Ли Фосовей - Тюремщица оборотня

Что сделала Мина? Конечно, взяла угощение, так щедро предложенное. И под пристальным наблюдением стала грызть презентованный сухарь. Он попахивал соломой и плесенью. Есть его не хотелось, хотя Мина была ужасно голодной, но обижать оборотня девушка не решилась. Подарок сделали от чистого сердца, узник поделился с ней единственным, что у него оставалось – запасом на черный день.

И как прикажете теперь сравнивать зверя и человека? Люди гнали её от себя, а пожалел только черный волк. От теплых чувств, нахлынувших вдруг, глаза подозрительно закололо, а в носу захлюпало. Главное теперь, позорно не раскиснуть, думая об этом.

Они стояли по разным сторонам решетки, с интересом наблюдали друг за дружкой и ели. Урсул хрустел идеально поджаренной корочкой булки, Мина высушенным мякишем. На удивление, сухарик показался ей очень вкусным и, забыв о налете плесени, она грызла его теперь с удовольствием. Сухарь был большим, по мере того как пустой желудок наполнялся, голова начала усиленно работать, вспоминая про дела житейские. Мина вышла из камеры, не замечая, как с разочарованием проследил за ней оборотень. Доев последний кусочек, девушка запила его водой прямо из ведра. Она оказалась настолько холодной, что даже зубы заломило. Попав внутрь, охладила и так не особо разгоряченное тело. По коже побежали ледяные мурашки, заставив поежиться.

– «Еда – это, конечно, хорошо, – размышляла Мина. – Но сухарем не согреешься в холодную ночь».

А она уже скоро. Уже сейчас в подвале было очень холодно. Пар изо рта не шел, но сырость пробирала до костей. Как оборотень выживал в сыром помещении, Мина не понимала. Но ей не спастись тут в тонком плащике, нужно что-то посущественней.

Вытащив факел из держателя, девушка заново обошла подвал. Сейчас она осматривала его не как место работы, а как свой новый дом. Оценивая плюсы и минусы, просчитывая перспективы. И он открылся ей совсем по-другому, будто и не видела она его раньше. Теперь Мина не думала, как сбежать отсюда побыстрее, она размышляла, как обустроить его для нормальной жизни.

Стены и потолок были не идеально ровными. То тут, то там из штукатурки выпирали бока огромных булыжников, из которых сложили тюрьму. Их не особо тщательно обтесали, и они мелькали в свете факела замысловатой крапчатостью. Пол тоже каменный, его выстлали таким же темно-серым песчаником. Это, к большому сожалению Мины, не придавало комнате уюта. Все еще доминирующим оставалось желание сбежать отсюда, и побыстрее.

– Ничего, вот обживусь тут… Может, коврик, какой постелю…

Для жизни здесь требовался не только коврик, а еще много чего необходимого. Всего того, что добыть нужно как можно быстрее.

– Первое: мне нужен список! – решила девушка и уселась на шаткий стул.

Выудив из закромов побитой бытием торбы блокнот, она, высунув от усердия кончик языка, стала записывать предметы жизнеобеспечения своей будущей беззаботной жизни.

Второе: печь.

Если верить Честер, то она была тут раньше, и её нужно было «просто» найти и вернуть обратно. Она пометила под вторым пунктом – найти, принести. И добавила много знаков вопроса, выражавших её озадаченность способами исполнения этого пунктика.

– Если была печь, то где-то должен остаться дымоход.

Мина снова оббежала подвал с факелом в руках. В дальней стене под потолком нашлось два довольно больших отверстия, из которых торчали коротко обрезанные края металлических труб. Наверняка один ход – вентиляция, второй – труба для печки. С виду они были совершенно одинаковые. Мина сделала себе еще одну пометку – до наступления темноты найти, куда выходят трубы, и выяснить, кто из них – кто? Вернувшись на свой стул, она записала новый пункт.

Третье: постель.

В этот пункт входило несколько подпунктов.

Матрас. Состав – наперник, плюс солома, с незначительными включениями сена, чем больше, тем лучше.

Этим её щедро пообещала обогатить Честер.

Собственно, сама постель. Тут возможны варианты, это могла быть классическая кровать, дощатая, либо нары, либо дощатый настил.

Воздух в темнице был достаточно сырым. Влага собиралась из-за того, что комната находилась под землей и не отапливалась. Пол и стены, к счастью, оказались сухими. Но уложить тканевый матрас прямо на камни было бы сущим безумием.

Четвертое: еда.

И пописать под этим пунктом можно «все сложно». Вроде бы и деньги за свою работу Мина получит и купить на них может что угодно из съестного, но было одно большое НО. Где и в чем готовить? Если с печкой все получится, то…

Пятое: кастрюля или сковорода. Нет, все же лучше кастрюля, а еще лучше и сковорода тоже.

Тут Мина сильно задумалась, грызя кончик карандаша и покачиваясь на стуле. В двери постучали. Звук был тихим, но его хватило, чтобы напугать девушку.

– «Кто это может быть?» – растерялась незаконная квартирантка.

Раньше сюда никто не заглядывал. Может, жители замка узнали о её несчастье? Очень возможно, что, раскрыв дверь, она попадет в руки разгневанной толпы, которая оттащит её прямиком в обиталище проклятых. Стук повторился, незваный гость уходить не собирался и настойчиво выбивал о её двери незнакомый мотив. Мина сунула блокнотик и карандаш в сумку и крадучись пошла открывать.

На пороге недовольно переминалась с ноги на ногу замерзшая Честер.

– Ты, часом, не оглохла, милая? – гаркнула бабка, да так раскатисто, что с кустов разлетелись воробьи, а у Мины если и были до этого проблемы со слухом, то сразу же прошли.

– Спасибо за беспокойство, тетушка, но нет. Нет, – заикаясь от растерянности, пролепетала девушка.

– Нет? Ты уверена? – переспросила Честер.

Мина уверенно закивала.

– Хорошо. А то я стучу, стучу…

– Я испугалась. Не знала, кто пришел.

– Ах вот оно что! Так теперь знай, если услышишь вот такую мелодию. – И бабка постучала снова… – Значит, это я.

Мина понятливо кивнула и гостеприимно распахнула двери пошире.

– Зайдете?

– Нет уж, не заманишь, – замахала оторва руками. – Я в тюрьму добровольно не полезу. Не за этим к тебе пришла. Вот, смотри, что достала.

Она показала на горку сложенных на снегу вещей.

– Тут тебе и наперники, и наволочка, и одеяло.

– Спасибо! – пискнула девушка и чуть не бросилась обнимать бабку.

Её остановила вытянутая вперед рука и суровый взгляд Честер. Мина смущенно ойкнула и отступила. В руке у шельмицы висел котелок, полный гороховой каши. Судя по виду, она давно остыла и была с сильным пригаром.

– Горелая? – почему-то радостно спросила девушка.

– А как же! Все как мы любим. – И она подмигнула Мине. – Пришлось потихоньку дровец в печку подбросить, чтобы жарче грела.

Они переглянулись и как злостные заговорщицы захихикали.