Ана Тхия - Все люди севера

– Мы смотрим, но не видим всего. Мы просто не можем увидеть мир глазами богов. Но она, думаю, может, – Скалль кивнул в сторону вёльвы. – Все так, как должно было случиться. Мы нашли Уллу именно в тот момент, когда боги должны указать нам новый путь.

– Путь по суше? – фыркнул Торгни. – Мы не доберемся до Агдира и Вестфольда, скача по скалам.

– Нет. Уверен, что нет, – Скалль покачал головой и повернулся к Улле. – Это испытание, которое боги посылают тебе.

Улла несколько раз удивленно моргнула.

– Боги сами избрали меня, зачем им еще посылать мне испытание? – фыркнула она презрительно.

– Чтобы ты доказала мне то, о чем говоришь. Я свое бессмертие доказал людям. А это – твоя возможность доказать им, что ты избрана. Упроси у богов вернуть нам море, – Скалль прищурился и посмотрел на девушку.

– Мы можем избрать путь по суше, – Улла пожала плечами и небрежно махнула тонкой ручкой в сторону стены, за которой, как ей казалось, начиналась равнина земель Хордаланда.

– Я хочу идти морем, – Скалль повысил голос.

Улла замолчала и плотно сжала губы. Ей не нравилось, что конунг ей не доверяет. Но и отказать ему она тоже не могла, если собиралась пойти с ним и его людьми.

– Попроси Ньорда 7 7 Ньорд – бог-покровитель моря в скандинавской мифологии. вернуть нам Северное море, – пожал плечами Торгни. – Это ведь не сложно?

Вёльва закатила глаза. Конечно, это не сложно, мы заодно можем попросить богов и чудовищ перестать сражаться и вернуться к своим обычным делам. Каким же глупым ей казался этот рыжий верзила!

– Вряд ли он услышит меня. Зато уши Тора совсем близко. Думаю, что смогу привлечь его внимание, если я буду достаточно громко говорить, – она повернулась к Скаллю: – Вот чего я не пойму. Если ты выбран богами для защиты Мидгарда и если они даровали тебе бессмертие, то почему же они не даровали тебе громкий голос, что долетит до их ушей?

– Даровали, – хмыкнул Скалль. – Тебя. Ведь именно боги привели меня к тебе, чтобы я говорил с ними твоим голосом.

– Почему же они не слышат тебя самого?

– Дай они мне еще немного силы и власти, и я сам стал бы богом, – улыбнулся Скалль и хлопнул себя по колену, а затем встал и направился к выходу. – Завтра ты обратишься к Тору. Он услышит и будет рад, что мы объединились, как боги и хотели. А люди увидят, что ты, как и я, никогда им не лгала. Они услышат, как боги будут говорить твоими устами, – он сначала воздел руки и глаза к потолку, обращаясь к богам, а потом повернулся и подмигнул вёльве. – И ты станешь великой! А мы узрим путь, который уготовили нам боги.

Улла скривилась, не зная правду говорит конунг или насмехается над ней.

Когда Скалль подошел к Торгни, он похлопал его по плечу.

– Как думаешь, вы с братом справитесь с событиями, которые нас ждут? – заботливо спросил он.

– Мы оба разбиты на множество частей, собрать которые никому уже не под силу, – печально ответил Торгни.

Скалль крепко сжал его плечо:

– Сегодня пусть Торлейв молится Тору, пока не упадет без сил. Как и ты, ведь тебе предстоит бессонная ночь, охраняя нашу провидицу, – он кивнул на Уллу. – Многие уже позабыли о смерти Лейва, но кто знает… Людям она не нравится. Вдруг они захотят принести ее в жертву богам?

– Мне она тоже не нравится, – фыркнул тихо Торгни, но Улла его услышала.

– Она должна пережить эту ночь, мой друг, – настойчиво произнес Скалль.

– Почему бы тебе самому не остаться со мной? – Улла скрестила руки на груди. – Я не доверяю этому… дикарю.

– Я доверяю этому дикарю, – нахмурился Скалль. – Мне нужно выспаться.

Девушка не стала больше протестовать, поймав на себе очень тяжелый и суровый взгляд конунга. Ей хотелось капризничать, но мужчинам было не до этого.

Перед самым уходом Скалля Торгни поймал его за локоть и наклонился к уху:

– Неужели ты совсем ничего не чувствуешь, зная, что все они, вероятно погибли в море? Что она погибла?

Улла отвела взгляд. Когда Скалль уже покидал помещение, вёльва услышала, как он тихо обратился к другу:

– Ты удивишься, когда вскоре мы увидим ее живой.

***

Ночью Улла проснулась от скрипучего протяжного вскрика. За ним последовал металлический грохот оружия по деревянному полу. В помещении было очень холодно и темно, девушка сильнее завернулась в огромную меховую накидку и, высунув из-под нее голову, осмотрелась. В помещении она была не одна, какой-то нескладный комок возился в нескольких шагах от ее укромного логова.

Наконец клубок расцепился на двух мужчин – один остался лежать на полу, а второй приблизился к Улле.

– Подойдешь еще ближе, и я проткну тебе глотку, – прорычала она, спросонья даже не узнав свой хриплый от сна голос.

– Тогда почему же мне пришлось тебя защищать? Ты, как погляжу, спала, когда враг пробрался, – насмешливо фыркнул Торгни.

Улла выдохнула и опустила приготовленный под накидкой нож. Он собиралась подойти и посмотреть, кто же все-таки пытался ее убить, уже вытащила было ногу из-под одеяла… Но, накренившись, небольшой кувшин упал в дальнем углу и ударился глухо о человеческое тело. Торгни напрягся, Улла медленно подтянула ногу обратно. В тишине больше не было никаких звуков и признаков движения. Но девушка решила остаться под одеялом, словно маленький ребенок, боящийся темноты. Ни к чему рисковать собой.

Было не ясно далеко ли до рассвета, ведь в помещении не было никаких окон. Очаги, которые натопили в медовом зале все еще согревали небольшую комнату Уллы, но она куталась в покрывала. Сердце ее сильно колотилось, поэтому сон как рукой сняло.

– Кто это был? – прошептала тихо вёльва.

– Кто-то, кто желал тебе смерти, – Торгни, постояв какое-то время на ногах и понаблюдав за темнотой, опустился рядом с девушкой. Он задумчиво покрутил перед собой клинок, добытый у врага. Но ничего не разглядел. Впрочем, ничего и не собирался там найти. Воин провел рукой по лицу. – Скалль предвидел это. Завтра многие будут расстроены, что ты еще жива. И чем ты им так не нравишься?

Улла не ответила. Она поежилась от мысли, что за пределами этого крошечного убежища ее ждут только враги. Хотя раньше люди Скогли и были ее друзьями, а многие даже семьей. Но все изменилось. Будь их воля, они бы наверняка принесли ее в жертву богам еще три года назад, когда впервые они с Сиббой заговорили о рагнарёке. Хоть ярл Лейв и заставил ее отречься от собственной матери, многие больше не доверяли провидице. Они думали, что она нашептывает им беды. Все-таки зимы стали холоднее, а урожай беднее.

Улла отвечала им полной взаимностью. После казни матери ей было сложно видеть в них людей, а не чудовищ. Там, за деревянными стенами длинного дома, в котором она сейчас сидела, были женщины и дети, старики, на чьих глазах она росла, но Улле казалось, что все они обезумили от неизвестной болезни. Если бы они все умерли, ей было бы не жаль.