Генри Вуд - Присяга леди Аделаиды

Мисс Бордильон увела мальчика. Тифль проводила его громкой бранью. Она была страшно взбешена, и легкий говор одобрения, поднявшийся между слугами при последних словах мальчика, не способствовал тому, чтобы успокоить ее.

— Да, — сказала она слугам с сердцем, — вам бы хотелось освободиться от меня, не так ли? Но вам это не удастся. Ни вам, ни этой хитрой гадине.

Растолкав слуг направо и налево, приказав мяснику придти через полчаса, выхватив рыбу из рук рыбака, Тифль пошла в кухню и швырнула рыбу кухарке. Буфетчик Лестера, молчаливый, вежливый человек, самый смирный из всех и очень хорошо уживавшийся с Тифль, пошел за нею в комнату ключницы.

— Я не давал бы волю своему языку на вашем месте, мисс Тифль, — сказал он дружелюбным тоном, — особенно при мисс Бордильон. Вам самим может быть худо от этого. Мне сдается, что у нас скоро будет перемена в доме.

— Какая перемена? — огрызнулась Тифль.

— Ну… хотя мне не следовало бы говорить об этом, но по нескольким словам, вырвавшимся у сквайра сегодня утром, я сужу, что он собирается жениться.

— Собирается… жениться! — повторила Тифль, и в голосе ее слышалось что-то похожее на испуг.

— Да, в этом нет ни малейшего сомнения, но это между нами, помните.

Тифль вся похолодела. Убеждение, что буфетчик говорит правду, вдруг и безнадежно овладело ею. Она откинула со лба свои растрепанные рыжие волосы.

— Стало быть, он женится на этой твари, мисс Бордильон! — воскликнула она, ударив по столу своею костлявою рукою, — хитрая ведьма представляется, будто не хочет сидеть с ним, все уходит к детям, как будто боится, что он ее съест.

Буфетчик только улыбнулся. Он не думал, что Тифль сделает то, что задумала, но когда Тифль была раздражена, она за безделицами не останавливалась. Оставив буфетчика, она пошла отыскивать мисс Бордильон и нашла ее в столовой, оканчивавшею чтение того письма, которое она не докончила утром, когда ее позвал Лестер. Тифль вошла смелыми шагами и с сложенными крест на крест руками, красная, как рак.

— Я жила в этом семействе, прежде чем вы приехали сюда, мисс Бордильон, — начала она, задыхаясь от гнева, — и я думаю, что если эта перемена имелась в виду, меня можно было бы не втягивать в нее.

Мисс Бордильон привыкла к неопределенным выражениям Тифль, постоянно забавлявшим Уильфреда Лестера. Мисс Бордильон предположила, что эта вспышка относится к недавней ссоре, но вовсе не понимала ее.

— Объяснитесь, Тифль.

— Я говорю, что стыдно не сказать слугам и мне, главной над ними, я ведь, собственно говоря, не служанка, чтобы от меня скрывать, — закричала Тифль. — Но когда дело ведется таким скрытным образом, не много счастья принесет оно.

— Объяснитесь, я повторяю, — сказала мисс Бордильон. — О чем вы говорите, вы забываетесь, Тифль.

— Джонс сейчас сказал мне, что вы и мистер Лестер собираетесь венчаться! — закричала Тифль. — Он говорит, что барин сказал ему, а я повторяю, что мне кажется, это следовало бы сказать мне, а не ему. Я не привыкла к такому обращению, мисс Бордильон, меня всегда уважали везде, где я жила, и я намерена, чтобы и здесь мне оказывали уважение.

Никогда в жизни Маргарет Бордильон не была так озадачена. Дерзость Тифль, ее гнев — все исчезло при сообщенном известии. Это известие лишило Маргарет самообладания и привело ее в замешательство. Она вспыхнула, пролепетала невнятно, что она «не знает», что она «не уверена». Ей не пришло в голову сомневаться в том, что Лестер сообщил об этом буфетчику, и будучи внутренне убеждена в справедливости этого известия, она его не опровергала.

— И так как я не привыкла к такому обращению, и не могу его переварить, я предупреждаю вас, что я ухожу отсюда, когда моему жалованью минет треть, а это будет через четыре недели, начиная с завтрашнего дня.

Тифль повернулась и ушла, слишком верно приметив признаки любви и оставив мисс Бордильон с румянцем на ее нежном личике и погруженную в сладостный лабиринт ее обманчивой мечты.

В этот день случилось еще одно происшествие, в сравнении с которым утренняя ссора между Уильфредом Лестером и Тифль, а потом нападение этой женщины на мисс Бордильон делались совершенно незначительными. Как бы для того, чтобы прекратить окончательно и решительно тайную надежду, которой, может быть, внутренне предавался лорд Дэн, и чтобы разрешить мучительное сомнение наследника, тело Гэрри Дэна было найдено и привезено в замок.

Аделаида Эрроль сидела в гостиной с Лестером. Он говорил о том самом плане, который он сообщил в это утро мисс Бордильон, о новой оранжерее, а Аделаида слушала с рассеянным, небрежным видом, как будто ей не было никакого дела ни до оранжереи, ни до чего-либо другого в жизни. Вдруг она подняла голову и прислушалась. Шум на дороге, непримеченный сначала во время их разговора, постепенно приближался; это были шаги нескольких человек, входивших теперь в ворота замка.

Странно, в душе Аделаиды промелькнуло предчувствие того, что действительно было. Она стояла как бы в помешательстве, всплеснув руками, и вся краска сбежала с ее лица. Из окна ничего не было видно, кроме множества народа, столпившегося в воротах.

Не говоря ни слова Лестеру, она сбежала с лестницы в самую середину толпы. Двенадцать рыбаков собрались в наружных воротах, наскоро запертых, чтобы не впустить толпу. Они привезли в ручной тележке тело, найденное ими в воде за несколько миль от берега. Они привезли его в Дэншельд в своей лодке, вовсе не думая, чтобы это было тело капитана Дэна. Случилось, что Рэвенсберд проходил по берегу, когда подъехала лодка, и он немедленно с первого взгляда объявил, что это его покойный господин. Черты лица нельзя было узнать, но Рэвенсберд узнал капитана по зубам и по знаку на правой руке. Зубы Гэрри Дэна были необыкновенно хороши, белые, ровные, очень красивой формы.

Аделаиду никто не приметил в этой суматохе. Несколько слуг собрались в воротах; рыбаки размахивали руками и говорили громко на своем грубом наречии. Лорд Дэн, который встал с постели в это утро, приказал докатить свое кресло к дверям передней и смотреть оттуда на эту сцену. Рэвенсберд стоял перед ним, рассказывая, как он узнал тело и по каким признакам. Если что-нибудь могло удивить Аделаиду в эту минуту, то это была неожиданность видеть Рэвенсберда тут. Дело в том, что он вошел с рыбаками, и лорд Дэн захотел выслушать, что он скажет, прежде чем приказал ему уйти.

Какая причина побудила леди Аделаиду броситься к тележке, она сказать не могла; может быть, в эту минуту сильного волнения и ужаса она отчасти не сознавала свои поступки. Те, которые видели ее бледное лицо и дикие глаза, не могли сомневаться, что она находится под влиянием самого сильного волнения. Она добежала до тележки и хотела поднять клеенку, покрывавшую тело, когда один из рыбаков бесцеремонно оттолкнул ее.