Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

Схватив Дональда в охапку, Дэмиен осторожно запустил два пальца ему в глотку в надежде, что народное средство заставит утку вернуть чужое кольцо. Дональд только крякнул и зажал клювом пальцы Дэмиена, словно в тиски. «Ай! — крякнул в ответ Дэмиен, отдергивая руку. — Вот мерзавец!»

Дэмиен и утка с отвращением посмотрели друг на друга. В свое время Дэмиен совершил немало низких поступков, о которых в дальнейшем сожалел, но никогда ранее ему не доводилось хладнокровно убивать живое существо. Он попытался прийти в кровожадное расположение духа. Уловив перемену в его настроении, Дональд издал жалобную нотку.

«Черт!» — снова выругался Дэмиен, более выразительные средства выражения эмоций его покинули.

Все, что нужно, — покрепче сжать пальцы, — и все будет закончено. Он неуверенно ухватил обеими руками шею Дональда. Утка в панике забила крыльями. «Не делай этого! — взмолился Дэмиен, — тебе будет совсем не больно».

Дональд отчаянно крякал и бил крыльями, пока Дэмиен собирался с духом, чтобы сжать утке шею. «Я обещаю тебе, ты ничего не почувствуешь. Для меня это будет гораздо больнее, чем для тебя, — ты уж поверь!»

Дональд отчаянно молотил крыльями воздух, пытаясь дать понять, что он с этим категорически не согласен. Дэмиен отвел взгляд в сторону и сжал посильнее. Дональд крякнул так, как будто от этого зависела его жизнь, что, собственно говоря, так и было.

В конце концов, когда его колени были покрыты толстым слоем утиного дерьма, а Дональд ни на дюйм не приблизился к смерти, Дэмиен разжал пальцы. Потерпев поражение, он плюхнулся обратно в грязь. Кем-кем, а прирожденным убийцей он не был.

«Пойдем, — сказал он, засовывая Дональда под мышку. — Придется нам с тобой найти способ погуманнее».

С этими словами измазанный грязью до неузнаваемости Дэмиен с низко опущенной головой поплелся назад, на свадьбу Марты.

Мэтт стоял у стойки администратора, размышляя о своих дальнейших действиях. В разумности своих предыдущих поступков он не сомневался: они были спланированы пусть и не с астрономической точностью, но с какой-то долей извращенной логики — вот только не привели его пока ни к чему, разве что он оказался в исключительно двусмысленном положении.

К нему присоединился невысокий смуглолицый человек, похоже, сицилийского происхождения, у которого, казалось, нехватка роста компенсировалась непостижимой аурой уважения, витавшего вокруг него. Он напомнил Мэтту Марлона Брандо в «Крестном отце», хотя и был ниже ростом, костлявее и несоизмеримо уродливее.

Человек с любопытством оглядел Мэтта и благосклонно кивнул. Настороженно улыбаясь, Мэтт кивнул в ответ.

— У подружек невесты, — отметил дядюшка Нунцио, а это был именно он, — обалденные сиськи.

— Правда? — задумчиво ответил Мэтт. — Еще не имел удовольствия их лицезреть. Хотя весьма на это надеюсь.

Дядюшка Нунцио лукаво улыбнулся своей щербатой улыбкой, но не успел он пройтись по анатомическим особенностям прекрасной половины свадебной вечеринки, как их внимание привлек невероятно грязный человек — он шествовал через весь холл к стойке администратора, неся под мышкой извивающийся сверток, издававший придушенное кряканье. Губы этого человека были упрямо сжаты, а глаза сосредоточены на цели. Мэтт с дядюшкой Нунцио переглянулись и дружно пожали плечами.

С потемневшим лицом и угрожающим видом Дэмиен приближался к ним.

— У вас что, какие-то проблемы? — без всяких предисловий прорычал он.

Мэтт оглянулся, чтобы удостовериться, действительно ли этот странный человек разговаривает с ним. В поле зрения не было ни души. «Нет, приятель. Но, похоже, они есть у тебя».

— О боже! — воскликнул Дэмиен, роняя сумку с Дональдом на пол. — Это ты!

— О боже! — эхом откликнулся Мэтт. — Это ты!

— Ты тот самый парень из такси!

— Ага, и ты тоже! — признал Мэтт. — Извини, не признал, уж больно ты грязный.

Дэмиен окатил его ледяным взглядом:

— А ты-то что тут забыл?

— Что надо, то и забыл, — парировал Мэтт, пристально изучая крякающий сверток, который пытался ползти по полу. — Тебе-то что?

— Ты приятель Марты? — поинтересовался Дэмиен.

— Не совсем… — ответил Мэтт.

— Он трахает подружку невесты, — с невинной улыбкой поведал дядюшка Нунцио.

— Вовсе нет! — запротестовал Мэтт.

— Какую? — лицо Дэмиена стало приобретать оттенок спелой сливы.

— Да никакую, — попытался отвертеться Мэтт. — Ну ладно, Джози. — Он обернулся и сердито посмотрел на дядюшку Нунцио. «Ну, спасибо тебе, старый морщинистый сицилийский возмутитель спокойствия».

— Джози ? — в один момент Дэмиен изошел слюной, как бешеная собака.

— Ну, — рассудительно пояснил Мэтт, — в полном смысле этого слова я ее еще не трахал. — Он обернулся, чтобы наградить дядюшку Нунцио еще одним испепеляющим взглядом. — В полном смысле этого слова я еще ничего не делал, но был бы совсем не против. — Мэтт заговорщически подмигнул остальным, как бы говоря: «Ну вы-то, мальчики, меня понимаете!»

— Вот как, значит, не возражал бы?!

— У нее обалденные сиськи, — не преминул напомнить дядюшка Нунцио.

Мэтт улыбнулся:

— Кто бы возражал?

— Я, — сказал Дэмиен угрожающим басом. — Я, потому что Джози, помимо всего прочего, еще и моя жена!

— Жена? — удивился Мэтт то ли самой новости, то ли внезапной сухости во рту.

— Жена, — процедил сквозь стиснутые, словно у ротвейлера, зубы Дэмиен. Ротвейлера, который только что узнал, что почтальонов кусать нехорошо.

— Мне кажется, она говорила, что развелась.

— А я тогда кто? Тень отца Гамлета?

Подходящие случаю слова улетучились из сознания Мэтта как раз тогда, когда они были нужнее всего. В одном он был абсолютно уверен: этот обозленный тип был куда более осязаем и страшен, чем датский призрак.

— Уверяю тебя, друг мой, она определенно замужем.

— Как это ни смешно, но она об этом не сказала и слова, — с напускной храбростью заявил Мэтт, несмотря на то что язык прилип к небу.

— Я что, по-твоему, здесь шутки шучу? — спросил Дэмиен.

Надо отдать ему должное: он никак не походил на человека, который вот-вот прыснет от смеха, собираясь рассказать удачный анекдот. Шутки шутками, но Мэтт подумал, с каким удовольствием лично он треснул бы его по морде.

— Она обалденно трахается, — дядюшка Нунцио явно наслаждался свободой общения, которую раскрыли перед ним сокровища английской словесности.

— Ради всего святого! — взмолился Мэтт. — Кто вас учил английскому?! Но кто бы это ни был, вам стоит основательно его подчистить!

— Погоди-ка, погоди… — сузил глаза Дэмиен. — Ты, часом, не тот самый Мэтт?

— Э-э-э… — протянул Мэтт, лихорадочно обдумывая возможность отрицания сего факта. В конце концов по Нью-Йорку могут слоняться сотни Мэттов, которые могут знать Джози. Если не тысячи.