Дина Аллен - Загадочный портрет

— Почему же один Витторио должен познать твою страсть? Почему ему принадлежит право зачать будущего владельца виллы Воглиа, тогда как я обречен на жизнь в молитвах и постах? Он и я — две стороны одной монеты. И имеет ли значение, что он родился на несколько минут раньше меня?

Выбежав из дому, Нино огляделся. Куда же она делась? Пошла в гараж? В лес, где они с Микеле искали трюфели?

Нино понимал, что она ушла не навсегда. Куда она пойдет без своего малыша, без денег и документов? Просто ей хотелось успокоиться и взять себя в руки. Не зная, в какую сторону податься, он вдруг заметил Паоло, который вывел пса на вечернюю прогулку.

— Паоло, ты не видел мою жену?

Старик кивнул.

— Видел. Она шла в конюшню, синьор Нино.

Неожиданно его охватил страх, и он бросился бежать. Едва он приблизился к конюшне, и у него под ногами зашуршал гравий, как он вновь почувствовал приближение приступа головной боли. По одним ему ведомым приметам Нино понял, что на сей раз ему легко не отделаться. Подавляя искушение вернуться домой и принять лекарство, он вспомнил испуганное лицо матери. Сначала надо найти Веру.

В висках у него стучало так, словно били кузнечные молоты, когда он заметил полуоткрытую дверь и вошел внутрь. Тотчас зашумело в ушах. Закружилась голова. Нет, сказал он себе, сейчас не время. Только бы не потерять сознания.

Все было как всегда. Лошади мирно жевали сено в новых стойлах, которые Микеле приказал перестроить всего несколько месяцев назад… Неожиданно они исчезли. Когда Нино вновь удалось сфокусировать зрение, он пришел в ужас. Его брат Микеле… Нет, Стефано… Стефано пытался изнасиловать его жену.

Нино не обратил внимания ни на изменившуюся конюшню, ни на одежды шестнадцатого столетия, ни на архаичные фразы, теснившиеся у него в голове. Он бросился на брата, стараясь оттащить его от юной женщины, которая всеми силами защищала свою честь и уже успела в кровь расцарапать лицо прелата.

Сверкнул стальной клинок. И тотчас он почувствовал жгучую боль в животе.

— Нет! — закричала женщина. — Пожалуйста, Господи, не дай ему умереть!

Дыхание у него стало тяжелым. Прижав руку к животу, он ощутил, как она стала мокрой. Кровь. Стефано убил его! Сделал его пленником дрожащей немощной плоти. Скоро он умрет! Скрючившись на сене, покрывавшем пол конюшни, умом Нино стал потихоньку возвращаться к современной жизни, несмотря на разворачивавшийся перед ним кошмар. Он узнал его. Вопреки своему многолетнему убеждению, он не совершал убийства, и кровь на его руках была его собственной.

Теперь он точно знал, что произошло много столетий назад. Он не смог остановить Стефано, и отчаянно бившаяся в его руках женщина все-таки потерпела поражение и понесла от него. Потом, в монастыре, она умерла в родах. Витторио же не умер от раны и дожил до старости. И, хотя он видел крушение Стефано, все было непросто. Стефано предстал перед церковным, а не герцогским судом. Пытаясь выйти сухим из воды, он объявил, что защищал Марселлу от зверского нападения на нее ее мужа.

Беременная ребенком Стефано и запертая в монастыре, молодая женщина, которую звали Марселла, не была вызвана в суд и не давала показаний. Некоторые из приятелей Стефано свидетельствовали в его пользу. Не желая пятнать честь церкви, судьи его оправдали.

Нечеловеческим усилием хватаясь за нож, Нино-Витторио вновь бросился на своего врага. Еще несколько мгновений — и он вновь вернулся в двадцатый век. Он стоял на коленях в конюшне виллы Воглиа, и Вера прижималась к его груди.

— Нино… милый… Слава Богу, ты жив, — плача и покрывая его лицо поцелуями, повторяла она.

— На самом деле он не тронул меня.

Едва эти слова слетели с его губ, Нино понял, что они относятся к современной жизни, а не к тому страшному событию, участниками которого они оба стали. Третьего участника в конюшне не было.

— Ты была… там? — спросил он Веру, еще не вполне понимая, в каком он времени, и какие надо употреблять в связи с этим слова. — Ты видела?

Она кивнула.

— Я все видела. Микеле ранил тебя. Он хотел меня изнасиловать. Только это был не Микеле. Это был…

— Стефано, кардинал Учелли. Прелат…

— С портрета в Турине.

— Да.

— А ты в перчатках и черном камзоле.

— Ничего не понимаю.

И тогда Вера рассказала ему о портрете, который видела в чикагском музее, и о том, какое впечатление он произвел на нее. Чувствуя себя в полной безопасности в его объятиях, она не скрыла от него даже свои галлюцинации.

Нино не сводил с нее изумленных глаз.

— А со мной то же самое происходило тут.

Вера теснее прижалась к нему.

— Надо было все рассказать тебе в самом начале.

— Да уж, дорогая. Возможно, нам удалось бы кое-чего избежать, по крайней мере, сегодняшней драки.

— Возможно. Хотя нет… сомневаюсь. Тебе это, наверное, покажется странным, но я убеждена, что нам надо было пройти весь путь до конца, чтобы положить конец затянувшейся вражде.

Им было о чем поговорить. Напуганная тем, что ее вспышка едва не закончилась бедой, Вера объявила о своем полном безразличии к красотке на ярмарке.

— Я вела себя как дура, заглотив наживку, которую мне предложил Микеле, — признала она. — Пожалуйста, поверь, мне в самом деле наплевать на эту женщину, о чем бы вы с ней ни говорили. Не будем терять на нее время. Лучше спросим у твоей бабушки, что она знает о прошлом.

Едва Вера упомянула о Марии, Нино вспомнил озабоченное лицо Виолы. Она, верно, места себе не находит от страха. Разговор о Лилиане и неожиданной встрече с ней на ярмарке может подождать.

— Пошли, — скомандовал он, поднимая Веру. — Мама слышала, как ты убежала. Она очень испугалась. Первым делом надо успокоить ее.

Когда они подошли к вилле, то увидели в освещенном окне Виолу.

— Слава Богу, вы целы и невредимы! — воскликнула она, выбегая им навстречу. — Сейчас позвоню, чтобы принесли кофе. Если вы не против, я хочу знать, не произошло ли чего-нибудь необычного.

Нино поглядел на Веру.

— Произошло, — подтвердила Вера. — Я с удовольствием все расскажу, если Нино не возражает.

Мария, которая всегда нюхом чуяла, если на вилле что-то случалось, пришла в зал, не дожидаясь, пока ее позовут.

— Пойдемте в мою гостиную, — предложила она, внимательно оглядывая всех троих. — Я уже попросила, чтобы кофе принесли туда.

— А где Микеле? — спросил Нино, когда Джина принесла дымящийся кофейник и принялась наливать кофе в чашки.

Виола не знала. Мария тоже, но была уверена, что его нет на вилле.

— Уехал добрых полчаса назад. Я видела его в машине на дороге в Асти, — ответила Джина.

Вера и Нино переглянулись. Им стало очевидно, что Микеле не было с ними в конюшне, и он ничего не знает об узах, соединявших их троих в прошлом.