Елена Пронина - Ты нужен мне, Дракон!

– Так я думал, что это ты. Не так много я знал телепатов, способных на это. Ты самая сильная в этом плане изо всех, кого я знаю. Вот и подумал на тебя, извини.

– Постараюсь не обижаться, но чертовски обидно, – Лизин голос дрожит.

– Я же извинился, искренне извинился, – пытаюсь оправдаться, гладя ее по голове.

– И давно это началось? – озадаченно интересуется Лиза.

– Нет, недели две назад, но и за это время уже весь измучился, пытаясь препятствовать проникновению. Честно говоря, поэтому в прошлый раз и напился. Вспомнил, ты рассказывала, что как-то пыталась связаться со мной телепатически, когда я был пьян, и чуть ли не увязла в болоте… И решил заставить тебя испытать эти ощущения снова, чтобы расхотелось лезть в мою голову.

– Вот в чем дело! – соображает Лиза. – Ну, и как? Удалось?

– Да, было несколько попыток связаться со мной и пара попыток влезть мне в голову, но непрошеный гость, поняв, что мое сознание отравлено, попытался поскорее унести ноги, то есть мысли.

– Но нельзя же все время быть пьяным, – справедливо замечает Лиза.

– Конечно, нельзя. Но теперь, думаю, больше и не потребуется. Надеюсь, я напугал того, кто пытался исследовать мои мозги.

– И он переключился на меня! – догадывается Лиза.

А она ведь права. Как я сам об этом не подумал.

– Может, на самом деле так. Тогда тебе тоже нужно попробовать напиться.

– Не хочу кончить жизнь, как папа, – возражает Лиза. – И чтобы ты спился, тоже не хочу. Напиваться вусмерть – плохая идея. А с рюмочки вина я вряд ли настолько охмелею, что при попытке прочитать мои мысли кто-то сойдет с ума. Должен быть какой-то другой способ защиты. Может, нам попытаться поставить двойные барьеры? Мы каждый у себя их поставим и друг у друга.

– Давай попробуем, – соглашаюсь.

И мы полночи убиваем на то, чтобы выставить и обновить щиты как у себя, так и друг у друга. Утром же Лизе рано вставать, так что от секса приходится отказаться в пользу сна. Это я работаю завтра во вторую смену, так что позвать Аля меня должна около полудня, а до этого времени я могу спать, сколько захочу. Впрочем, знаю, что проснусь вместе с Лизой: мы с ней настолько близки, что почти синхронизированы, и мне плохо спится, когда она уже активна.

Еду в автобусе в аквапарк. Не знаю, откуда у меня взялось навязчивое желание посетить это место. Не была там уже больше десяти лет.

Когда-то я любила плавать. Вообще, занималась этим серьезно. Наверное, пошла в бабушку. Она тоже любила море, хотя профессионально плаванием, в отличие от меня, никогда не занималась.

А я бросила десять лет назад, когда море чуть не погубило меня. Тогда я, повинуясь заложенной в мою голову профессором программе, в момент сильного душевного потрясения направилась на пустующий пляж (тогда было еще холодно для принятия воздушных ванн и купания). Войдя в воду, я попала в заранее подготовленный пришельцами портал. Теперь мне все время кажется, что море таит в себе немало неприятных сюрпризов, и я не хожу на пляж. И вообще стала относиться к воде с опаской. Поэтому в аквапарк не ходила сама, не водила в него и сына.

И вот что-то произошло в душе, почему-то сильно захотелось поплавать и порезвиться в воде, хотелось пробудить в себе ощущение радости, которую мне это когда-то доставляло.

Но тут происходит что-то неясное и тревожно: мне начинает казаться, что кто-то пристально смотрит мне в затылок. То ли хочет прочитать мои мысли, то ли внушить свои, то ли просто рассматривает, изучает, оценивает. Сначала стараюсь не подавать вида, что замечаю слишком навязчивое внимание, пытаюсь усилить барьеры в голове. Но ощущение, как будто за мной подглядывают, только усиливаются. В конце концов не выдерживаю и оборачиваюсь.

На кресле за моей спиной сидит мужчина. Он нагло ухмыляется, продолжая рассматривать меня и не скрывая своего внимания. Встречаюсь с его взглядом, и застываю. Не просто замираю, а буквально коченею. Глаза у пассажира – точно две льдинки: холодные и острые. Кажется, будто они прорезают всю мою защиту, точно лазером, и больно жалят в самое сердце. Собрав в кулак волю, я отвожу в глаза. За окном на остановке вижу профессора. Мысленно зову его, прошу спасти меня, молю войти в автобус. Сама я не могу пошевелиться. Наконец, мне все-таки удается привлечь его внимание. Он смотрит на меня сквозь автобусное стекло и, кажется, понимает, что мне нужна помощь. Устремляется к автобусу, но не успевает: двери закрываются, когда он находится еще в двух метрах от них. Автобус трогается. Человек с леденящим взглядом хватает меня за руку, и я чувствую, как замерзает мое сердце. Через автобусное стекло пытаюсь зацепиться за взгляд Дракона, который какое-то время бежит за транспортным средством, тормозит его. Наши взгляды встречаются, и между нами возникает трепещущая нить, огненная, тонкая, словно паутинка. По ней в меня вливается тепло, и я, почувствовав прилив сил, вырываю свою руку у опасного пассажира. Но тут профессор все-таки отстает, и тонкая ниточка, связывающая нас, рвется. «Нет!» – в ужасе кричу я, крепко зажмурившись, чтобы не встретиться взглядом с холодными глазами уже приблизившегося ко мне вплотную страшного пассажира. Но тут чувствую, что на плечо мне ложится чья-то теплая рука и начинает меня тормошить. Я открываю глаза, оборачиваясь.

– Тебе приснился страшный сон, – говорит мне Ефим, гладя по плечу.

– Спасибо, что разбудил, – отвечаю, а сама тревожусь, не видел ли он обрывки моего сна, в которых я искала помощи у Дракона. Понимаю, что Ефим и так ревнует меня к нему, и даже подозревает, что Мира я родила от его огненного соперника.

– Что тебе приснилось, что ты вся похолодела? – спрашивает.

– Похолодела? – я трогаю свое тело и понимаю, что оно и вправду такое, будто я недавно пришла с мороза. К тому же я все дрожу.

– Мне снилось, будто на меня напал человек с ледяными глазами, и тело мое начало холодеть, – я постаралась передать суть сновидения, опустив подробности.

– Надо будет усилить температуру отопления, – заметил Ефим. – Прямо сейчас спущусь в подвал и все сделаю. Все равно уже утро, скоро вставать.

– Спасибо, – говорю. – Но лучше сначала поцелуй меня – мне надо согреться.

Ефим целуем меня, и я чувствую, что мне становится теплее. Жар желания разливается по венам, и я крепко обнимаю мужа, обхватывая его руками и ногами. Через мгновение он оказывается сверху, и согревает меня уже не только губами. Как же хорошо, что мы сегодня проснулись раньше, чем прозвенел будильник: люблю, когда утро начинается с секса – он дает мне заряд бодрости как минимум на полдня.

Опасения, что во время завтрака Мир снова будет игнорировать отца, оказываются напрасными.