Дэй Леклер - Любимый мой

Чэз пытался объяснить, но язык отказывался слушаться его. Шейн терпеливо ждала. Наконец, громко выдохнув воздух из легких, он произнес хрипло:

- Нет.

- Хорошо, - она еще раз погладила его по спине. - Тогда я пойду рассчитаюсь с Тимом за работу. Увидимся позже.

Чэз не знал, сколько времени простоял без движения у письменного стола. Очнувшись, он направился работать в сарай. Было довольно холодно, зима быстро вступала в свои права. Если ковбои и заметили странное поведение босса, то благоразумно помалкивали.

- Я не возражал, когда ты переделывала одну из ванных комнат, когда в полу появились ужасные дырки и пришел ненормальный электрик, меряя шагами гостиную, Чэз пытался убедить свою жену не совершать очередную ошибку. - Я был воплощением понимания и терпимости...

- Неужели?! - усмехнулась та.

- Да, я был смирной овечкой. - В глазах Чэза читалась такая искренность, что Шейн почти поверила его словам. - Боже, есть ли на свете мужчина, способный сохранить голову на плечах во время ремонта в доме! На этот раз ты зашла слишком далеко! Что это за ящики стоят в моем кабинете?

- Я решила поставить их туда ненадолго, чтобы...

- Я не могу пробраться к письменному столу!

- Зато я могу. Если тебе что-нибудь понадобится, скажи мне, я с удовольствием принесу все необходимое.

- Дело не в этом. В ящиках лежат рождественские украшения, не так ли? - нахмурился Чэз, как будто Шейн совершила что-то ужасное.

- Я подумала, что...

- В моем доме этого не должно быть.

- Нет?

- Я не справляю Рождество.

Шейн была шокирована его словами:

- Что ты имеешь в виду?

- Никаких электрических огоньков, елок, глупых керамических ангелов и Санта-Клаусов, никаких гирлянд и шаров, ничего зеленого и красного. Ясно?

- Нет, - возразила Шейн.

В голубых глазах Чэза засверкали молнии.

- Нужно повторить еще раз?

- Я своего решения не изменю.

Прежде чем ситуация вышла из-под контроля, в дверях показался Джимбо.

Он посмотрел на Шейн, потом на Чэза и понимающе хмыкнул. Шейн решила обратиться к нему за подтверждением:

- Твой босс сказал, что не справляет Рождество. Это правда?

Но Джимбо счел за лучшее поддерживать нейтралитет.

- Я просто работаю здесь, мэм, и ничего не знаю об этом.

- Не знаешь или не хочешь говорить? - сурово поинтересовалась Шейн. Давай же, Джимбо, скажи мне! Никакого Рождества? Никогда?

- Я знаю босса только пять лет, - нервно начал тот. - Обычно он запирается в кабинете с бутылкой, пишет письма и напивается в стельку.

- Джимбо!

- Что? Что я такого сказал?

- Если бы я хотел, чтобы жена знала о моих слабостях, то рассказал бы ей обо всем сам. Не забывай, кто платит тебе деньги за работу!

- Но я обязан отвечать на ее вопросы, она моя хозяйка.

Шейн поняла, что пора вмешаться. Она быстро встала между мужем и Джимбо и мягко спросила:

- Ответь, пожалуйста, Чэз: почему ты так не любишь Рождество?

Чэз многозначительно посмотрел на Джимбо и кивнул в сторону двери. Тот поспешил удалиться.

- Пожалуйста, ответь: в чем дело?

- По правде говоря, Рождество пробуждает во мне тяжелые воспоминания, - признался Чез.

"У меня тоже есть горькие воспоминания о Рождестве, но я все равно люблю этот праздник", подумала Шейн и мягко спросила:

- Больше тебе нечего мне сказать?

- Прости, я не намерен это обсуждать. Шейн было больно слышать эти слова, но она знала, что самое главное сейчас - переубедить его, а не допрашивать, поэтому она попыталась еще раз:

- Я понимаю тебя, Чэз, но ты не можешь не справлять Рождество. Подумай о Сарите...

- Не вмешивай в это мою дочь! - помрачнел Чэз.

Но Шейн не собиралась сдаваться:

- Неужели ты и вправду думаешь, что тебе удастся вычеркнуть этот праздник из своей жизни?

Чэз равнодушно пожал плечами:

- Меня это устраивает.

- А меня нет. И Сариту тоже. Уверена, донья Изабелла не обрадуется, узнав об этом.

- Она ничего не узнает, потому что не будет встречать Рождество с нами.

- А как же я? Мне ты разрешишь быть с вами?

Или мои желания не в счет?

- Я еще не решил. Скажи, ты беременна? У Шейн перехватило дыхание, на глазах выступили слезы, "Чэз изменился: он не такой, каким был девять лет назад, - убеждала она себя. -Обстоятельства изменили его, сделав его сердце холодным как лед. Что же случилось? Что сделало его таким жестоким? Как мне вернуть прежнего Чэза?"

- Я не знаю точно, - уклончиво ответила она. Чэз, очевидно, понял свою ошибку, потому что обнял ее и тихо сказал:

- Прости, Шейн, мне не следовало вспоминать об этом.

- Накануне праздника от тебя ушла Мадлен, поэтому ты не любишь Рождество? - мысленно готовясь к новым оскорблениям, спросила она.

Но Чэз проявил терпение и спокойно ответил:

- Это никак не связано с ней, не люблю я этот праздник, и все.

- Это твое последнее слово?

- Да.

Глава 8

Моей давно потерянной невесте

Сам не знаю, почему я решил написать тебе в этом году. Сила привычки? А может, мне нравится страдать? Я не люблю тебя. Нет, не люблю! Я неспособен больше любить! Все чувства умерли во мне давным-давно! Почему же я до сих пор сравниваю всех женщин с тобой? Они так не похожи на тебя!

Шейн, что случилось с нашей любовью? Почему я не могу забыть тебя?

***

- Мы же обсуждали этот вопрос! Я не справляю Рождество! - воскликнул Чэз, увидев, что Шейн стоит на стремянке в гостиной и развешивает гирлянды вдоль стен.

- Что ты имеешь в виду? - невинно поинтересовалась она.

- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, терпеливо объяснил Чэз. Эти рождественские украшения. Мы же договорились: никакого Рождества в моем.., в нашем доме!

- Нашем доме? - Шейн сделала вид, что удивлена: ей было очень весело сегодня.

Чэз улыбнулся в ответ, но тут же вспомнил, что сердится на жену, и помрачнел:

- Я хочу, чтобы ты немедленно выкинула всю эту ерунду!

- Не глупи, Чэз! Эти украшения не для встречи Рождества, улыбнувшись, солгала она.

- Зачем тогда тебе эти разноцветные лампочки?

- Клянусь, они не для Рождества.

- Неужели?

- Хочешь, докажу?

- Давай. Очень интересно послушать.

- Рождественские огоньки обычно красные или зеленые, а эти розовые. Шары же невозможно повесить на елку - они такие хрупкие!

- Да, действительно, ты права. А еще у них неподходящий вишневый цвет! - улыбаясь, уступил Чэз.

- Как видишь, здесь нет ни сосновых шишек, ни омелы - ничего рождественского!

- А это что такое? - поинтересовался он, поднимая одну особенно яркую гирлянду.

- Это для украшения интерьера. Посмотри, у нее даже другой цвет.

- И какой же? Саламандрово-красный?

- Хватит издеваться, - улыбнулась Шейн. -Ты же сам прекрасно видишь, что она голубая.

Вернее, цвета голубой ели.

- А я думал, что ель - вечнозеленое растение...