Роберта Ли - Мой любимый враг

Большим утешением было знать, что кто-то еще, как миссис Фарнхэм, верит в невиновность отца. И она была благодарна ей. Единственное, о чем она жалела, - так это о том, что, заставив Найджела заплатить за то, что он сделал, она неизбежно причинит зло его матери.

Позже, по дороге в Лондон, Джулия особенно остро ощутила близость Найджела.

"Пусть он сильнее полюбит меня! - думала она возбужденно. - Пусть его страсть ко мне будет для него мукой! Пусть он узнает, что есть на свете вещи, которых не дадут ни ум, ни высокое положение!"

Что станет с его гордостью? Смирится ли он с ситуацией, в которую попадет из-за любви, или будет молить о прощении? Бедный Найджел. Она почти жалела его. Ему еще предстояло узнать, какой бессмысленной становится жизнь, когда у тебя есть все, чего ни пожелаешь, кроме человека, с которым можно это разделить.

Ее мысли испуганно разлетелись, когда Найджел остановил машину на пустынном проселке и, не говоря ни слова, притянул ее к себе и поцеловал.

- Кажется, я не обнимал тебя целую вечность, - сказал он. - Я так тебя люблю, Джулия! Выходи за меня замуж поскорее. Нет причин ждать. - Он опустил голову и прижался губами к ее шее, его руки нежно ласкали ее.

Она посмотрела на его склоненную голову. Его волосы казались совсем черными на фоне ее светлой кожи.

- Хорошо, - сказала она чуть хрипловато, - я выйду за тебя тогда, когда ты захочешь.

- Дорогая! - Он сжал ее еще крепче. - Клянусь, что ты об этом не пожалеешь!

- Конечно, - отозвалась она ровным голосом. - Я хотела этого с первой нашей встречи.

***

Однажды днем она встретилась с Найджелом, и он подвел ее к элегантному трехэтажному дому. Он стоял вплотную к соседним домам, и вместе они образовывали полукруг, обращенный на небольшой сквер, который, в свою очередь, выходил к реке. От тротуара дом отделялся узорной чугунной решеткой, и к парадной двери вели три побеленные ступеньки.

Холл был квадратный, в него выходили двери гостиной, столовой и кабинета. Красивая изогнутая лестница вела на второй этаж, где были три спальни. Две из них - смежные - имели общую ванную. На третьем этаже располагались три жилые комнаты и одна ванная.

В доме царила атмосфера спокойствия, которую Джулия так любила. Из высоких окон спальни второго этажа через кроны платанов она увидела реку. Вода в ней была темной и блестящей.

- Здесь чудесно, - сказала она.

- Ты и правда так думаешь?

- Конечно. Но это не слишком дорого?

- Деньги не проблема. Для меня главное - сделать тебя счастливой.

- Такой дом кому угодно понравится. - Она обвела взглядом пустую комнату. - Я ожидала, что здесь будет какая-то мебель.

- Бывшие владельцы решили все забрать. И я рад этому. Хочу, чтобы все у нас было новым.

Найджел открыл для нее счета во всех крупных магазинах Лондона, чтобы она могла покупать для дома все, что сочтет нужным.

Две смежные спальни явно предназначались для них, и Джулия снова почувствовала резкий укол совести, подумав о той минуте, когда скажет Найджелу, кто она такая. Ей было нелегко играть роль счастливой невесты, и самыми отрадными для нее были часы, которые она проводила, оживляя дом. Она не думала о нем как о жилище, которое предстоит разделить с мужем, а как о бездушном предмете, который она может украсить по своему вкусу, не связывая с ним приближающееся бракосочетание.

Она была рада, что Найджел предпочел скромную церемонию, а он, в свою очередь, был доволен, что Джулия не стала устраивать из свадьбы мероприятие, но решил, что это связано с тем, что она считает себя ему неровней. Он не подозревал, что она все еще опасается, как бы кто-нибудь из его родных и друзей не узнал ее.

Они обвенчались днем в самом начале сентября в церкви той деревушки, где жила миссис Фарнхэм. Единственными гостями были две тетки Найджела с мужьями и кузина Лиз со своим женихом. После церемонии все вернулись в небольшой старинный дом для свадебного завтрака.

Найджел следил, как его высокая, стройная жена в светло-сером платье, на котором сверкала брошь с бриллиантами и рубинами - его свадебный подарок, - проходила среди гостей. Всякий раз, когда их глаза встречались, Джулия поспешно отводила свои, как будто ее смущал его пылкий взгляд. Его губы изгибались в нежной улыбке, и желание заключить ее в объятия переполняло его.

Через неделю должны были начаться заседания суда, и Найджелу предстояло вести важное дело, поэтому они отложили свой медовый месяц, но он пообещал, что к концу года они отправятся куда-нибудь на юг, к солнцу.

- Кроме того, дорогая, - добавил он, - есть еще один плюс: мы начинаем нашу семейную жизнь в собственном доме.

Они вернулись в Лондон к вечеру. Сгущались сумерки, когда они подъехали к тихому проезду и остановились у своего дома. В опускающейся темноте осенняя листва деревьев казалась черной. Вдали послышался приглушенный гудок катера на Темзе.

Найджел широким жестом распахнул входную дверь и, подхватив Джулию на руки, перенес через порог.

- Наконец-то дома - с тобой. - Он осторожно поставил ее на ноги и, почувствовав, что она дрожит, обнял за плечи. - Ты не замерзла, дорогая?

Она неуверенно засмеялась:

- Нет. Наверное, это просто нервы. - Высвободившись, она прошла в гостиную и позвонила. - Комната чудесная, правда? По-моему, мы прекрасно все обставили.

Она продолжала бессвязную болтовню, зная, что если не рассеет охватившее ее напряжение, то может закричать. Через несколько минут появилась домоправительница, поздравила их и сказала, что ужин будет подан, когда они пожелают.

Джулия взглянула на часы:

- Мы поужинаем в семь тридцать - как раз хватит времени, чтобы переодеться. - Миссис Хамфри удалилась, а Джулия взяла сумочку. - Я пойду наверх, Найджел.

Он ласково ей улыбнулся:

- Хорошо, дорогая. Но не думай, что тебе удастся убежать от меня!

Ее щеки зарделись, но она не ответила и, повернувшись, вышла из комнаты.

Их первый ужин дома прошел в длинной, узкой столовой, обставленной шератоновской мебелью. Пламя свечей отражалось в серебре и хрустале. Еда была превосходной, но Джулия к ней почти не прикоснулась, думая только о том, что ждет ее впереди. Найджел тоже ел очень мало, и они оба были рады, когда ужин наконец закончился и они смогли пройти в библиотеку, где их ждал кофе на серебряном подносе. Были выключены все лампы, и пламя камина освещало отделанные деревянными панелями стены и красно-желтые узоры персидского ковра.

Джулия села на диванчик у огня, пламя отбрасывало золотистые блики на ее лицо. Найджел опустился рядом, с любовью глядя, как она разливает кофе. Он снова заметил, что по ее телу пробежала дрожь, и, наклонившись вперед, взял ее за подбородок.

- Дорогая, что случилось? Ты расстроена из-за того, что мы не смогли поехать в свадебное путешествие? Мы поехали бы, если бы через пару недель у меня не было слушания важного дела. Очень важного, а я еще не совсем готов к нему.