Ребекка Кристиансен - Однажды в Париже

Я трясу головой, но это не помогает избавиться от слез, которые засели у меня в горле.

— Ты не виновата, — подбадривает меня Гейбл.

Но я знаю, что это не так.

Я снова вернулась в ванну. Я не знаю, возможно, я думала, что Леви каким-то чудесным образом просто появится из ниоткуда. Его зубная щетка на месте, детская зубная паста на месте даже его разноцветные таблетки в маленькой коробочке на месте. Почему Леви здесь нет?

— Это его?

Я оборачиваюсь. Ив держит в руках кошелек со «Звездными войнами».

— Да, — шепотом отвечаю я.

Ив протягивает мне кошелек, и я сразу же открываю его. Все на месте. Дебетовая карточка. Кредитка на чрезвычайный случай, которую мама заставила взять с собой. Единственный американский доллар.

Нет только проездного на метро.

— Он взял проездной на метро, — шепчу я. Он может быть где угодно в Париже.

Следующий шаг: мы с Гейблом бежим в пекарню Марго и Нико.

Я забегаю в пекарню, звонок над дверью начинает звенеть, и Марго выходит из кухни, вытирая о полотенце руки. Ее доброжелательная улыбка вскоре превращается в беспокойную:

— Кейра, боже, что случилось?

Я открываю рот, но могу сказать только одно слово:

— Леви.

— Что? — Марго смотрит на Гейбла, и я с уверенностью могу сказать, что женщина сразу же принимает его как часть команды.

— Леви пропал, — отвечает Гейбл.

Марго роняет полотенце на пол.

— Нет. Когда вы в последний раз видели его?

— Этим утром. Перед тем как уйти на встречу с Гейблом, — на вдохе говорю я. — Я вернулась позже, чем обещала, и я думаю, что Леви пошел за едой. — Выдох. — Он взял с собой проездной на метро, он может быть где угодно.

Марго прикрывает рот рукой. Спустя пару секунд, женщина говорит:

— Я не видела его сегодня. Мне так жаль.

Я закрываю глаза. Марго берет меня за руку.

— Не волнуйся. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь тебе.

Мы прочесываем окрестности, но, когда это не приносит никаких результатов, возвращаемся в пекарню. Марго запускает кофеварку. Я сижу, зажав в руке телефон.

Во Франции, чтобы позвонить в службу спасения, нужно набирать 112, но я не могу заставить себя позвонить по этому номеру. Будет ли правильно делать это сейчас? Разве не нужно подождать двадцать четыре часа или что-то вроде этого, прежде чем объявлять человека пропавшим? Я уверена, что есть какие-то исключения. Я представляю таблетки Леви, которые остались в комнате и сомневаюсь, что взял с собой те, которые ему нужно принимать. Он где-то там без лекарств, а я не понимаю, что все это значит, но мое горло сжимается, как только я начинаю думать обо всей этой ситуации.

— Кейра, ты должна позвонить, — мягко говорит Марго, ставя передо мной горячий мокко. — Чем раньше, тем лучше.

Я киваю. Мои глаза щиплет, я ничего не вижу из-за пелены слез, и единственная слеза капает на экран телефона. Я вытираю ее.

— Может, мне сразу стоит позвонить маме?

— Нет, сразу звони в полицию, — говорит Нико. С того самого момента, как мужчина присоединился к нам, он не переставал сжимать руки.

— Возможно, твоя мама захочет узнать, что ты уже обратилась за помощью, — соглашается Гейбл. — Ты же не хочешь, чтобы она начала паниковать.

— Да, вы правы, — шепчу я.

Мои пальцы, наконец, нажимают на три заветные клавиши.

Меня соединяют с англоговорящим оператором, когда оказывается, что для данной ситуации моего французского недостаточно. Я рассказываю женщине все. Пропал брат. Аутист без лекарств. Никакого знания французского языка и ориентирования в городе. Оператор оказалась достаточно подкованной. Я говорю ей наши имена, отель, в котором остановились, и то, где мы сейчас находимся. Женщина говорит, что она отправит все данные в полицию, а также, что СМИ тоже будут предупреждены. Служащая предлагает мне связаться с Американским посольством.

Когда я кладу трубку, мой живот перестает быть таким сжатым. Совсем чуть-чуть.

— Вот и все, — говорит Марго, когда я наконец начинаю понемногу потягивать свой напиток. — Тебе лучше?

Я киваю, хотя все совсем не так. Невозможно. Не тогда, когда это моя вина.

Гейбл пытается погладить меня по плечу и успокоить, но я отхожу от него. Я позволила ему увести себя от Леви. Как я могу теперь совершить эту же ошибку снова?

— А теперь позвони маме, — осторожно напоминает мне Марго.

Я напряженно смеюсь, отчего мое дыхание становится прерывистым:

— А это обязательно?

— Если ты не позвонишь, то это сделаем мы, — отвечает мне Нико с мрачной улыбкой.

Я захожу в свои контакты в TextAnywhere и нажимаю позвонить, когда нахожу мамин номер. Проходит два гудка, прежде чем она отвечает:

— Привет, Кейра! — на этот раз ее голос полон жизни. Несмотря на то, что в Шорлайне сейчас пять утра.

Я не могу поверить, что я сейчас разрушу ее жизнь.

— Мам, — говорю я тихим голосом, за что себя и ненавижу. — У меня плохие новости. Возможно, тебе лучше присесть.

— Что происходит, Кейра? Что-то…

— Не гадай, — перебиваю я маму. — Я просто скажу. Леви пропал.

— Пропал. Леви… пропал?

— Да.

— Что ты имеешь в виду под «пропал»?

— Я пришла в нашу комнату, а Леви там не оказалось. Я пришла немного позже, чем обещала ему. Но это совсем не похоже на Леви, он никогда никуда не ходил один. Менеджер отеля видел, как Леви выходил несколькими часами ранее, и с тех пор никто его не видел. И он не взял с собой мобильный.

— Что? — кричит на другом конце мама. — Почему он ушел? Ты позвонила в полицию?

— Да, они предупредят СМИ и будут делать все, что в их силах. Мы сейчас соберем небольшую поисковую группу и будем прочесывать город.

Марго с Нико кивают головами, когда я говорю эти слова. Мое сердце тает от решительности, которая отражается в их глазах. Гейбл, поджав губы, смотрит вниз. Я не знаю, что это значит.

— Кейра… Это… Это просто слова.

— Я знаю. Мне так жаль, мам. Я на самом деле за ним хорошо присматривала, клянусь, и я думаю, я просто…

Она не дает мне закончить:

— Единственное, что сейчас важно, — это найти Леви. Ясно?

— Я не знаю, что ты можешь сделать, находясь дома, но если я что-нибудь придумаю, я дам тебе знать.

— Кейра… думаю, мне нужно тебе кое в чем признаться.

Самые ужасные из всех существующих слов.

— Мы с Джошем… мы не дома. Мы в Париже. Мы остановились в одиннадцатом округе.

Я не могу вымолвить ни слова. Я не могу решить, слишком я зла или слишком счастлива, чтобы говорить.

— Кейра? Кейра, ты еще здесь?

— Да, — задыхаясь, отвечаю я. — Как… почему…

— Мы уехали сразу после вас, — отвечает мама, и ее слова звучать правдиво. — Это была моя идея, мне жаль. Я просто была… так напугана.

— Ты предполагала, что я налажаю?

— Нет! Мы с Джошем думали, что это неплохая идея…