Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Пока Ник разматывал повязки, я, напряжённая до кончиков волос, в волнении кусала губы. Но он явно знал, что делал, и ловко двигал руками, ни разу не коснувшись моей кожи. В местах повреждений ткань ожидаемо прилипла к ранам, и под хруст моих зубов Николасу пришлось отдирать её. Кое-где, чтобы лучше отходило, он смачивал ее тряпкой. О еде я забыла совершенно, небрежно отставив миски в сторону и сосредоточившись на ощущениях.

За спиной повисло угрюмое молчание.

– Ну? – не выдержала я.

– Приятного мало, – признался мужчина.

– Вот уж точно… – пробурчала я, наблюдая, как он рыскал в сумке и изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. Горечь напитка немного взбодрила меня, но её действие уже ослабевало и приглашало погрузиться в долгожданный сон.

Тёплые руки мягкими касаниями мозолистых пальцев пробегались по моей холодной коже, и, несмотря на боль, которая последовала при промывании ран от плети, я начала немного расслабляться. Но изнутри все же вырвалось шипение, как только Ник начал втирать лечебную мазь. Она жутко жгла и щипала, однако каково же было моё удивление, когда мужчина вдруг слегка наклонился и подул на воспалённую кожу, а потом невозмутимо продолжил лечение. Я молчала.

Ровно до того момента, как он перешёл к плечу. Стоило мокрой ткани коснуться раны, я приглушённо вскрикнула и подскочила от боли, а потом рассерженно развернулась.

– А чего ты ожидала после того, как вырвалась из рук близнецов, и, словно умалишенная, помчалась в лес? – недовольно спросил Николас в ответ на мой яростный взгляд. – Как минимум несколько швов придется наложить заново.

Внутри меня всколыхнулась жгучая волна. Эмоции, так старательно сдерживаемые, рвались наружу, но я продолжала молчать. Здесь никого не интересовали мои чувства, никому не было дела до моей боли, а потому я была вынуждена справляться со всем в одиночку. Я так отчаянно скучала по своей жизни, когда еще ничего этого не произошло. По тем временам, когда всё казалось безмятежным и о разбоях Кезро наш клан знал лишь понаслышке, а потому не задумывался обо всей серьёзности этой угрозы. И за это мы жестоко поплатились. Никогда не стоило усыплять бдительность. Для того, чтобы что-то построить, требовалась вечность, а чтобы отнять – всего лишь мгновение. Свет мерк по щелчку пальцев. А по-настоящему ценить всё, чем обладал, начинаешь лишь после того, как потерял. И это самый чудовищный урок, который я только могла усвоить, ведь последствия были необратимы.

Казалось, Боги злобно подшутили, когда сохранили жизнь мне единственной. Я искала справедливость и не находила её. Лелеяла надежды о мести, но что могла сделать обычная девчонка-беглянка против могущественных чудовищ – воплощений самой смерти. Это была игра. Беспощадная и жестокая. Все искали своё предназначение, каждый уверялся в собственной неприкосновенности и думал, что беда коснется любого, но не его. Однако законы этого мира были построены по-другому. Всё наше существование – это выживание и на самом деле никому не было дела до простых смертных. Это битва была нескончаемой, и самое страшное в ней – борьба с самим собой, ведь победитель и был проигравшим.

На глаза беспомощно навернулись злые слёзы, и я резко отвернулась, зажмурившись. Тело снова сотрясла дрожь, как бы я ни хотела это скрыть.

Ник работал быстро и осторожно. Так, будто проделывал это уже тысячи раз. Но боль все равно была настолько сильной, что невольные стоны всё же слетали с моих губ, а слёзы собирались в уголках глаз.

Когда я наконец почувствовала, как мужчина делает последний стежок, тихо задала вопрос, чтобы хотя бы ненадолго сдержать угасающее сознание.

– Ты целитель?

Он коротко усмехнулся и потянулся за мазью.

– Нет.

Я не сомневалась в таком ответе и чуть повернула голову, намекая, что жду пояснений. И он удовлетворил моё любопытство, едва слышно вздохнув.

– Мои бабка и мать целительницы. Как ни крути, по любому чему-то да научишься, всю жизнь наблюдая за их работой.

– Моя мама… – начала я и тут же осеклась, осознав, что делала. Я разговаривала с мужчиной, который купил меня, словно вещь, так, будто мы были давними знакомыми, и только что чуть не перешла особую черту. Едва не приоткрыла ему дверь в моё прошлое, не доверила самое сокровенное.

Атмосфера как-то разом накалилась, и это ощутили мы оба. Мужчина не стал задавать вопросов и молча продолжил обрабатывать рану. Закончив, он плотно обмотал спину свежими повязками и попросил развернуться, чтобы заняться раной на обратной стороне плеча. Я напряжённо смотрела в землю, пребывая в мрачных мыслях, и когда Ник потянулся к моим забинтованным кистям, одернула руки.

– С этим я могу разобраться сама.

Он заметил мою внезапную отстраненность, чуть наклонил голову вбок и попытался поймать взгляд.

– Фрейя, я не знаю, что ты там себе надумала, но я просто пытаюсь помочь. Перестань противиться.

Я вскинула на него горящие глаза и дрожащим от ярости голосом ответила:

– Неужели? Слишком много внимания к обычной рабыне.

Его лицо мгновенно окаменело, в светлых глазах полыхнуло пламя.

– Не я надел на тебя этот браслет.

– Но ты купил меня, активно воспользовавшись моим новым положением!

– А ты бы предпочла остаться там и повторить участь своей матери? – оскалился он. – Представляешь, что они бы с тобой сделали? Если бы я тебя не купил, Истэк пустил бы тебя по кругу, а затем, наигравшись сам, продал бы первому попавшемуся извращенцу, способному заплатить побольше.

Я вздрогнула при упоминании мамы, но не позволила его словам проникнуть глубоко в сознание.

– Ты выставляешь себя добродетелем, но чем ты лучше? Откуда мне знать, что ты собираешься со мной сделать?

Он злобно прищурился.

– По-моему я неоднократно давал понять, чего от тебя жду.

– Неужели ты считаешь, что я действительно поверю твоим словам? Зачем? Почему я? – я наконец задала вопрос, который мучал меня долгое время. – Если тебе так срочно понадобилась служанка, то почему ты не выбрал любую другую рабыню, которой тебе бы не нужно было связывать руки, чтобы та ненароком не прирезала кого-нибудь из твоих воинов, и тратить сбережения и время на лечение ран, из-за которых все равно еще долго не получится работать в полную силу? Ради чего всё это?

– У меня нет ответов на твои вопросы, ясно тебе? И я не обязан перед тобой отчитываться, – почти прорычал он, распыляясь все сильнее.

Ну да, кто я такая!

– Ты изначально ведь не собирался никого покупать, так? – неожиданно догадалась.

Он ничего не отвечал, играя желваками и буравя взглядом костёр, у которого сидели мужчины. Они очень старательно делали вид, что не прислушиваются к нашему пылкому диалогу.