Виктория Плэнтвик - Поиск любви

- С тобой все в порядке? - От неожиданности она вздрогнула.

- Что? Извини.

- Тебе плохо? Или наступает время кормления? - Она хмыкнула.

- Да нет, Ник поел перед сном.

- Не сомневаюсь, я и сам припал бы к женской груди, - выпалил Фрэнк, бесстыдно уставившись в вырез платья.

- Ты явно напрашиваешься на пощечину, - резко сказала Элис, чувствуя, что краснеет.

- Если ты и впредь собираешься носить платья с таким декольте, то должна быть готова к любым неожиданностям...

- Не преувеличивай, это платье у меня уже сто лет и ни разу не было поводом для каких-либо неожиданностей.

- Возможно, но тогда ты еще не была кормящей матерью. А сейчас твой бюст в любой момент может вывалиться из декольте.

- Такого еще не случалось. - Вероятно, переехав в город, я прибавила несколько лишних фунтов, с досадой отметила Элис, но на обновление гардероба денег нет.

- Все когда-то случается впервые. Вот и сейчас вдруг бросилась в глаза твоя кожа. Для сельской девушки она слишком бледная. Мне всегда казалось, что на фермах все женщины загорелые.

- Разве ты никогда не слышал об озоновых дырах и солнечной активности? Теперь все женщины, работающие на ферме, стараются защититься от ультрафиолета, чтобы не заболеть раком. Кроме того, большую часть времени я провожу в помещении.

- Да-да, конечно, я и забыл, что ты трудишься над романом.

Ну и зловредный же тип!

- Думаю, именно по этой причине ты тоже бледен как сметана, огрызнулась Элис. - Работа над леденящими кровь триллерами, по всей видимости, поглощает все твое свободное время.

Появился официант и начал расставлять на столике заказ: для дамы шоколад разных сортов, а для ее спутника - свежие фрукты, слегка политые все тем же шоколадом. Фрэнк подождал, пока Элис примется за еду, и тоже взял в руки вилку и нож.

- Это что, профессиональная ревность? Обычно начинающие авторы буквально забрасывают меня вопросами.

- Должно быть, подобная назойливость весьма утомительна. Теперь понятно, почему ты так рассердился, когда я сдержала свой порыв припасть к ногам такой знаменитости.

- Сомневаюсь, что ты способна припасть к чьим-либо ногам, не говоря уже о твоей пресловутой сдержанности. Когда же ты догадалась, что Фрэнк Бартон это я и есть?

- Я никогда не читала произведений Фрэнка Бартона, поэтому мне не о чем было догадываться.

- Придется одолжить тебе пару книг, - спокойно заметил он. - Так как же ты все-таки узнала, что я пишу?

- Я поинтересовалась книгами в твоем книжном шкафу, а затем увидела рукопись на письменном столе.

- Оказывается, ты не только без спроса вломилась в мою квартиру, но еще и рылась в моих вещах?

- Я не вломилась, а просто воспользовалась ключом. Мне показалось, что ты дома, но не хочешь открывать дверь. Дело в том, что я слышала, как ты печатаешь на машинке.

- Удивительно, как это ты смогла услышать мою машинку, когда твоя собственная стучала так громко, что можно было оглохнуть? Именно поэтому я и потел прогуляться. Просто был не в состоянии сосредоточиться. Порыв твоего творческого вдохновения выгнал меня на улицу. Так вот где он был!

- Старые машинки действительно очень громко стучат, - согласилась Элис. - В любом случае, я сомневалась, стоит ли дожидаться твоего возвращения.

- Тем более в моей спальне, ведь мама именно там застала тебя.

- Просто я искала тебя по всей квартире.

- Польщен твоим вниманием. И вообще, должен признать, что ты самая непостижимая женщина, которую мне когда-либо довелось встречать. Ты не перестаешь удивлять меня своей непредсказуемостью.

- Ну и отлично, - заметила Элис полушутя-полусерьезно. - Если бы я действительно хотела совратить тебя, то не пришла бы с грудным ребенком на руках.

- Почему бы и нет? Многие мужчины находят материнство возлюбленных весьма эротичным.

- И ты в том числе? - не удержалась она.

- Если рассуждать абстрактно, думаю, это чисто инстинктивная реакция мужчины на то, что мы называем женской зрелостью.

Но Элис не позволила ему ускользнуть от ответа.

- Мы говорили не об абстрактном случае.

- Разве? - Фрэнк принялся сосредоточенно рассматривать наколотую на вилку дольку киви, облитую шоколадом.

- По-моему, мы говорили конкретно обо мне.

Шоколад капнул ему на ладонь, и Фрэнк машинально слизнул его, подняв глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как Элис даже вздрогнула от этого исполненного эротики жеста.

- Прекрасно, давай поговорим о тебе, - вкрадчиво согласился он. - Чего ты вообще от меня хочешь? Почему ты сегодня пришла?

- Мне хотелось кое-что объяснить тебе... - Элис почувствовала, как Фрэнк словно отгородился от нее невидимой завесой.

- И ты думаешь, меня это "кое-что" интересует?

- Да, в какой-то степени. - Элис с готовностью ухватилась за возможность начать разговор.

- Очевидно, это тоже своего рода жизненный опыт, который тебе необходим как писательнице, - холодно заметил он.

- Вовсе нет. Все дело в том, что мне нужны деньги, чтобы закончить университет.

- И ты готова заниматься проституцией ради образования. Ах, извините, кажется, теперь это называется служением любви.

- О чем ты? - От изумления она открыла рот.

- Разумеется, о тебе и твоих Джонах Доу. Или ты называешь их всех Алексами?

- Я с ними не сексом занимаюсь, а делаю им массаж!

Сидящий за соседним столиком мужчина средних лет с интересом взглянул в их сторону, явно прислушиваясь. Элис продолжила уже тише:

- Физиотерапевт в больнице, где маме делали операцию, научил меня массажу. Алекс и все остальные - спортсмены, которым я помогаю обрести форму после травмы, а вовсе не любовники! Если ты посмеешь еще хоть раз назвать меня проституткой, то, клянусь, я надену тебе на голову эту шоколадницу!

- А что, по-твоему, я должен был подумать? - Фрэнк обиженно пожал плечами.

- Вообще-то каждый все понимает в меру своей испорченности.

- Как и ты, кстати. Заподозрила меня в связи с женщиной, оказавшейся моей матерью!

- Ну, это совсем другое дело! - вспыхнула Элис.

- Пожалуй, да. Ведь ты не видела у моих дверей ни одной женщины, а вот около твоей вечно толпятся молодые тренированные парни. Впрочем, один, пожалуй, составляет исключение. Кто тот толстяк, который ломился к тебе в понедельник вечером? Только не говори, что он тоже спортсмен.

- Это приятель моего брата. Джон просил своих оклендских знакомых изредка навещать меня. Извини, если он побеспокоил тебя.

- Если честно, то они все беспокоили меня. Музыка у тебя играла недостаточно громко, чтобы заглушить периодические стоны. Можно было подумать, что твои посетители бьются в экстазе.

Элис рассмеялась, довольная тем, что все происходящее в ее квартире не оставляет Фрэнка равнодушным.

- Да они не выносят ни малейшей боли. Просто поразительно, какие нытики все эти здоровые с виду парни. Но если мы ив самом деле слишком шумели, почему ты не вмешался? Помнится, в нашу первую встречу, ты сделал это без малейших колебаний.