Джудит Гулд - Вторая любовь

Глория и Алтея занимали угловой столик и сидели под прямым углом друг к другу, оглядывая уютный зал с его покрытыми белыми скатертями столами, стенами с бельгийскими гобеленами, сияющей деревянной резьбой и зеркалами в деревянных рамах, украшенных резным орнаментом.

Алтея держала вилку в левой руке, а нож в правой на европейский манер. Она пользовалась лезвием, чтобы подтолкнуть тончайшие кружочки лука-порея вместе с розовыми зернышками перца и каперсами, под которыми притаился тунец.

— Мое дорогое дитя, — четко выговорила она, указывая ножом. — Ты ничего не ешь.

— Мне вдруг расхотелось. — Глория положила вилку и нож крест-накрест на тарелку, показывая, что она закончила еду.

В ту же секунду к ним торопливо подошел официант.

— Мадам чем-нибудь недовольна? — спросил он, сжимая и разжимая пальцы. — Может быть, мадам угодно заказать другое блюдо?

— Мадам определенно этого не хочет! — грубо ответила Глория.

— У моей невестки проблемы с пищеварением, — мягко пояснила Алтея. — Что касается еды, то она, как всегда, великолепна. Передайте мои комплименты шеф-повару.

— Мадам слишком добра.

У официанта отлегло от сердца, и он быстро ушел, унося тарелку Глории.

— И зачем вам понадобилось говорить ему это? — воинственно проворчала младшая миссис Уинслоу.

Алтея проглотила кусочек тунца. Когда она заговорила, от ее голоса можно было замерзнуть.

— Дорогая, нужно ли проявлять столько недружелюбия? Если честно, то такое поведение начинает слегка действовать на нервы.

— А я всего лишь попыталась оживить общество. Посмотрим, может быть, мне удалось разбудить кого-нибудь из этих мертвецов. А, ладно!

Глория приоткрыла сумочку достаточно широко, чтобы достать сигареты и зажигалку, но так, чтобы свекровь не заметила плоскую бутылку со спиртным. Положив сумочку на место, она открыла золотой портсигар и выбрала сигарету.

— Убери, — спокойно произнесла Алтея. — Ты отлично знаешь, что эта часть зала для некурящих.

Невестка щелкнула замочком, но сигарету оставила и начала постукивать ею по полированному золоту.

— Ну и что? — пожала она плечами. — Почему это должно меня волновать?

Глория собралась было сжать сигарету губами, но оказалась недостаточно проворной.

Быстрая, словно молния, Алтея отбросила всю свою светскость и схватила Глорию за запястье. Хватка у пожилой женщины оказалась как у кузнеца. Она силой убрала руку невестки со стола, подальше с глаз.

Молодая женщина попыталась освободиться, но Алтея держала ее словно в тисках.

У Глории округлились глаза от легкого удивления. Для всех окружающих свекровь выглядела абсолютно спокойной. Она сидела, выпрямившись во весь рост. Ничто в ее осанке или выражении лица даже не намекало на происходящую борьбу. Но, что и говорить, эта ее свекровушка всю жизнь привыкла одерживать верх.

— А теперь ты будешь слушать и слушать внимательно. — Голос Алтеи звучал очень холодно, очень отчетливо. — Я нахожу эти твои пьяные выходки все в большей степени утомительными.

Глория деланно тяжело вздохнула.

— Ну, начинается лекция.

— Боюсь, что так, дорогая. Я сожалею только о том, что ждала слишком долго.

— Так вот для чего весь этот ленч. Мне следовало догадаться.

Пальцы Алтеи сжались еще сильнее.

— Так ты уберешь сигарету или нет?

Глория уставилась на нее.

Большой палец Алтеи нашел чувствительную точку на тыльной стороне запястья невестки и усилил давление.

Глория стиснула зубы. Только так она могла сдержаться и не завопить от боли.

Старая леди ждала.

Невестка смотрела на нее пылающими ненавистью глазами.

— Ну?

— Да, хорошо, — свирепо отозвалась Глория.

Алтея выждала несколько ударов пульса, потом отпустила ее руку.

Невестка массировала запястье и хмурилась. Как только кровообращение восстановилось, она с вызовом бросила сигарету в портсигар и убрала его.

Алтея вздернула подбородок.

— Так-то лучше. Спасибо, моя дорогая. — В ее глазах появился странный отсвет триумфа.

У Глории внутри все кипело. Она сдерживалась, пытаясь дышать глубже и повторяя про себя нараспев три слова мантры, помогавшей ей держаться последние два года. «Два миллиарда долларов, — напомнила она самой себе. — Два миллиарда долларов».

Ей остается только терпеть и ждать, пока все это достанется ей.

Два миллиарда долларов…

Алтея подняла свой хрустальный бокал с вином и отпила глоток «пино нуар».

«Как это характерно для старой суки, — с горечью думала Глория, с отвращением разглядывая свой бокал с минеральной водой „Калистога”. — Она ограничит меня одним коктейлем. А что потом станет делать сама? Квасить прямо у меня перед носом!»

Алтея поставила бокал и продолжала есть: вилка — в левой руке, нож — в правой.

— Итак, моя дорогая. Мне неприятно тебе это говорить, но за последние несколько дней ты стала предметом очень многих пересудов.

— Только последние несколько дней? — поинтересовалась Глория с сарказмом, который не сумела скрыть.

Алтея, не торопясь, прожевала и проглотила.

— Куда бы я ни пошла, я слышу об этом. — Ее глаза напоминали кобальтовые сверла. — Я крайне обеспокоена, и это меньшее, что можно сказать.

— Я думаю, что вам следует выразиться конкретнее, мама. Я на самом деле не представляю, о чем вы говорите!

— Тогда позволь мне освежить твою память. Вечер по поводу открытия «Сан-Франциско Палас». — Алтея сделала паузу. — Судя по всему, ты в ту ночь устроила настоящий спектакль.

И снова Глория почувствовала, как внутри у нее закипает негодование.

— Вы знаете, что было бы неплохо? — натянуто спросила она.

Алтея подняла брови.

— Да, дорогая?

— Если бы люди перестали мешать меня с грязью.

— Это твое поведение вызывает все эти разговоры, моя дорогая, — спокойно ответила Алтея, — а не поведение Ханта.

— Хант, Хант, Хант! — возмущенно нахмурилась Глория. — Господи. Вы только о нем одном и думаете. Разве не так, мама? Все остальное неважно, только бы это не повредило Ханту?

Алтея никогда не уходила в кусты.

— Верно.

— И вы бы простили вашему драгоценному сыночку все, так?

Пожилая леди, казалось, удивилась самой постановке подобного вопроса.

— Разумеется, я так и поступлю. Я его мать, он мой сын.

— А я? А как же я, мама? Или мне не следовало спрашивать?

— Конечно, ты можешь спрашивать. — Глаза Алтеи сияли, взгляд оставался пристальным. — Ты моя невестка. Так как ты жена Ханта, ты должна дополнять своего мужа.

— Дополнять его имидж, вы имеете в виду, — горько заметила Глория. — Другими словами, я всего лишь ширма. Разрешите угадать, где мое место. Где-то за посыльными, обслуживающими избирательную кампанию, но перед флажками?