Анна Платунова - Обещанная колдуну

– Агата, ты не ветряная мельница, а маг.

Так что пришлось снова применить силу мысли. Я даже покраснела от натуги – так старалась.

Именно в этот момент ветки затрещали, ломаясь, и сквозь кусты протиснулся незнакомец.

– Колдун! Мне нужен колдун!

Парень смотрел на меня в упор выпученными глазами, но будто не замечал. Я испугалась, отшатнулась и чуть не упала. Тёрн подхватил под локоть, поставил на ноги.

– Не бойся. Защита не впустит никого, кто пришел с дурными намерениями. Иди в дом, Агата.

– Но…

– Иди. Тренируйся в комнате. А я скоро вернусь, – Тёрн не повысил голоса, но сразу было ясно, что ослушаться не разрешит.

Я не слышала, о чем колдун беседовал с просителем. Он скоро ушел вместе с ним, а вернулся поздно ночью, вымотанный донельзя, буквально упал в кресло и застыл не шевелясь. Я постояла над ним, потом спустилась в кухню, нагрела воды, заварила корень цикория и принесла напиток Тёрну. Он посмотрел с благодарностью, а когда сделал несколько глотков, даже стал немного походить на человека.

– Не расскажешь?

– Ничего особенного, Агата, – пробормотал он.

– Ты опять всех спас? – хмыкнула я.

Он дернул уголком рта.

– К счастью, на этот раз да. У этого дуралея жена не могла разродиться. Двойня. Повернулись неправильно. Бедная женщина едва не истекла кровью, пока он решился обратиться ко мне… Агата! Дыши, дыши, девочка! Тьфу ты! На, отхлебни!

Он усадил меня на диван и придержал кружку, помогая сделать глоток. Мне стало стыдно. Ну какой из меня маг с таким чувствительным сердцем и с таким ярким воображением! Я представила несчастную женщину, истекающую кровью, и сама едва не хлопнулась в обморок.

– Так, – строго сказал Тёрн. – Давай-ка покажи, как ты выполнила задание!

С перышком, кстати, у меня все получилось. Правда, убила я на это три часа, даже голова разболелась. Но, посмотрев на еле живого Тёрна, я вздохнула.

– Нет уж, второй раз этот номер не пройдет.

Не надо меня отвлекать, я уже пришла в себя. А вот тебе не помешало бы выспаться хорошенько. Потому что ты наверняка применил «Дыхание жизни», а себя полностью иссушил.

– Заглядывать в учебники пятого курса я разрешения не давал!

– А я и не спрашивала, – дерзко ответила я, понимая, что Тёрн на самом деле не злится.

Я уже научилась различать, когда его строгость настоящая, а когда напускная.

– Сколько заработал?

Тёрн промолчал.

– Понятно. Ничего.

Думаю, даже если счастливый отец двойняшек и предлагал какие-то гроши, Тёрн отказался, понимая, что семье, где прибавилось два голодных рта, они нужнее.

Он поднялся, пошатнулся, но на этот раз я успела подставить плечо.

– Вам надо отдохнуть, магистр.

Вспомнила, что Агнесса называла его так. Однако Тёрн не ожидал и вздрогнул.

– Ты ведь был преподавателем в академии, да? Угадала? – тихо проговорила я, не решаясь поднять глаза.

Он отпустил мое плечо и ушел. Ничего не ответил…

После нескольких дней, пока я осваивалась в доме и привыкала к новому статусу ученицы, Тёрн взялся за меня всерьез. Теперь все наши занятия были расписаны как по нотам.

Подумать только, в прежней жизни я жаловалась маме, что руки болят после уроков музыки, хотя играла на арфе всего два часа в день. Вышивать я любила больше, но и здесь умудрялась ныть, что истыкала пальцы иголкой. Чаще всего я проводила время с книгой или просто болтала с сестрами.

Сказал бы мне кто-нибудь месяц назад, что придется до обеда корпеть над учебниками, изучая магические формулы и пиктограммы, а после обеда до ломоты в суставах складывать пальцы в причудливые фигуры, я бы ни за что не поверила! Обед, кстати, мы с Тёрном готовили по очереди, так что и здесь отдыха не предполагалось.

Если готовил он, то продолжал обучать меня, даже нарезая мясо или шинкуя овощи.

– Агата, стоп! Что ты пыталась изобразить сейчас своей правой рукой?

Я замерла, глядя на побелевшие от натуги пальцы, соединив кончик мизинца и указательного, а большой прижав к безымянному.

– Жест, подкрепляющий заклинание «Расти», – неуверенно сказала я.

– Нет-нет, в этом жесте безымянный и средний должны быть соединены, а большой отведен в сторону.

Я застонала и рухнула на лавку. Схватила пучок петрушки и принялась ощипывать его, бросая кудрявые листочки на стол.

– Я никогда не запомню! Это просто не умещается в моей голове!

– Запомнишь, – спокойно ответил колдун.

Он бесстрастно сгреб со стола распотрошенную зелень и бросил в похлебку.

– Это нечестно! Вот ты не используешь жестов, обходишься только силой мысли.

– Ты знаешь, сколько лет я занимаюсь магией! – снисходительно усмехнулся он. – Когда у тебя будет такой опыт, ты тоже научишься обходиться без жестов.

– А сколько лет? – заинтересовалась я, оставив наконец в покое несчастную петрушку.

Взгляд моего наставника сделался задумчив, будто он унесся мыслями далеко-далеко в прошлое, улыбка стерлась с его лица.

– Очень долго, – вот и весь ответ, который я получила.

Я разочарованно фыркнула и потянулась за аппетитной маленькой морковкой, которая так и просилась в рот.

– Агата! Неужели нельзя подождать, пока будет готов обед? – возмутился Тёрн, глядя, как я хрумкаю морковкой, но негодовал, кажется, больше для виду.

– Я голодная!

Я изобразила на лице страдание умирающей от голода сиротки.

– Ты сейчас много энергии расходуешь на магию, – объяснил колдун: разве же он упустит возможность чему-нибудь поучить? – Но пока не умеешь аккумулировать ее. Иногда для сохранения магии используют внешние накопители. Драгоценные камни отлично подходят для создания таких аккумуляторов. Чем крупнее и чище камень, тем больше энергии может сохранить…

Он говорил и одновременно резал кубиками картофель. А я смотрела на амулет в серебряной оправе на его груди, на синий камень, что мерцал вместе с биением сердца. Не о таком ли накопителе сейчас рассказывает Тёрн? Но зачем ему, сильному колдуну, постоянно держать при себе этот аккумулятор?

Тёрн почувствовал неладное: ведь я молчала уже минуту, не хрустела морковкой и не задавала глупых вопросов. Он поднял голову и проследил за моим взглядом.

– Да, – сдержанно подтвердил он. – Это сильнейший накопитель. И да, я вынужден носить его не снимая.

Он какое-то время продолжал смотреть на меня, точно спрашивал: «Ты готова услышать?»

– Когда мы уже будем обедать? – спросила я, внезапно заинтересовавшись трещинами на кухонном столе.

– Скоро. Но ты пока потренируй еще немного жест «Расти».

Так мы и жили. Только по вечерам появлялось наконец свободное время, которое можно было провести как душе угодно. Я могла уйти в свою комнату и читать книгу при свете магического светильника, который, к слову, уже умела сотворить сама.