Джудит Гулд - Творящие любовь

— Ну вот мы и на месте, — сказала гувернантка и протянула Дороти-Энн плащ. — Надень его, а то вымокнешь до нитки.

Дороти-Энн скорчила рожицу.

— Тебе придется его надеть, — твердо заявила Нэнни. — Иначе мы сейчас же отправимся назад в Тарритаун.

С мрачным видом девочка облачилась в плащ. Шофер открыл дверцу и держал над ними зонтик, пока они торопливо шли под дождем к вращающимся стеклянным дверям.

Оказавшись внутри, Дороти-Энн засмотрелась на огромный мраморный вестибюль. Потолок был так далеко наверху, и все вокруг, казалось, покрывал мрамор.

— Это один из отелей прабабушки? — поинтересовалась она у Нэнни, крепко держащей ее за руку. Они шли через заполненный людьми вестибюль к лифтам.

Гувернантка покачала головой.

— Нет, это не отель. Здание занимают разные офисы. Здесь работает много людей, в том числе и твоя прабабушка. Видишь ли, ее гостиничный бизнес настолько велик, что ей приходится иметь несколько офисов, чтобы всем управлять. Ей принадлежат гостиницы по всему миру.

Дороти-Энн кивнула с умным видом, обдумывая услышанное.

— И все здание принадлежит ей? — спросила она, когда они остановились перед дверью лифта.

Нэнни усмехнулась:

— Да нет же, малышка. Но, насколько я знаю, она арендует целых два этажа. А это очень большое помещение для офиса, поверь мне.

Дороти-Энн взглянула на гувернантку:

— А папочка тоже здесь работает?

На лицо Нэнни будто опустилась маска.

— Я не уверена, — быстро произнесла она. — Тебе придется спросить об этом у твоей прабабушки.

Личико Дороти-Энн погрустнело.

— Никто никогда мне ничего о нем не говорит, — спокойно сказала она. — Всякий раз, когда я спрашиваю, мне говорят, что надо спросить кого-нибудь другого.

Нэнни посмотрела на нее с печальным сочувствием, но Дороти-Энн была слишком мала, чтобы распознать его.

— Это оттого, что правила хорошего тона предписывают каждому заниматься своими делами, — смущенно пояснила гувернантка.

— Но ведь папа это мое дело? — Дороти-Энн проявила ту самую невероятную детскую проницательность, которой все так боятся.

От ответа Нэнни спас приехавший лифт. Они вошли в кабину, и Дороти-Энн увидела, как няня нажимает кнопку с цифрой «32». Как только ее палец коснулся кнопки, та загорелась. У Дороти-Энн глаза стали совсем круглыми. Она осторожно потянулась и нажала на другую цифру. И взвизгнула от восхищения, когда кнопка засветилась. Девочка коснулась еще одной кнопки, потом еще одной.

Нэнни легонько шлепнула ее по руке.

— Ну-ка, прекрати это, — приказала гувернантка. Она с извиняющимся видом посмотрела на других пассажиров, но никто не обратил на девочку внимания.

Обиженная шлепком Нэнни, Дороти-Энн поджала губы. Ей хотелось плакать, но она изо всех сил старалась сдержать слезы. Но тут двери лифта разъехались в разные стороны, и девочка оказалась лицом к лицу с совершенно незнакомым миром.

— Здесь прабабушка работает? — задала она вопрос, как только они вышли из лифта.

Нэнни торжественно кивнула:

— Да.

Дороти-Энн почувствовала неведомую ей ранее гордость за то, что все это принадлежит ее семье. Приемная была обставлена таким образом, что все свидетельствовало о роскоши, комфорте и солидном финансовом положении.

Стены скрывались под панелями красного дерева, а пол устилал нежно-розовый ковер. Уютные диваны и кресла были произведением известного декоратора Эндрю Гроулта и стоили небольшого состояния. Гигантский мраморный камин был всего лишь имитацией, но производил впечатление подлинного. Единственной черточкой, напоминающей посетителю, что он не в вестибюле дорогого отеля, а в штаб-квартире огромной деловой империи, была золотая табличка со скромной гравировкой, красующаяся над головой секретаря, восседающего за столом персидской работы. Надпись гласила «Отели Хейл инкорпорейтед».

Секретарша в приемной оказалась молодой блондинкой. Создавалось впечатление, что ее привело в замешательство появление ребенка, но она быстро взяла себя в руки и приветствовала их холодной улыбкой.

— Чем могу служить? — поинтересовалась она у Нэнни.

— Мы хотели бы встретиться с миссис Хейл.

— Вы договаривались о встрече?

Нэнни фыркнула:

— Да.

— И как о вас доложить?

Нэнни улыбнулась Дороти-Энн и сжала ей руку.

— Мисс Дороти-Энн Хейл, — объявила она.

Произнесенные слова оказались волшебными. Дежурная улыбка секретарши растаяла.

— Пожалуйста, присядьте на минутку, сейчас за вами кто-нибудь придет, — сказала она с неожиданной теплотой. Девушка сняла трубку телефона из слоновой кости, а гувернантка повела девочку к дивану. Но не успели они сесть, как высокие двери, ведущие в длинный коридор, затянутый красным ковром, открылись и перед ними предстала безупречно одетая женщина с волосами цвета воронова крыла.

— Мисс Хейл? — спросила она, склоняясь к Дороти-Энн и улыбаясь ей. — Я миссис Голдстайн, секретарь миссис Хейл.

— Здравствуйте, как поживаете? — торжественно произнесла девочка, и они обменялись рукопожатием. Но внутри у Дороти-Энн пробежала дрожь. Рука миссис Голдстайн оказалась сухой и холодной.

— Благодарю вас, отлично, — с улыбкой ответила секретарша, повернулась к Нэнни и кивнула головой. — Прошу вас. — Она сделала элегантный жест рукой. — Пойдемте со мной. — И женщина пошла так быстро, показывая дорогу, что и Нэнни, и тем более Дороти-Энн пришлось поторопиться, чтобы успеть за ней.

Коридор казался невозможно длинным. Они прошли мимо бессчетного количества закрытых дверей, потом повернули за угол и почти уткнулись в стеклянную стену, отделяющую от коридора огромное помещение без окон, заставленное рядами столов.

— Машинописное бюро, — пояснила миссис Голдстайн.

— Вот где бы мне хотелось работать, когда я вырасту, — заявила Дороти-Энн. — Из-за бассейна [31] Английское слово pool означает и бюро, и бассейн. . — Девочка вытянула шею. — Но где же он?

— Это всего лишь выражение. Просто здесь одновременно работает очень много людей.

— Ну что ж, может быть, мне и не захочется здесь работать. — Задумчивая гримаска исказила личико Дороти-Энн.

— Я думаю, — сказала миссис Голдстайн, — что у твоей прабабушки более интересные планы на твой счет, чем машинописное бюро. Надо только подождать, когда ты вырастешь.

Чуть дальше они прошли мимо еще одной комнаты за стеклянной стеной.

— Еще одно бюро? — весело спросила Дороти-Энн.

— Это финансовый отдел, — объяснила миссис Голдстайн. — Люди, которых ты здесь видишь, занимаются теми деньгами, что приносят отели твоей прабабушки, расположенные по всему миру.

Дороти-Энн кивнула.

— Неужели вы никогда не теряетесь здесь? — удивилась она, продолжая идти.