Ольга Куно - Графиня по вызову

– Вот ведь… – Бранное слово чуть не сорвалось с губ миньона, но он в самый последний момент удержался.

– К счастью, как ты сам понимаешь, ничего нового мой муж не узнал, – продолжила я. – Но подобные письма не поднимают ему настроение.

– Этот барон Рохас со своей патологической тягой к эпистолярному жанру уже осточертел всему дворцу, – процедил Рэм. – Я лично знаю людей, которым порядком надоело его бумагомарательство.

– Я тоже об этом наслышан, – подтвердил принц. – Полагаю, что рано или поздно один из раскрытых бароном любовников попросту вызовет его на дуэль под предлогом клеветы. И на этом все закончится.

– Учитывая возраст и физическую форму барона, это маловероятно, – не согласился Рэм. – Как следует защищаться он не сможет. Вряд ли кто-нибудь решится марать руки. Я бы, например, его вызывать не стал.

– Мне кажется, я уже нашла способ отомстить барону без кровопролития, – вмешалась я. – Так что дуэль не понадобится.

– В самом деле? – оживился принц. – А нельзя ли принять в этом участие?

– Вообще-то, – задумчиво проговорила я, – ваша помощь могла бы оказаться очень полезной. Для того чтобы сделать месть по-настоящему запоминающейся, нужно будет провести кое-кого на территорию дворца. А вы ведь обладаете такими полномочиями.

– Это начинает мне нравиться.

Рикардо поцеловал мне руку.

В этот момент дверь распахнулась. Арман застыл на пороге, разинув рот. Открытое окно, в спальне трое – Рэм, принц и я. Первый по-прежнему обнимает меня за талию. Губы второго касаются моей руки. Молчание длилось секунд десять. Никто не находил слов.

– Э… Граф, это совсем не то, что вы подумали, – проговорил наконец принц.

И прикусил губу, чувствуя, что его слова прозвучали не слишком оригинально, а также не особенно убедительно.

Напряженная тишина продолжалась еще несколько секунд. На сей раз ее нарушил Арман:

– Ваше высочество… А как вы относитесь к тому, чтобы выпить?

Тем вечером я снова гуляла по дворцу и снова повстречала леди Милони. Та рьяно выполняла предписание лекаря, прохаживаясь вперед-назад по длинному коридору.

– Леди Ортэго? Вы что же, опять прогуливаетесь? – осведомилась она.

– Да, леди Милони, – подтвердила очевидное я.

И развела руками, дескать, ничего тут не попишешь.

– Хотите сказать, что ваш супруг снова пьет вино с вашим любовником? – скептически спросила дама.

– Хуже того, – доверительно прошептала я, многозначительно округлив глаза и наклоняясь к ней поближе. – Сегодня к ним присоединился еще и принц.

– Принц? – непонимающе нахмурилась леди Милони.

Я энергично кивнула.

– Его высочество Рикардо Дельтаго.

– Как он мог появиться в ваших покоях? – недоверчиво фыркнула придворная.

Я заговорила еще тише:

– Влез через окно. Представляете? Он и мой любовник. Поднялись по стене, забрались в комнату. Только для того, чтобы поговорить, вы ничего плохого не подумайте. А тут в спальню вошел муж! И вот теперь они пьют втроем. Ужас, правда?

Судя по взгляду леди Милони, с последним она действительно была согласна. Вот только в мою историю не поверила ни на грош. Но то, как разыгралось мое воображение, действительно казалось ей ужасным.

Следующим вечером барон Рохас был занят своим любимым делом. Как и все прочие вечера (а также многие дневные часы), он переходил от окна к окну, бдительно следя за тем, что происходит снаружи. Кто к кому пошел, кто с кем встречается, не целуется ли кто, укрывшись среди кустов дворцового сада. Особенный интерес барона с некоторых пор вызывало окно спальни графини Ортэго. Подумать только! Сначала туда влез один мужчина, затем другой, а вот вчера – сразу двое! Какая жалость, что он не смог разглядеть их лица и теперь не знает, те же двое это были, что прежде приходили по отдельности, или же это совершенно другие люди! Второй вариант, пожалуй, нравился барону даже больше. Ведь в этом случае выходило, что у графини целых четыре любовника! Разумеется, он уже написал графу третье письмо с подробным изложением вчерашних событий. Однако этот простак, похоже, никак не мог справиться с безнравственностью собственной супруги. Хоть бы решетку на окно распорядился поставить, что ли!

Тем не менее в глубине души барон радовался, что графу Ортэго не пришло в голову столь элементарное решение проблемы. Ведь это давало ему, барону, шанс увидеть сегодня еще что-нибудь интересное.

И все же он не ограничивался лишь тем окном, из которого мог наблюдать забирающихся к графине гостей. Барон не терял бдительности и, стоя на страже морального облика герцогского двора (тяжелая обязанность, которую он возложил на себя совершенно добровольно), регулярно обходил все окна в своих покоях.

И вот теперь, когда он зашел в спальню, его внезапно отвлек от важного и всепоглощающего занятия голос супруги.

– Ах ты, мерзавец! – вскричала она, врываясь в помещение за ним следом. – Негодяй! Старый развратник!

Барон непонимающе нахмурил брови, одновременно прикрывая ухо ладонью: голос у супруги был зычный. Упреки баронессы казались тем более странными. Во-первых, женщинами барон Рохас не интересовался довольно-таки давно. А во‑вторых, его супруге было крайне нехарактерно проявление сильных эмоций. Как правило, ей было свойственно перманентное состояние легкого недовольства. Барон мог припомнить лишь один случай, когда легкое недовольство переросло в тяжелое, и произошло это, когда горничная случайно разбила чашку из дорогого сервиза.

– В чем дело, дорогая? – осведомился он, стараясь придать своему тону максимальную мягкость и заботливость.

– Ах, у тебя еще хватает наглости спрашивать, в чем дело?! – возмутилась супруга. – Развратник, ловелас и сластолюбец! Изволь объяснить, что это делало на столе в твоем кабинете? Когда я получила письмо, извещающее, что ты завел любовницу, сперва не поверила! И тут обнаружила это!

И баронесса грозно потрясла корсетом, который сжимала в кулаке правой руки. Барон, хорошо знавший свою жену, сразу понял намек: она была бы не против с той же силой сжать в кулаке чью-то шею.

– Дорогая, я представления не имею, что это такое, – поспешил заверить, пятясь, барон. – То есть я представляю себе, что это такое… – Жена грозно насупила брови, и он поспешил добавить: – …но не имею представления, как оно могло оказаться в моем кабинете. А может быть, это горничная забыла? – с надеждой предположил он.

– Ах, горничная? Значит, ты признаешься? – воскликнула супруга.

– Нет-нет-нет! – пятиться больше было некуда, и, прижавшись спиной к стене, барон молитвенно сложил перед собой руки. – Я имел в виду, ну, может быть, она здесь прибиралась, ей стало жарко, мало ли…

– Горничные, к твоему сведению, таких корсетов не носят! – припечатала супруга. – Равно как и вот таких чулок!