Валерия Чернованова - Колдун моей мечты

– У вас был выбор, и вы его сделали. Но почему-то хотите лишить выбора Габриэля.

Ведьма (как же ей подходит это слово!) снова принялась что-то выискивать в своем ридикюле.

– Увы, любовь слепа и глупа. Вижу, ты не желаешь учиться на ошибках других. – Достав целлофановый пакетик, наполненный темно-зеленым порошком, надорвала его и высыпала все содержимое в чашку. – Что ж, нечто подобное я и предполагала. Пей!

От столь наглого требования я оторопела и поначалу даже не нашлась, что ответить. А когда открыла рот, собираясь дать волю чувствам и наконец высказать стерве все накипевшее за эти недели, поняла, что не могу говорить. И двигаться тоже не получалось. Сидела, точно прикованная, глядя в гипнотические глаза этой змеи, чувствуя себя беспомощной и жалкой.

Внутри начала нарастать паника.

Губы ведьмы шевелились, звуки складывались в слова. Моя рука сама потянулась к чашке, в которой Марилена, не переставая бормотать заклинание, старательно взбалтывала остатки кофе. Не способная противиться ее чарам, послушно опрокинула в себя горький, с терпким привкусом напиток. Окружающая обстановка подернулась туманом, в голове зашумело.

– А теперь слушай меня внимательно, – уже громче велела ведьма. Сейчас я видела только ее глаза: холодные, пронзительные. – Ты забудешь о Габриэле. Его лицо навсегда сотрется из твоей памяти. Иногда, возможно, в сознании будет всплывать его имя. Имя сына человека, на которого ты какое-то время работала. А когда в твоих услугах перестали нуждаться, уехала из Италии. Тебя ничего не связывает с этим юношей. Вы с ним даже толком и не общались. Так, иногда перекидывались дежурными фразами на работе. И на этом все. Он безразличен тебе. Ты – ему. Ты не будешь страдать. Возвратишься домой спокойная и счастливая.

Сейчас быстро соберешь свои вещи, напишешь прощальную записку Амидеи, в которой извинишься за поспешный отъезд, и я отвезу тебя в аэропорт. Перед самым вылетом позвонишь Габриэлю, скажешь, что это не твой мир. И ты не готова стать его частью. Ты много думала в последнее время и приняла решение начать новую жизнь, с чистого листа. В которой Габриэлю нет места.

И ты. Сделаешь. Все возможное. Чтобы он принял. Твой. Ответ, – каждое слово, точно лезвием, врезалось в память.

Властный голос кружил вокруг меня, звучал отовсюду, проникая глубоко в подсознание и выжигая из него образ дорогого мне человека. Постепенно тот начал блекнуть, таять. Пыталась за него ухватиться, сберечь хотя бы одно воспоминание, но все они ускользали от меня, будто я ловила руками воздух.

Вскоре паника схлынула, оставив после себя безразличие. А потом и осознание того, что потеряла что-то бесконечно важное, исчезло.

Месяц спустя

Габриэль даже не заметил, как его мысли заняла девушка с карими глазами и такой нежной, сводящей с ума улыбкой. Сколько ни пытался, забыть эту улыбку ведьмак был не в силах.

И вот, вместо того чтобы сосредоточиться на работе, он просматривает ее фотографии, выложенные в Инстаграме. Снова. На каждой Руслана улыбается. Так светло и безмятежно. День рождения подруги, тренировка в бассейне, прогулка по вечернему городу… Те «фотоотчеты», на которых рядом с ней оказывался какой-нибудь смазливый выпендрежник, Габриэль изучал с особой тщательностью. В каждом ему виделись соперник и угроза, которую хотелось немедленно устранить.

Любыми способами.

Эти фотографии, словно отдельные кусочки мозаики, складывались в картину жизни. Жизни, в которой Руслана была по-настоящему счастлива и в которой ему не было места.

Наверное, ей действительно без него лучше. Все сложилось так, как она мечтала…

Ведьмак прикрыл глаза, невольно вспоминая последние слова своей ланимы, перевернувшие его жизнь с ног на голову. Мольбы не преследовать ее, забыть обо всем, что между ними было, позволить начать все сначала. Дома. А не в чужой стране и чуждом ей колдовском мире.

Даже сейчас, спустя столько дней, вспоминая их прощальный разговор, Габриэль чувствовал, как его накрывает отчаянье. Время шло, а боль не утихала.

И навряд ли он сумеет с ней справиться.

Усмехнувшись горьким мыслям, ведьмак потянулся за флакончиком, вот уже несколько дней пылившимся на рабочем столе. Сжал в кулаке, ощущая, как от его прикосновения стекло становится теплым. Всего-то и нужно взять и проглотить несколько капель. Прочитать короткое заклинание, после которого воспоминания притупятся. А с ними и боль станет не такой острой. Постепенно он забудет о Лане, раз уж она предпочла вычеркнуть его из своего сердца.

Но что-то все время останавливало.

На сей раз отрезвил стук в дверь.

– Вижу, наш адвокат с головой ушел в работу. Даже на обед не приехал. – Синьора Миранте ласково улыбнулась внуку и заметила, как тот, вздрогнув от неожиданности, с поспешностью спрятал в ящик стола какой-то пузырек.

После чего поднялся, чтобы обнять внезапно появившуюся гостью.

– Я перекусил в баре, здесь неподалеку, – соврал зачем-то и по привычке сделал вид, что у него все прекрасно.

Аделаида покачала головой, не оценив наигранного веселья внука. Опустившись на кожаный диванчик возле окна, сквозь которое в помещение проникал яркий полуденный свет, предложила новоиспеченному адвокату устраиваться рядом.

– Габриэль, мне больно видеть тебя таким. Чувствую, что ваше с Ланой заклинание вот-вот потеряет силу и я уйду. Уйду с мыслью о том, что мой внук несчастен. И ничего не пытается предпринять, чтобы это изменить.

– Я в порядке. – Габриэль отчаянно желал отвертеться от неприятного разговора. Который любящая бабушка заводила с ним уже не первый раз. Правда, каждая такая попытка оканчивалась провалом: он лишь еще больше замыкался. – Ба, у меня все отлично. Правда.

Но Аделаида решила быть настойчивой. Видела, что ничего не меняется. Наоборот, сердечный недуг с каждым днем все прогрессирует, и, если Габриэля не вразумить, он вполне способен натворить глупостей. А она, исчезнув из этого мира, не сможет ему помешать.

На помощь Джулиано и Марилены не стоило и рассчитывать. Те с радостью приняли позицию сына и тоже делали вид, что ничего не случилось. Все как обычно. Надеялись, со временем он станет прежним.

– Ты сейчас обманываешь нас обоих. Себя и меня. Габриэль, – женщина взяла внука за руку и заглянула в его глаза: грустные, потухшие, – иногда ты меня удивляешь. Своей нелогичностью. Сначала готов был пожертвовать ради ланимы всем, даже собственной жизнью. А после одного телефонного разговора сразу сдался.

– Руслана просила ее не преследовать. Я лишь выполняю ее пожелание, – процедил сквозь зубы и поморщился. Каждое упоминание о девушке – как соль на открытую рану.