Кэтрин Парди - Луна костяной волшебницы

Я представляю себе мост и девушку, которую мне предстоит убить. Подойдет любая из костяных волшебниц. Они все убийцы. Так что я заберу у них то, что они украли у меня. Жизнь одной из них в обмен на жизнь моего отца.

Всего девять дней, Бастьен. И мой отец обретет покой. Я обрету покой. Хоть и не могу представить себе этого чувства.

Зацепившись ногами за верхнюю балку, я отпускаю руки. А затем раскачиваюсь и исполняю сальто назад. Капюшон слетает на спину, когда я приземляюсь в центр нижней балки.

Мне будет чем удивить Костяную волшебницу.

Громкие хлопки прерывают мою тренировку. Гаспар рано вернулся . Мышцы невольно напрягаются, но голос, который раздается следом, – хриплый и женский.

– Браво.

Жюли . Она стоит, прислонившись к наковальне, в неосвещенной части кузни. И лишь ее соломенные волосы светятся в луче света, льющегося из открытого окна. В руке она крутит монету, периодически подбрасывая ее.

– Это настоящий золотой? – Я вытираю покрытый испариной лоб рукавом.

– Почему бы тебе не спуститься сюда, чтобы узнать это?

– Почему бы тебе не подняться ко мне? – Я подхожу к торчащим из дерева ножам. – Или ты боишься высоты?

Выдернув лезвия из древесины, я прячу ножи в ножны.

Жюли фыркает.

– Ты уже забыл, что именно я на прошлой неделе спрыгнула с крыши мясной лавки, чтобы украсть гуся?

– А, так это мертвый гусь так визжал?

Глаза Жюли сужаются до щелочек, но я вижу, как она старательно сдерживает смешок.

– Хорошо, Бастьен. Я поднимусь туда, если тебе так хочется поиграть со мной.

Вот только звал я ее не для этого.

Она неторопливо подходит к одной из опор, хватается за крюки для инструментов Гаспара и поднимается ко мне. Легинсы плотно облегают ее стройные мускулистые ноги. Я тут же отвожу взгляд, а затем сглатываю.

«Дурак», – упрекаю себя. Если я не в силах сдерживать себя рядом с Жюли, то что же со мной будет, когда я увижу Костяную волшебницу? Ведь они невероятно прекрасны. По крайней мере, так говорится в легендах. И моя единственная встреча с женщиной в белом тому доказательство. Даже несмотря на мой испуг – и на вспыхнувшую ненависть к ней, – я не могу забыть ее редкую, настораживающую красоту.

Я опускаюсь на стропила, свесив одну ногу вниз, а вторую прижав к груди. Жюли взбирается на балку в нескольких метрах от меня. Ее грудь тяжело вздымается над корсажем. Она стала затягивать его туже с тех пор, как я поцеловал ее.

– И что теперь? – Она упирает руку в бедро, но это не отвлекает внимания от дрожащих ног. – Ты заставишь меня идти к тебе?

Я молча смотрю на нее.

– Не хочешь пойти навстречу ко мне? – начинает торговаться она.

– Хм. – Я постукиваю пальцами по подбородку. – Нет.

Усмехнувшись, Жюли показывает мне монету.

– Я собиралась поделиться с тобой. Но теперь, пожалуй, оставлю ее себе. Может, куплю себе шелковое платье.

– Прекрасный наряд для воровки.

Вот только я не представляю себе Жюли в платье. Она единственная в Довре, кто не носит их вообще. И если какой-нибудь смельчак решается указать ей на это, то она ставит ему фингал. А если он на этом не остановится и назовет ее «Жульен», то уходит, согнувшись пополам и держась за свое ушибленное достоинство.

– Иди сюда. – Я небрежно машу ей рукой. – До земли всего четыре с половиной метра. Самое ужасное, что может случиться, если ты свалишься отсюда, это треснет череп. Ну, или сломаешь шею, но разве хорошая беседа не стоит этого?

– Ненавижу тебя.

Усмехнувшись, я облокачиваюсь спиной о столб.

– Нет, это не так.

Наше общение вновь вызывает привычные эмоции. Я подначиваю Жюли, как в старые добрые времена… до того, как совершил ошибку и поцеловал ее. Жюли и ее брат Марсель для меня словно семья. И мне не стоило переступать черту.

Ее коса перелетает на плечо, когда она смотрит вниз.

– Ты бросаешь мне вызов?

– Конечно.

– А что я получу, если дойду до тебя?

– Ты хотела сказать, если выживешь ? – Я пожимаю плечами. – Ну, тогда я оставлю монету тебе.

– Она и так моя.

– Докажи это.

Жюли вновь бросает взгляд вниз и поджимает дрожащие губы. Она легко одолеет меня в сражении на ножах. Но у каждого есть свои слабые места. Сделав глубокий вдох, Жюли встряхивает руки. И в ее карих глазах появляется так хорошо знакомый мне блеск, означающий, что она последует за мной куда угодно. Так что неудивительно, что они с Марселем решили через девять дней отправиться вместе со мной. И вместе со мной найти способ отомстить. Мои друзья тоже потеряли отца.

Я никогда не встречался с Тео Гернье. Мне было двенадцать, когда я решился ограбить аптеку, но вместо этого услышал его имя и узнал о его судьбе. В тот день аптекарь рассказывал кому-то о странной болезни, которую не смог вылечить три года назад. Потому что никогда не сталкивался с необычным заболеванием костей. Эта болезнь оказалась последней трагедией в жизни Тео после того, как он потерял жену, а затем и любовницу.

Решив, что в этом могли оказаться замешаны Костяные волшебницы, я весь следующий месяц пытался выяснить, что случилось с двумя детьми Тео. По словам аптекаря, у них не оказалось родственников, готовых позаботиться о них. И в конце концов я нашел Жюли и Марселя в другом районе Довра, где они, как и я, питались отбросами, чтобы выжить. Пообщавшись, мы сложили воедино причины смерти наших отцов и пришли к выводам, что у нас есть общий враг. А затем поклялись заставить Костяных волшебниц заплатить за то, что они отняли у нас.

Жюли зажимает монету зубами и широко разводит руки в стороны, после чего делает первый шаг.

От моей улыбки не остается и следа, пока я внимательно наблюдаю за ней.

– Смотри вперед, а не вниз. Сосредоточься на расстоянии, которое тебе необходимо преодолеть. Найди цель впереди и не своди с нее взгляда.

Жюли вздыхает, но послушно делает, как я сказал.

– Хорошо, а теперь продолжай идти.

Я позвал сюда Жюли не ради забавы, а чтобы помочь ей. Если она сможет преодолеть страх высоты, то ее ничего не сможет остановить. Она станет взбираться на крыши Довра и прыгать с одной на другую с ловкостью уличной кошки. Станет идеальной воровкой.

Она преодолела уже половину пути, а ее лицо раскраснелось в предвкушении победы. Но внезапно ее брови хмурятся и уверенность дает трещину. А ведь ей оставалось лишь несколько шагов.

– Успокойся, Жюли. Выбрось все мысли из головы. Расслабься.

Ее дыхание прерывается. На висках вздуваются вены. И она опускает глаза.

Merde [4] Проклятие – фр. .

Ноги Жюли подгибаются, и она заваливается в сторону. Я тянусь к ней, но не успеваю ухватиться, поэтому быстро падаю на балку грудью, чтобы схватить ее за руку.

Пальцы скользят по коже, но мне удается схватить ее ладонь. Из-за веса Жюли меня невольно тянет вниз, и я еще сильнее прижимаюсь к балке. Она размахивает второй рукой и сдавленно кричит.