Сьюзен Льюис - Западня

Стефани мысленно встряхнулась и заставила себя сконцентрировать внимание на графике, но почерк Мэтью внизу листа вызвал на ее устах жалкую улыбку. Она отложила график и посмотрелась в зеркало над столом Хейзел.

— Господи, я начинаю выглядеть на свои годы!

— Я бы не сказал.

Стефани резко повернулась, и у нее дрогнуло сердце: в дверях стоял Мэтью.

— Я не слышала, как ты вошел.

— Слишком увлеклась разговором с собой.

Не в силах вынести его ухмылку, она посмотрела на часы.

— Разве ты не должен быть на съемочной площадке?

— Они еще не расставили аппаратуру. Я звонил тебе утром, но ты уже ушла. Думал, ты поехала на место съемок, а когда тебя и там не оказалось, решил поискать здесь.

Он подошел к ней и стоял так близко, что Стефани ощущала принесенный им с улицы свежий воздух. Она засунула руки в карманы, чтобы не поддаться искушению до него дотронуться.

— Ты хотел что-нибудь обсудить?

— По-твоему, нечего?

Она хотела отвернуться, но он взял ее за плечи.

— В чем дело, Стефани? Почему ты меня избегаешь?

— Неужели нужно спрашивать? — произнесла она голосом, в котором чувствовались слезы.

— Нет, — устало ответил Мэтью и отпустил ее. — Не нужно. Ты ждешь от меня не вопросов, а объяснений. Вот только с чего начать? Где взять точные слова?

Стефани вся напряглась. Вот сейчас он скажет…

— Не надо, Мэтью!

Он смотрел на улицу. Стефани проследила за его взглядом и запаниковала, увидев, как Мэриан переходит через дорогу. Скорее бежать отсюда! Невыносимо видеть их вместе!

— Стефани! — крикнул Мэтью и бросился за ней. Он перехватил ее у самой двери — как раз в тот момент, когда вошла Мэриан.

— Извините… Я обещала прийти пораньше… Но я могу прогуляться…

— Ничего, — сказал Мэтью. — Мы со Стефани как раз… Стефани!

Но она вырвалась и побежала наверх. Он выругался про себя.

— Извини, — пролепетала Мэриан. — Если бы я знала… Я думала, здесь никого нет.

— Не оправдывайся, ты тут ни при чем. Я сам во всем виноват. Пойду к ней.

— Не ходи!

Почти повелительный тон заставил Мэтью обернуться.

— Не ходи, — уже более спокойно повторила Мэриан. — Я сама с ней поговорю. Ты много раз пытался — и все без толку. Я понимаю, нельзя открыть ей тайну Оливии, но ведь с этого все и началось. Стефани загнана в угол, она не понимает, что происходит, почему мы умолкаем, когда она входит в комнату, почему ты повсюду следуешь за мной…

— И как ты все это объяснишь?

— Не знаю, но будем надеяться, что у меня получится лучше, чем у тебя.

— Мэриан, ты — чудо! Но ты не обязана… мы же знаем…

— Что я люблю тебя? Стефани в курсе. Но пока ты не отвечаешь мне взаимностью, тебе не из-за чего чувствовать себя виноватым.

Мэтью взъерошил себе волосы и отвернулся.

— Ты же знаешь, что это не так.

— Нет, я ничего не знаю.

— Я тоже. Знаю только, что моя жизнь превратилась в ад. Я чувствую себя подлецом — и перед тобой, и перед Стефани. Но до окончания съемок мы бессильны что-либо предпринять. Все так запуталось… все смертельно устали…

И вдруг, к ее крайнему удивлению, он бережно взял в ладони ее лицо и поцеловал в губы.

— Мне давно хотелось это сделать — после Нью-Йорка… Но… Я лучше пойду, а то совсем развинтился. Но, видит Бог, мне хочется сделать это еще раз.

И он исчез за дверью.

Мэриан растерялась. Одна ее часть было до того счастлива, что впору было выбежать на улицу, танцевать и петь у всех на виду. Зато другая ее половина преисполнилась суровой ответственности.

Похоже, из них троих только она еще сохранила способность принимать решения.

Стефани не откликнулась на стук. Соблазн повернуться и уйти был очень велик, но Мэриан твердо решила исполнить задуманное. И вошла в кабинет.

Стефани стояла у окна, уставив невидящий взгляд на противоположное здание. Она не плакала, но все ее тело, каждая клеточка кричала о нестерпимой боли.

— Стефани, нам нужно поговорить.

— Вот как? О чем же, Мэриан?

— О Мэтью.

— И что с ним такое?

Мэриан вздохнула.

— Стефани, мне тоже непросто…

— Тогда какого дьявола притащилась? Я тебя не звала! Мне нет никакого дела…

— Тебе есть дело. И ты права, между мной и Мэтью что-то есть. Но я хочу, чтобы ты знала: он все еще любит тебя и ужасно мучается.

— Как ты смеешь врываться ко мне в кабинет и говорить о нем так, будто знаешь его лучше, чем я? «Он все еще любит тебя»! Чего ты этим хочешь добиться?

— Ничего. Просто хотела, чтобы ты знала. И, несмотря на то, что ты думаешь, я не сделала ничего, чтобы это изменить. Хотя я… испытываю к нему очень сильное чувство.

— Нет, я не верю своим ушам! Ты ненамного старше его дочери! И вот, зная нашу историю, имеешь наглость вторгаться сюда и говорить мне о твоих «чувствах»! Убирайся, Мэриан! Убирайся, пока я не сделала чего-нибудь такого, о чем нам обеим придется пожалеть!

— Стефани, ты ему нужна. Помоги ему разобраться!

— В чем? В его чувствах к тебе?

— Если хочешь — да.

— И ты просишь меня о помощи? Это неподражаемо!

— Мы все трое нуждаемся в помощи. Так не может продолжаться.

— Вот тут ты права. Так что давай, расскажи мне, что Мэтью нашел в тебе такого особенного. Почему ни на шаг не отходит, почему начинает психовать при каждом упоминании о тебе. Я знаю почему, но хочу услышать это от тебя. Кишка тонка?

— Не в том дело. Мы скрыли это от тебя для твоего же блага.

— Лгунья! Маленькая дрянь!

— Дело в особом доверии, оказанном нам — мне и Мэтью — Фрэнком и Грейс Гастингсами. Единственное, что я могу тебе открыть: я знаю, чем занималась Оливия в Нью-Йорке. Мэтью тоже знает.

Стефани открыла было рот — и снова закрыла.

— Поэтому нам — мне во всяком случае — угрожает смертельная опасность. Хочешь от меня избавиться — выйди на улицу и скажи человеку у газетного киоска: да, Мэриан Дикон знает, что тогда происходило и кто повинен в исчезновении Оливии.

Стефани бессильно опустилась в кресло, изумленно качая головой и не отрывая глаз от Мэриан.

— Как ты узнала?

— Это долгая история. Главное — я знаю. Фрэнк и Грейс не захотели, чтобы я единственная в съемочном коллективе была посвящена в тайну. Они попросили Мэтью присматривать за мной в Лондоне. В Нью-Йорке это делали люди Фрэнка. В Лондоне они тоже охраняют меня — когда Мэтью не может.

— Так вот почему он настаивает на том, чтобы именно ты поговорила с Фрэнком о финале? Ты знаешь, о ком и о чем говорить?

— Да.

Мэриан умолкла, давая Стефани время это переварить. Она не знала, правильно ли поступила, поделившись даже этой скудной информацией, но Оливия Гастингс и ее похождения — только часть проблемы.

— Спасибо, что сказала, — произнесла Стефани. — Это многое объясняет. Но не решает, не так ли?