Юлия Эллисон - Контракт с чудовищем

Я был бы рад сказать другу о том, что со мной все хорошо, но это таковым определенно не являлось. Сознание словно мутилось, перед глазами плясали цветные круги, а перед мысленным взором стоял сладкий и желанный образ последней жены.

Не понимаю, что не так. Что случилось такого, что все мое существо рвется туда, обратно, где осталась нежеланная и вроде бы даже пока нелюбимая женщина? Возможно ли, что это проклятье? Все же раньше я не уезжал так далеко и так надолго после брака. Возможно ли, что Мадлен прокляла меня так, что я не могу сдерживаться, сопротивляться этому? Мне надо обязательно завершить обряд и стать мужем не только по контракту о браке, но и реально, связав наши жизни в одну окончательно?

Очень тихо вздохнул, по-прежнему делая вид, что внимательно слушаю все еще говорившего о чем-то наместника, усиленно пытаясь побороть это вновь возникшее чувство тоски и тревоги. Все с Роуз в порядке, я получил вести из герцогства только сегодня утром – дворецкий по обычаю отправил мне отчет о том, что творится внутри замка. Ремонт идет, Роуз активна и занята выбором цвета стен в моем рабочем кабинете, никаких признаков увядания нет, а значит, я делаю все верно – следует и дальше держаться от нее подальше.

– Полагаю, этот вопрос вам следует решить лично с Императором, – ответил наместнику Лайнел, пока я пытался привести мысли в порядок. Опять что-то пропустил…

Взглядом показал другу, что чуть позже ему следует пересказать мне все, как было. Это важно, если я хочу выполнить свою миссию здесь. Я должен узнать, насколько лоялен наместник к короне во что бы то ни стало, а пока… убрал так и не использование заклинение от седого мужчины в соседнем кресле. У меня еще будет время, чтобы воспользоваться им…

Вернувшись к себе в комнаты, устало упал на кровать, покрытую величественным балдахином. Принимали меня тут как самого Императора, буквально окружив роскошью приема, и это тоже было весьма странно на самом-то деле. Голова уже раскалывалась от попыток заблокировать навязчивые мысли о доме.

«Это все проклятье… Это не мои мысли. Это проклятье…» – повторял про себя снова и снова, пытаясь абстрагироваться и подумать о чем-то ином. Да хоть о той напольной вазе, что стоит в углу моей временной комнаты!

– Даниэль, что происходит? – Лайнел зашел в комнату без стука и по обыкновению сразу перешел к делу. – Снова мысли?

Я скривился. Если бы мне кто сказал ранее, что мысли могут быть такими навязчивыми – ни за что бы не поверил. Все это вообще казалось каким-то нескончаемым бредом сумасшедшего. Есть ли вообще вероятность того, что если я не нахожусь рядом с супругой, то проклятие намеренно будет сводить нас вместе, как это получается сейчас?

– Никуда не могу от них деться, – пожаловался, ощущая собственную беспомощность перед всем этим. Самое страшное – с каждым днем становилось все хуже и хуже. И вчера я соображал лучше, чем сегодня. Похоже, пора завершать свою миссию, иначе буду вынужден вернуться в столицу и вовсе с пустыми руками.

Никакая магия не помогала мне побороть ощущение потери и тоски по дому, сжимавшие сердце. Я уже перепробовал почти все ритуалы, какие знал. Остались лишь запрещенные, но они были слишком сложны и требовали некоторых ингредиентов, которые весьма трудно достать… Ну и опять же, я был законопослушным имперцем, а потому оставил все это на совсем крайний случай.

– Возможно, тебе стоит вновь посетить пророка, – посоветовал друг, обеспокоенно рассматривая мои мешки под глазами. Да, спал я тоже весьма плохо….

Он уже устал проверять меня на воздействие извне. Мы убедились, что его не было – все шло откуда-то изнутри, словно сами боги хотели того, чтобы я вернулся домой и влюбился в эту колючую розу, которой уже успел заинтересоваться. Но убивать я ее не желал!

– Возможно, но ты же знаешь, что она принимает не всех… – Это было главной проблемой. Эта женщина с даром пророчества редко когда принимала человека более одного раза. Само собой, Император был исключением, но не я. Я всего лишь слуга, каким бы ни был мой титул в обществе.

– И все же. Нельзя так мучиться, подай прошение. Возможно, она примет тебя и скажет, что делать…

Я скептически фыркнул. Скажет, что делать? Она не сказала мне, что делать, семь лет назад, так каковы шансы, что сжалится теперь? Лично я ставил на то, что принимать меня она не захочет вовсе. Но в самом деле, если шанс был, то следует им воспользоваться, хоть он и призрачный.

– Может быть, ты прав… – сел на кровати и мысленно прикинул, что можно написать в письме, чтобы сдвинуть ее решение в мою пользу. Я не могу больше так издеваться над собой. Это просто невыносимо.

– Вот и отлично. Подай прошение, и, возможно, тебе повезет. Я ничем не могу помочь тебе. – Друг присел рядом, но слишком быстро встал обратно, отходя обратно к двери. – И лучше бы не тянуть с этим. Листок бумаги и писчие принадлежности у тебя есть – дело за малым…

Я кивнул. Может, он в чем-то и прав. Кажется, еще раз мои мысли вновь сами по себе перескачут на Роуз, и я сойду с ума окончательно. Пора что-то с этим делать. И срочно.

Мой помощник покинул комнату, а я так и остался сидеть, пытаясь понять, что можно написать такого, чтобы пророк меня приняла.

Такой дар, как у этой женщины, рождался настолько редко, что всех пророков за всю историю империи можно было пересчитать буквально по пальцам. Причем дар явно не выбирал тело, в котором родиться, и иногда это бывали женщины, а иногда мужчины. В целом их было не так уж много. И рождались они даже далеко не в каждое столетие. Мне чисто повезло, что это произошло сейчас и я могу к ней обратиться.

Сел перед пустым листом, взяв перо и банку с чернилами. Моя ситуация была довольно неоднозначной. Сначала это предательство семьи, потом дружественный Император, предложивший службу и должность, но главное жизнь, затем Мадлен… Еще семь жен. Теперь эта колючая роза. Казалось бы, ничего необычного, если бы не бесконечные смерти и странная заинтересованность первого лица империи. Я не мог не понимать, что это все происходит далеко не просто так, а значит, какая-то выгода от того, что сын предателей будет находиться во дворе среди приближенных и доверенных лиц была. Но какая? Я задавал себе этот вопрос, наверное, тысячи раз, но все равно не мог понять.

Плюнув на все, все же начал писать то, что думаю, пытаясь на словах убедить принять меня вновь. Я не хочу убивать собственную супругу! Не хочу смотреть, как она медленно угасает! Не хочу терять мою колючую розу! И я сделаю все, чтобы этого избежать…

– Вот здесь я думаю убрать эту громоздкую мебель, добавить больше света… – перечисляла мысли на тему обустройства своего будущего дома, увлекая бедного мебельщика за собой в следующую комнату. – Тут надо добавить больше золота, чтобы особо важным гостям пыль в глаза бросить, принимать аристократию, поставить тут стол, стул…