Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Позади раздался топот и разъярённые голоса дикарей. Вновь ощутив бурление в крови, я отдала все силы на то, чтобы как можно чаще переставлять ноги. Скоро заросли сомкнулись за моей спиной, и я нырнула в свою стихию. Уже через десяток метров я уловила стук копыт позади и с ужасом представила, как разукрашенные чудовища гонятся за мной на своих быстрых степных лошадях. Я припустила быстрее, свернула на юг и побежала вдоль реки, лихорадочно продумывая следующие действия. У них были копыта, но я тоже не была обделена преимуществами. Они вторглись в мой дом, это был мой лес, и не существовало на свете такого существа, будь он человеком или демоном, который смог бы поймать меня на родных землях. Эти мысли придали мне решимости. Я выжимала из себя остатки сил и бежала так, как не бегала никогда прежде, перепрыгивая через валуны и поваленные деревья. Но как бы я не старалась, лошади были быстрее. Они неминуемо настигали меня. Дикари улюлюкали, я уворачивалась от их летящих с пугающей меткостью копий лишь чудом. Острые наконечники по середину древка входили в сырую землю по обе стороны от меня. Я старалась полностью концентрироваться на беге, не сбрасывая скорость и твердо ступая на землю, которая значительно мешала движению своей влажностью.

Лучше бы я не оглядывалась. Едва я сделала это, и мужество почти отказало мне, как только увидела, что, оторвавшись от остальных, ко мне приближался тот самый дикарь, которого я ударила головой. Судя по всему, он был их вожаком. Его лицо обрело истинно зверское выражение, в глазах застыло предвкушение. Очевидно, он уже во всех красках представлял, как испробует на мне изощренные способы пыток Кезро. Но у меня на этот счёт было своё мнение.

Где-то в отдалении послышался монотонный шум водопада. С колотящимся сердцем я настраивалась на то, что собиралась сделать. В меня полетел нож, но я различила в воздухе свист его полёта и с готовностью увернулась. Главарь был всё ближе, но я не удалялась от воды, петляя меж деревьев, путая его коня, который не успевал маневрировать на такой скорости.

Наконец впереди показался обрыв. Он мог стать моей погибелью, однако мог также принести мне свободу. Из последних сил втягивая в горящие легкие воздух, я измученно держала темп. Мягкая почва под ногами начала сменяться каменной крошкой и покрытой скользким мхом скалистой поверхностью. Полоса реки становилась все у́же, так, что при желании ее можно было перепрыгнуть. Отвечая моему настроению, вода бурным потоком неслась рядом. Она с шумом разбивалась в столпы подпрыгивающих, пенистых брызг, когда на пути ее попадались гладкие валуны, словно подбадривала меня. Позади дикари начали взволнованно перекрикиваться, не понимая, почему я бежала к самому краю. Но их вожак не замедлялся. Как только грохот копыт его лошади послышался совсем близко, я сделала решающие рывки. Все звуки исчезли. В ушах звенел лишь бешеный стук моего сердца. Я набрала в грудь воздуха, оторвалась от земли и прыгнула в пустоту. Но легкие и без того не могли справиться с давлением, поэтому почти сразу я выдохнула и начала захлебываться уже в полёте. Грохот воды молотами бил по голове. Ледяные капли обкалывали голую кожу, а тело безвольно кувыркалось. Но страха не было.

Когда я летела спиной вниз, в неизвестность, мой взгляд был устремлен в серое небо. Однако не его я видела. Не черный дым, который набрасывался на облака, подобно барибалу, нападавшему на серебристого лосося. Перед моим взором снова и снова вставал образ матери. Её голубые глаза, весело смотрящие на меня, ласковый голос, успокаивающий в холодные ночи, и мягкие волнистые светлые волосы, в которые я зарывалась, как в меха, ощущая себя в безопасности.

От удара о поверхность воды затрещали кости. Болезненные воспоминания разлетелись, словно осколки, оставив после себя глухую пустоту. От леденящего холода по телу прошли судороги, но я отказывалась выплывать сразу, несмотря на жгучее желание вдохнуть. Они все ещё могли пустить в меня стрелы. Когда от нехватки воздуха я начала терять сознание, пришлось всплыть на поверхность. Шумно и до боли хватая ртом благословенный воздух, я посмотрела вверх, где грозно нависали над обрывом четыре тени, во главе которых стояло чудовище, отнявшее у меня всё, что я любила.

Я не помнила, как добралась до берега. Возможно, я и не плыла вовсе, а мое тело просто выбросило течением, но сил на то, чтобы подняться, не было. На лес опустилась кромешная тьма, которая принесла с собой осеннюю прохладу. Насквозь промокшая, я билась в конвульсиях и дрожала, пока зубы отбивали ритмичную дробь. Темнота то накатывала, то отступала, забирая мое сознание и издевательски возвращая мне его. Не было никаких мыслей и чувств. Я стала безликой оболочкой, свернувшейся в грязи на берегу бурлящей реки.

Не знаю, сколько так пролежала. Возможно, несколько дней, а может, прошли лишь мгновения. Тело окоченело от холода, и больше всего мне хотелось остаться здесь, наполовину в воде, на стылой земле с острыми камнями. Лишь только эти ощущения указывали на то, что в груди ещё билось сердце. Наконец я заставила себя с трудом разлепить веки. На ресницах застыли капельки влаги, стекая на глаза, дыхание вырывалось из груди вместе с паром. Когда успело так похолодать?

Я приподняла едва откликающуюся руку и застывшими пальцами нащупала рукоятку единственного оставшегося у меня оружия. Последней вещи, которая напоминала мне о доме. С трудом сжав её, заставила тело двигаться и опёрлась на локти, сражаясь с дрожью. Мучительно медленно поползла вверх по склону. Много раз я скатывалась обратно и стискивала зубы, впиваясь пальцами в осыпающуюся каменную крошку, покрытую грязью. От холода любое касание к коже сопровождалось болью. Но я приветствовала каждое ощущение, лишь бы отвлечься от возвращающихся мыслей и страшных картинок вечера.

Спустя, казалось, вечность, я достигла корней деревьев, из-под которых робко пробивались стебли растений, схватилась за кору и подтянулась. На стволе дерева осталось поблескивать несколько капель крови. Ноги нащупали землю, и я вынудила себя встать. В темноте трудно было различить, что меня окружало, но я была уверена, что прежде не оказывалась в этой части земель. Звуки ночного леса сопровождали каждый мой неловкий шаг. Меня шатало так сильно, как не шатало мужчин во время празднеств с десятками бочек выпивки. Звучно крикнул филин и вспорхнул с ветки прямо над моей головой с шумом, с которым мог продираться сквозь заросли медведь, но я даже не вздрогнула. Я просто брела вперёд, не разбирая дороги и часто спотыкаясь. Другого направления для меня не существовало. Как и возможности вернуться. Мой дом и родные люди стали лишь кучкой пепла, а земли теперь принадлежали демонам.