Дэй Леклер - Любимый мой

Проводив его, Чэз невольно подумал, что Шейн умеет завоевывать людские сердца. Поставив поднос на тумбочку у кровати, он посмотрел на спящую жену: она выглядела хрупкой и беззащитной. Почувствовав на глазах слезы, Чэз поспешил чем-то заняться. "Ей неудобно спать в одежде, - подумал он. - Надо переодеть ее в пижаму". Чэз выдвинул верхний ящик трюмо - пусто. Второй, третий, четвертый - пусто! "Что за черт!" - выругался он, не зная, что и думать. Сначала Чэз решил, что Шейн собирается уехать, и обвинил во всем донью Изабеллу, которая, очевидно, обидела ее плохим отношением, вынудив уложить чемоданы. Чэз подошел к шкафу и открыл его: там висело одно-единственное платье, а внизу стояли сумка и два чемодана. Неожиданно он все понял: она не распаковывала вещи со дня их приезда! "Шейн была готова уехать в любой момент! - размышлял Чэз. - И как я этого не замечал? Она была готова покориться своей судьбе, как и я когда-то! Нет, я ее не отпущу!" Он не знал, когда в нем произошла эта перемена, но всей душою желал, чтобы она осталась с ним навсегда. Чэз старался убедить себя, что не любит ее, а просто наслаждается теплом и уютом рядом с ней, напрасно. Он понял, что просто обязан сделать что-нибудь, чтобы она не ушла. Решение пришло мгновенно. Чэз достал из шкафа ее вещи и стал быстро раскладывать их по местам... Неожиданно он заметил на дне чемодана маску, взял ее в руки, вспоминая их последнюю встречу на Балу Золушки. Колокольчики мелодично зазвенели, приветствуя его. Потом его взгляд снова упал на пустые чемоданы. Чэз быстро открыл окно и выкинул их на улицу. Шум разбудил Шейн.

- Чэз, что ты сделал с моими чемоданами? сонным голосом спросила она, садясь на кровати.

- Я навожу порядок, - Чэз протянул ей поднос с едой. - Проголодалась?

- Не понимаю, какой порядок?

- Ты умная женщина. Догадайся.

- Да-а... В ближайшем будущем я точно никуда не уеду.

- Правильный ответ. Умница!

- Даже несмотря на то, что проблема решена и донья Изабелла наконец разрешила тебе воспитывать Сариту?

Чэз протянул Шейн сандвич, прежде чем ответить:

- Этому дому нужны умелые женские руки. Кроме того, мне нужны твои советы, чтобы правильно воспитывать дочь. Соседи у нас хорошие...

- Ты что же, хочешь навечно привязать меня к этому дому? - чуть нахмурившись, спросила она.

"Да, она собиралась уйти от меня!" - подумал Чэз, а вслух поинтересовался:

- А мне придется это сделать?

- Мы никогда не обсуждали наболевшие вопросы, - заметила Шейн, откусывая кусочек сандвича. - Думаю, время пришло.

Чэз не хотел слышать, что она не беременна, и поэтому попытался отшутиться:

- Мне что-то не хочется. Давай отложим до следующего раза...

Но Шейн не слушала его, она решила окончательно расставить точки над "i".

- Ты искал меня, Чэз?

"И почему она вдруг вспомнила об этом?" тоскливо подумал Чэз, чувствуя, что совершенно не готов к подобному разговору.

- Искал, но Рейф постоянно мешал мне.

- И сколько времени ты искал меня?

- Шейн...

- День?

- Дорогая, давай не будем...

- Месяц? Год? Может, больше?

- Черт побери, Шейн, ты ничего не понимаешь! - рассердился Чэз. Он находил все больше доказательств тому, что она хотела уйти от него.

- Так просвети меня!

- Прекрати, слышишь?

Шейн посмотрела на Чэза с укором и тихо спросила:

- Ты сдался, да?

Тот стал мерить шагами комнату, чувствуя, что уже не может рассуждать логически. Случайно взглянув в зеркало трюмо, он ужаснулся:

"Бледный, растрепанный, с горящими глазами настоящий дикарь! Надо же!" Чэз сделал несколько глубоких вдохов, стараясь взять себя в руки, но напрасно: казалось, вся комната пропиталась негативными флюидами.

- Я искал тебя, Шейн! Где ты была? Почему ты не вернулась ко мне?

- Я пыталась.

Спокойный ответ Шейн вернул Чэзу самообладание, и он был рад этому.

- И что же тебя остановило?

- Я.., попала в аварию.

- В аварию? В ту самую аварию, о которой ты рассказывала Моджо?

- Да.

Чэз растерянно присел на край кровати:

- Это из-за меня.., это из-за меня ты получила шрамы...

- Нет, что ты! - Шейн обняла его за плечи. -В том, что случилось, никто не виноват. Был дождь, под колесо попал камешек...

- Рейф пытался тебя остановить, не так ли?

- Он не преследовал меня, если ты это имеешь в виду. Рейф знал, куда я еду, и хотел перехватить меня по пути в аэропорт. Мне повезло, Чэз, - если бы он не поехал по горной дороге...

- Не продолжай, пожалуйста!

- Да ты весь дрожишь! - Шейн заглянула ему в глаза, в ее взгляде читались забота и тревога.

"Нет, я больше не могу!" - подумал Чэз и хрипло произнес:

- Скоро и ты задрожишь, детка...

Он опрокинул ее на кровать. Шейн не сопротивлялась. Она смотрела на него спокойно и нежно, как жена смотрит на мужа. Чэз торопливо скинул одежду, помог раздеться Шейн. В наступающих сумерках он довольно быстро разыскал на ее теле тоненькие серебряные полоски - зажившие шрамы, и стал их осторожно целовать. По ним, как по карте, он мог прочитать, как сильно страдала она все эти годы. Насладившись дивным ароматом ее кожи, Чэз нежно взял ее за запястья, и она инстинктивно сцепила ладони у него на шее, словно приглашая его прижаться к ней еще ближе. От первого прикосновения его губ Шейн вздрогнула и закрыла глаза, чувствуя, как с каждым движением его языка внутри нее разгорается пламя. Почувствовав, что время пришло, Чэз медленно вошел в нее, лаская пальцами ее грудь и живот...

- Как давно они у тебя? - спросил Чэз, когда они немного отдышались.

- Давно.

- Как давно? Пять лет?

- Да!

- Шесть?

- Да!

- А может, восемь? Ты спешила на Бал Годовщины к Монтегю, да? Ты надеялась встретить меня там, чтобы начать все сначала?

- Да, Чэз! - Шейн была готова расплакаться от счастья. - Я так этого хотела.., на самом деле хотела...

Чэз не дал ей договорить. Он поцеловал Шейн так нежно и страстно, что у нее из глаз брызнули жгучие слезы радости. "Все в прошлом", - слышала она его слова, и все в ней трепетало от счастья и блаженства. Чэз снова коснулся губами ее тоненьких шрамов. Он целовал каждый миллиметр этих знаков верности, навсегда врезавшихся в ее стройное, гибкое тело. Его ласковые руки скользнули по ее груди, животу и бедрам, губы коснулись самой сокровенной части женского тела. Шейн выгнулась под ним, ее тело беспрекословно подчинялось своей природе - ноги раздвинулись, живот напрягся, соски набухли...

- Чэз, прошу тебя... - с трудом разлепила она опухшие от поцелуев губы.

- Да, дорогая... - совершенно охрипшим голосом ответил тот. - Я буду.., ублажать тебя всю ночь. Сейчас наше.., время.

Чэз еще раз быстро скользнул рукой по полной груди, животу и, почувствовав под ладонью влажное теплое лоно, быстро вошел в нее... Теперь они стали единым целым: одна душа, одно сердце, одно наслаждение!..