Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. В ладонях судьбы

— Я расскажу вам о своих планах завтра на корабле.

— Я не поплыву на корабле, Эрмина. Мне предстоит неприятная задача доставить двуколку к воротам пансиона и вернуться домой верхом; я также должен привести вашего Шинука.

— И о чем я только думаю! Овид, если бы вы знали, что я только что услышала! Киона еще молчит, но Акали уже нужно было выговориться. Я чувствую себя совершенно уничтоженной и даже хуже. Повторить вам эти мерзости я не смогу.

— Дорогая Эрмина, я вижу, вы потрясены. Идите скорее к девочкам.

В полном смятении она покорно пошла, раздираемая желанием приглядеть за Кионой и Акали и настойчивой потребностью остаться с молодым учителем. «Господи, что со мной творится? — всполошилась она, остановившись посреди лестницы. — Я думаю только о том, чтобы оказаться в объятиях Овида, почувствовать его рядом С собой. Но ведь я люблю Тошана, своего мужа! Зачем он уехал?! Я уже ничего не понимаю!»

Прежде чем войти в комнату, она прислонилась к стене в коридоре. «Всего за несколько дней мой привычный мир перевернулся. Вернувшись в Роберваль, я узнала о смерти Талы, и папа умолял меня разыскать Киону. У меня не было времени ни оплакать свою свекровь, ни толком побыть с детьми. Эти три месяца в Квебеке с Шарлоттой и Мадлен прошли одновременно и быстро, и медленно. Я репетировала, пела, ужинала и ложилась спать. Когда я пыталась представить Тошана на корабле или в Европе, я видела его только со спины, похожего на других солдат. И он так мало мне пишет! Но разве это достаточный повод для того, чтобы потерять голову от обаяния и доброты первого встречного? Нет, Овид не первый встречный. Он образован и умен, увлекается литературой. И потом, вот уже несколько лет он посвящает себя индейским детям, ездит по резервациям, чтобы обучить их грамоте и математике. И он так же, как и я, полон решимости бороться, чтобы добиться скорейшего закрытия этих ужасных пансионов».

Она вздохнула, одновременно счастливая и удрученная. Овид был наделен массой достоинств, но, признавая их, она все же корила себя за излишний интерес к нему.

«Я не могу с собой справиться. Это сильнее меня. Я постоянно думаю о нем… Но этого нельзя делать!» Она вспомнила их первую встречу три года назад. Уже тогда она подумала, что, возможно, была бы счастливее с таким мужчиной, как он. И сегодня потрясенно думала то же самое. «Нет, нет, я возьму себя в руки. Это какой-то бред. Я слишком устала, чтобы мыслить здраво».

Немного успокоившись, Эрмина открыла дверь. Киона и Акали спокойно читали, забравшись под теплое одеяло.

— Я не надолго вас оставила? — спросила она.

— О нет, Мина! — ответила Киона. — Мне так нравится «Лизетт»! Ты позвонила в Валь-Жальбер? Скажи, с кем ты разговаривала? Со своим отцом или матерью?

— Я сообщила хорошую новость всей семье: ты цела и невредима.

— А ты сказала им, что Акали едет с нами? — встревожилась Киона. — Лора вряд ли будет рада. Мина, я не хочу жить у твоей матери.

С лукавым выражением лица молодая женщина присела на край кровати.

— Завтра вечером у нас троих будет свой дом.

— Это тот, который в Робервале? Он мне не нравится, Мина.

— В любом случае я больше не сдаю его семейству Дуне [37] Эрмина сдавала дом по улице Сент-Анжель в Робервале своим соседям Дуче. ( Примеч. авт .) . Там теперь живет очень серьезная супружеская пара. Я попросила Шарлотту предоставить в наше распоряжение свой дом в Валь-Жальбере, в котором она сделала ремонт еще в начале войны.

Акали внимательно слушала, ошеломленная всеми этими именами. Она немного опасалась знакомства с таким количеством людей.

— А кто такая Шарлотта? — осмелилась спросить девочка.

— Одна красивая темноволосая девушка, которую мы с мамой взяли к себе, когда она была твоего возраста. Она тогда почти не видела, но операция помогла вернуть ей зрение. Для меня она как сестра.

— У тебя так много сестер и подруг…

— Этот дом Шарлотта обустраивала, собираясь жить там вместе со своим будущим мужем Симоном, но свадьба не состоялась. Никто там не живет, и это очень прискорбно. Там мы и поселимся, когда приедем. В доме четыре комнаты на втором этаже. Мадлен с Шарлоттой приготовят их к нашему приезду.

Эрмина еще раз порадовалась, что ей пришла в голову эта идея, поскольку Киона тут же успокоилась. Даже похудевшая, с синяками на щеках, девочка казалась необычайно красивой в платке, подчеркивающем ее совершенные черты лица и открывающем лоб. Ее золотистые глаза казались еще больше.

— Я буду читать дальше, Мина, — важно сказала она.

Молодая женщина только сейчас поняла, до какой степени девочка была грустной. Она пообещала себе баловать ее, научить вновь быть счастливой.

Ужин, на который был приглашен Овид, прошел в довольно веселой атмосфере. Стараясь развлечь детей, учитель нашел интересную тему для разговора. Он перечислил всех диких животных этих мест, по очереди расспрашивая Акали и Киону.

— Видели ли вы волков?

— О да, месье, и не раз! — заверила его одна девочка.

— А медведей?

— Тоже. Они бродят по ночам в полнолуние, — воскликнула другая.

Список продолжили рыси и лоси. Эрмина рассказала, как однажды в рождественский вечер волки вплотную подошли к дому ее матери в Валь-Жальбере.

— Мы возвращались из церкви, где я пела, и пригласили к себе аббата Деганьона и наших соседей Маруа. Когда мы подошли к крыльцу, Мирей, наша экономка, испуганно вскрикнула. Она показала пальцем на двух крупных волков с густой серой шерстью клоками, которые стояли шагах в тридцати от нас, в темноте. Жозеф Маруа поднял свою палку и начал ею размахивать, громко крича. Волки убежали, но все очень испугались. А когда ты была еще младенцем, Киона, мне довелось встретиться с большим черным медведем, воровавшим у нас продукты на берегу Перибонки.

— Правда? — удивилась Киона. — И что же ты сделала?

— Я — ничего. Медведь, старый самец, встал на задние лапы и поднял свою черную морду, испачканную в муке. Наш славный пес Дюк угрожающе зарычал на него. Я была напугана, но знаете, кто прогнал непрошеного гостя?

— Нет, скажи, — попросила Киона.

— Пронзительные крики Мари-Нутты, которая требовала свою порцию молока! Мадлен пыталась ее накормить, чтобы она замолчала, но этой голодной малютке было всего несколько месяцев, и она визжала от нетерпения. Черному медведю явно не понравились звуки такой высоты.

Обе девочки рассмеялись. Овид тоже выглядел довольным, так как он был рад узнать чуть больше о жизни Эрмины.

Акали ела с аппетитом, восхищенная всеми этими историями, приоткрывающими перед ней другой мир, полный красок и предстоящих сюрпризов, куда ее совсем недавно пригласили войти. Она никак не могла поверить, что с ней случилось такое чудо. Всю свою жизнь маленькая индианка будет вспоминать об этом ужине в гостинице Перибонки, где она лакомилась жареной курицей и блинами с кленовым сиропом, больше не опасаясь своих палачей.