Лайза Беннет - Идеальная ложь

— Все о’кей, — сказал он. Губами он снова нашел ее губы. — Я к этому тоже не готов. — Его руки погладили ее по волосам, опустились ниже, прошлись по плечам и рукам, вокруг талии, осторожно подтягивая ее к себе. Его поцелуи были глубокими и неспешными. Он продолжал прикасаться к ней — к ее волосам, плечам, щекам, — как будто не вполне веря, что она действительно находится здесь.

Опыт может быть опасной штукой, когда дело касается секса, и Мэг это знала. Слишком часто тени ее бывших любовников возникали в уголках ее сознания, напоминая о прошлых удовольствиях или подавленной неудовлетворенности. Она понимала, что никто не вступает в отношения с гарантией, что получит удовлетворение; и не важно, как сильно тебе этот человек нравится. Синхронизация во времени бывает коварной. Подъемы чувств и энергии мужчины могут приходиться на спады у женщины. Все это очень напоминало Мэг азартную игру. Поэтому в ее поведении в постели был тот же замысел, что и в бизнесе, — направлять действия партнера и внимательно анализировать результаты.

Мэг чувствовала, что, как и большинство вещей в своей жизни, она держит свое тело под тотальным контролем. Она умела сдерживать свой аппетит, умела заставить себя делать зарядку, даже если находилась во власти апатии. А когда дело доходило до секса, Мэг сама определяла, когда и как она будет удовлетворена. Хотя она в полной мере наслаждалась удовольствием от занятий любовью, но даже в моменты высшей страсти не теряла головы.

С Эйбом, однако, она почти сразу ощутила, что ее власти брошен вызов. Точнее, она уже побеждена. Вначале она пыталась помешать ему задавать тон в игре: он тратил так много времени на поцелуи, а ей это было не нужно. Но он был таким упрямым и… мгновение-другое спустя она подумала: «Ну ладно, почему бы и нет?» А потом, еще через какое-то время, обнаружила, что полностью отдалась чувственности. В его объятиях она расслабилась.

— Эйб… — Мэг вдруг вспомнила, что должна была задать ему очень важный вопрос. О Бекке и Этане. Но еще до того, как вопрос оформился в слова, она почувствовала, что ее опять уносит мощное, настойчивое подводное течение желания. Его прикосновения были такими нежными, такими легкими, что она поначалу даже не понимала, что он с ней делает. Он ласкал ее спину, покрывал легкими, как прикосновение перышка, поцелуями ее шею… Его руки опускались по ее бедрам, потом опять поднимались вверх. И вдруг, когда Мэг этого совсем не ожидала, ее томление превратилось в настойчивое желание разрядки. Она осознала, что сознание унесло ее далеко за ограничительные буйки здравого смысла. Они были вместе и двигались вперед к цели, которую Мэг не могла определить словами. Казалось, именно этого она ждала всю свою жизнь…

Они нашли дорогу в ее спальню. Его движения перестали быть нежными. Никто из них не хотел сейчас разговаривать. Подтолкнув ее к кровати, он резким движением откинул покрывало.

— Нет, — сказал он, когда она начала стягивать свитер.

Он опустился перед ней на колени, а затем со сводящей с ума медлительностью стал поднимать мягкую шерсть свитера, целуя ее живот, натянутую ткань бюстгальтера. Потом встал, одним нетерпеливым движением снял с нее свитер, помог расстегнуть бюстгальтер и прижал к постели, положив свои ладони ей на грудь.

Она смотрела, как он нервно борется со своей одеждой — рубашка, которая не досчиталась пары пуговиц из-за его спешки, пояс, который, казалось, никогда не расстегнется. Она улыбнулась, когда увидела его обнаженным — более мускулистый, чем можно было бы ожидать, и очаровательно уязвимый из-за полной, дрожащей эрекции.

— О господи, ты смеешься, — сказал он, усаживаясь на край кровати и оглядывая себя. — Неужели настолько плохо?

— Нет, — сказала она, наблюдая, как он надевает презерватив. — Это восхитительное зрелище!

Вряд ли можно было сказать, что они совсем чужие люди — и все-таки сейчас друг в друге все было для них ново. Его прикосновение, его вкус, приятный запах свежести, исходящий от его кожи. Так приятно исследовать его тело — более худое и твердое, чем она могла предположить, — таившее массу милых сюрпризов: соленую область шеи, пологое плато живота, упругую арку спины… Она улыбнулась в темноту, услыхав, как участилось его дыхание, когда ее рука нашла его возбужденный член. Она обхватила его пальцами и, сжав их в плотное кольцо, стала совершать осторожные движения вверх и вниз. Он повернулся к ней, целуя ее груди, и они лежали рядом, бок о бок, изучая, узнавая друг друга.

Его губы передвинулись вниз, к животу, потом еще ниже, к бедрам. Она почувствовала, как ноги ее раздвигаются, и застонала, ощутив, как его язык разделяет ее. Ее пальцы вцепились в простыни, когда его рот сомкнулся над ней. Не имело значения, кем был каждый из них по отдельности — сейчас они превратились в единство прикосновения, вкуса, желания.

— Нет, — закричала Мэг. Ей хотелось получить все, она желала почувствовать его внутри себя. Она потянула его вверх, направляя его. Когда он полностью вошел в нее, заполнил ее и начал двигаться медленно, очень медленно, чтобы она поняла, как это прекрасно. Прекрасно, когда не один партнер, а оба получают удовольствие. Прекрасно, что одному не нужно требовать, а другому — подчиняться. Они отдавали себя друг другу и делали это осознанно, сдерживались и отдавали опять, приходя в восторг, когда партнер вскрикивал от наслаждения, пока, наконец, во всем мире не осталось ничего, кроме ускоряющегося, требовательного, самого важного ритма двух тел, которые двигались, как единое целое.

Чуть позже десяти часов они все-таки заказали свой ужин с доставкой, который съели в жуткой спешке, стоя на кухне. Но они оба были слишком голодны в отношении совсем других вещей, чтобы сконцентрироваться на фаршированных блинчиках и рисовой вермишели. Поэтому вскоре они опять оказались в спальне.

— Итак? — Она свернулась в его объятиях и прижалась щекой к его плечу. Она чувствовала себя великолепно, и в то же время ужасно. Вернулись все старые опасения, а ведь не прошло и десяти минут после того, как они во второй раз любили друг друга. Почему Эйб не рассказал ей о том, что его жена, пусть даже бывшая, путалась с ее зятем? Было почти двенадцать ночи, и охваченная сомнениями Мэг почувствовала, что тело ее начинает сотрясать нервная дрожь.

— Это риторический вопрос, — сказал Эйб, зевая и гладя ее волосы. — Если ты спрашиваешь, было ли мне хорошо, то я не смогу найти слов, чтобы описать, как это было здорово.

— Я думаю, задавая тебе этот вопрос, я хотела узнать, выдерживаю ли я сравнение, — ответила она, целуя его грудь. Кожа была соленой на вкус. Она вдохнула его глубокий мужской запах.