Ната Элеотт - Полина. Мечты сбываются

Вот прям – бесит! Разговаривает так, как будто не у меня с головой проблемы, а наоборот, у него. Или он любитель семь раз подумать, а один раз ответить? Нет, скорее спросить. И что, опять Пинна?

Всевышний!… Дай мне уже мудрости, ибо и силам, и терпению моему пришёл конец…

И тут меня прям осенило: у девоньки, видно, раздвоение личности было. А это, наверное, Дом скорби. Пинна – это принцесса с титулами, а Минна – просто Минна… А он с ними обеими по очереди разговаривает, потому что не уверен, кто из них в данный момент в адеквате.

– Минна, защиту сними. – ещё тише послышалось из-за двери.

Это он про дверь, что ли? Руки у меня резко похолодели и затряслись. И кто бы мне рассказал, как это делается и что это вообще за защита такая…

– Защиту? – сдавленно просипела я, чуть дыша.

Сердце мгновенно подскочило к горлу, меня бросило в жар, а Тельце, между тем, непоследовательно покрылось холодным потом и явно собралось падать в очередной обморок.

Спокойно, девоньки! Не до обмороков сейчас…

– С двери сними защиту, Минна.

Что-то он проговорил это как-то безнадёжно… Я обернулась к полыхнувшей синим двери, на которой, по-видимому, и стоит та самая защита, поставленная предусмотрительной Пиной Коладой. И которой меня наверняка зашибёт. И снимать её теперь должна я? Ну уж нет!

– Вам надо, вы и снимайте!

Я с разбегу плюхнулось на кровать в позу звезды пятилучевой, обыкновенной. Потому что в позе звезды морской могут лежать только мальчики, и то при соблюдении определённых условий.

Ах, какой прекрасный выход я придумала! Я посмотрела на облака и мысленно произнесла:

– Хочу дождя! Золотого. Много.

Облака под потолком позеленели от моей, не иначе, наглости, но, возмущённо пыхтя, увеличенную порцию золотого дождя всё-ж-таки выдали.

Ха! А я вживаюсь в роль неожиданно легко и исключительно непринужденно…

Тут я обратила внимание, что тишина за дверью какая-то не такая. Гнетущая, я бы даже сказала, ла-ла…

Видимо, по местным меркам нахамила я изрядно. Да и по статусу принцессам так разговаривать, наверное, не положено. Но им за это ничего и не бывает. Ну…, может торта не дадут второй кусок. Хотя, думается мне, что откармливать это несчастное худющее дитятко все ринутся гурьбой наперебой.

– Защита наложена изнутри. И снимать её тебе, Пинна.

Нет, всё-таки не Алконост. А как есть – Сирин.

Я даже не нашлась, что на это сказать. Обречённо сползла с кровати и медленно двинулась к двери, рассматривая её контур. Должен же где-то быть выключатель? Или хоть кнопочка, вроде той, что окна открывает…

Словосочетание – «я шла, как на эшафот», разом обрело для меня и смысл, и физическое воплощение. Дверь снова предупреждающе загудела, а спустя ещё несколько шагов я заметила на её поверхности тёмно – серое марево. При приближении ещё на пару осторожных шагов проявилась дрожащая мелкая сетка. По прозрачным капиллярам её волокон как-будто текла жидкая гелевая субстанция, сдержанно мерцающая и переливающаяся благородным индиго.

Сделав ещё шаг, чтобы рассмотреть конструкцию поближе и, стараясь не обращать внимания на всё усиливающееся тревожное гудение и на через раз от страха перестукивающее сердце, я уловила ещё и едва слышное шипение и потрескивание: будто бы дверь действительно находилась под высоким напряжением электрического тока. Марево визуально уплотнилось, а сама сетка затрепетала так интенсивно, что я невольно отпрянула назад. На мгновение показалось, что за сеткой заметались какие-то существа, похожие на больших синих змей с разинутыми чёрными пастями.

А вот нифига это не электричество. Я судорожно вздохнула и скосила глаза: волосы, все до единого, вытянулись в сторону двери и, мелко подрагивая, искрили, втягивая в себя что-то похожее на едва заметный синий туман, исходящий от сетки.

– Пинна?

Придётся, видимо, всё же сдаваться. И чем это обернётся, хотелось бы знать заранее. Но, как известно, не попробуешь – не узнаешь.

– Да, вижу я вашу защиту. И как её убрать?

Молчание за дверью затягивалось. Или мне так казалось от плохо контролируемого раздражения от усталости, полного непонимания происходящего и всепоглощающего страха от этого непонимания.

– Судя по твоей реакции, ты эту защиту не ставила.

Наконец-то заговорил Альбер, не отвечая на мой вопрос.

– Нет.

– И снять её, соответственно, ты не можешь.

– Да. То есть – нет, не могу. Но могу в неё что-нибудь кинуть для того, чтобы уже хоть что-то произошло. Потому что пустая болтовня меня чрезвычайно утомила…

Вся ситуация в целом нервировала меня всё больше и, в особенности, отдельные её эпизоды. Вот как сейчас. Я была на пределе. Психические реакции этого тела настолько не соответствовали моим психологическим установкам, что я опасалась потерять контроль и сорваться в банальную истерику.

– И ты даже не знаешь, что это… Но видишь. – прервал Альбер мои переживания.

– Нет, не знаю и да, вижу. А что, всё должно быть наоборот – не должна видеть, но должна знать?

– Пинна…, а что ты видишь?

Спросил после очередной паузы Альбер, оставив уже второй мой вопрос без ответа.

Хоспади, дай мне силы…, – затянула я по второму кругу.

– Вам подробно, или в общих чертах?

Меня начало конкретно накрывать. Волосы вновь метались змеями и, аки змеи, шипя, плевались во все стороны ядовито-зелёным. А сама я готова была уже кого-нибудь от страха и отчаяния покусать. И тоже насмерть. Потому что понимала: выйти самостоятельно отсюда я точно не смогу. А девочку, видимо, не только лишили жизни и, поскольку навряд ли она могла, – я разглядывала тихо шипящую и едва заметно вибрирующую дверь, – такое вот соорудить без посторонней помощи, ещё и замуровали. Причём изнутри. Без еды, воды и одежды, которая ей была, по чьему-то циничному разумению, уже ни к чему. Я же открыла окна, раздвинула шторы, прогулялась по балкону… То есть наличие своего присутствия обозначила. И тот, кто защиту поставил, не мог ли он уйти другим ходом? Тайным, например. И если этот кто-то наблюдал за домом…

– Альбер, а как Вы узнали, что я здесь? – задала я следующий вопрос.

– Ты хотела рассказать о том, что видишь.

– Это Вы хотели, чтобы я рассказала… А это уже третий мой вопрос, оставленный Вами без ответа, Альбер. На этот раз ответ для меня очень важен.

– Я получил анонимное послание. В нём указывалось место где искать…

Альбер на мгновение задумался.

– Вы вспомнили что-то интересное или необычное?

– Послание, что само по себе необычно и странно, написано на бумаге.

– И что в этом странного?

– Для передачи информации используются, как правило, другие носители.

Альбер снова замолчал.

– Да говорите уже всё, как есть: я устала удивляться…