Мэтью понял, что ее трюк удался только потому, что он сам расслабился. Если бы он был начеку, она бы ни за что не сумела нанести такой болезненный удар. И, пока он, цепляясь за пальму в кадке, пытался удержаться на ногах, она упорхнула. Он услышал крик испуганной миссис Маккей, когда пробегающая Саманта опрокинула корзину для бумаги, а затем грохот входной двери, подтвердивший, что гостья вне пределов его досягаемости. Ему же досталась унизительная необходимость объяснять секретарше, почему мисс Максвелл так поспешно скрылась, и проблема, как справиться с собственным разочарованием.

Глава 5

- Я тебя не понимаю. Почему ты не заявила в полицию?

- Потому. - Опустив голову, Саманта думала об одном: чтобы мать перестала смотреть на нее так, будто она совершила что-то чудовищное. - Это всего лишь портфель, мама. Было бы из-за чего шум поднимать.

- Не хотелось бы напоминать, но ведь этот кожаный портфель купили тебе мы с папой, - сухо отозвалась мать. - А ты говоришь, что потеряла его в метро и даже не заявила об этом в полицию!

Саманта сняла жакет и повесила его на спинку стула.

- Я же сказала, что заметила пропажу, только когда вышла из метро. - Она оглядела кафе: в зале не было никого, кроме пары подростков, сидевших за столиком у окна. - Ладно, забудем об этом. Спасибо, что заменила меня. Было много работы?

- Работы было много в обед, - миссис Максвелл с дочерью не церемонилась. Надо сказать, я надеялась, что к обеду ты вернешься. А уже почти пять!

- Я знаю. Извини. - Саманта подготовилась к упрекам, пока бродила по улицам Лондона. - Тебе ведь известно, как это бывает. Автобусы переполнены, такси не поймаешь...

- Я ждала тебя к двум. Ну, в крайнем случае, к трем. - Миссис Максвелл ее объяснения не убедили. - Что, черт возьми, ты делала все это время? Ты приняла заказ?

- Вообще-то нет. - Саманта понимала, что врать не имеет смысла. Мать все равно узнает. - Я.., им нужны национальные блюда. Японская кухня: суси и все такое прочее. Я не умею это готовить.

Миссис Максвелл удивленно взглянула на дочь.

- Разве они не сказали тебе об этом, когда вы договаривались о встрече?

- Впрямую не сказали. - Саманта почувствовала, что краснеет. Господи, до чего ей ненавистны все эти увертки! Не умеет она врать. И вообще ничего не умеет, только наживать всяческие неприятности.

- И тебе, - кольнула мать, - понадобилось шесть часов, чтобы это выяснить?

- Почти три часа ушло на дорогу, - парировала Саманта, на сей раз с легким сердцем оттого, что это была чистая правда. - Ты сама знаешь, какое движение в городе. Поэтому и такси я не могла поймать.

- Все равно...

- Ну ладно, - Саманта, облизнув губы, поняла, что на них нет помады. Проклятье, надо было улучить минуту и поправить макияж. А она с того момента, как убежала из кабинета Мэтью Патнема, бродила по улицам в полной прострации. Ей потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя. - Сначала мне пришлось ждать, потом, - через силу оправдывалась она, - потом мы пили кофе и разговаривали.., ну, о других вещах.

- О каких других вещах?

- Да так, о том о сем. - Саманта пожала плечами и открыла ящик кассы, делая вид, что интересуется выручкой. - Ну, о чем обычно говорят люди, мама. О том, что погода холодная, о том, какое будет лето.

- Да, - усмехнулась мать, - похоже, ты попусту потратила время. Не только свое, но и мое тоже. Что ж, надеюсь, ты не станешь проделывать это слишком часто.

- Вообще не стану. - Саманта с треском захлопнула кассу, заставив Дебби испуганно выглянуть в зал. Однако Саманта не сомневалась, что та слышала весь разговор с первого до последнего слова. Секретничать в кафе было негде.

- Не станешь? - подняла брови миссис Максвелл.

- Нет, - сказала Саманта, взглядом показывая Дебби, что понимает: та все слышала. - Я решила не заниматься больше доставкой готовых блюд. Ты была права, мама, у меня нет опыта, да я и не умею делать это.

Вид у матери был удивленный:

- Но.., я думала.., разве ты уже не получила такие заказы?

- Получила, один, - нехотя призналась Саманта, думая, что надо бы принять аспирин. Голова у нее просто раскалывалась. - На официальный ужин в субботу. От человека, который был в гостях у Дебби и взял у нее мои координаты. Но больше я никаких заказов не приму. Это.., это отнимает слишком много времени. А я не хочу такой большой нагрузки.

***

Ее решение обрадовало Пола - миссис Максвелл не замедлила рассказать ему обо всем. В тот же вечер, зайдя к ним домой, Пол едва успел снять пальто, как она выложила ему приятную новость. Саманта, у которой все еще болела голова, была не в том настроении, чтобы разделить их ликование. Будь ее воля, она бы им вообще ничего не сказала. Она бы просто прекратила принимать заказы, а там - пусть сами догадаются, почему. Однако ей пришлось выслушивать, как горячо поздравляют друг друга ее мать и жених, которые "так и знали, что этим кончится", и притворяться довольной, в то время как на самом деле у нее на душе скребли кошки.

Но их радость, вкупе с ее головной болью дали Саманте повод отказаться, когда Пол пригласил ее посидеть в пабе. Она сказала, что хочет побыть с ним дома. Конечно, это была правда. Но в эти минуты ее мучил стыд за то, что произошло днем, и это мешало ей с чистым сердцем принимать искренние ухаживания Пола. Ей казалось, что она предала его, да и себя тоже, и ей нужно время, чтобы успокоиться.

Хуже всего было то, что ей никак не удавалось выбросить из головы случившееся днем. Это и неудивительно, - решила она. В конце концов, женщины, которых пытались изнасиловать, нуждаются в том, чтобы все обдумать и проанализировать. Только вот ее никто не пытался изнасиловать, - горько думала она. Разве он напал на нее с применением силы? В общем-то, да. Однако ничего по-настоящему опасного с ней не произошло. Он не лишил ее невинности, не совершил ничего фатального. Да если бы он знал, что она еще девушка, он бы, скорее всего - от греха подальше! - обходил ее за километр. А в том, что ему это было невдомек, наверное, ее главное несчастье.