Маша Моран - Постучи в мою дверь. Шепот демона

Олеся на секунду прикрыла глаза. А когда открыла, встретилась с удивительным взглядом господаря. Ледяные глаза Габора мерцали в угнетающем сумраке и казались двумя блуждающими огоньками, готовыми заманить наивного путника в омут. Ее уже заманили. Олеся поняла, что готова прыгнуть в этот омут с головой. Погрузиться в него, зная, что спасения не будет. Но хоть раз в жизни почувствовать себя счастливой… Хоть раз в жизни быть с настоящим мужчиной… Нет, не просто с мужчиной – с ним . Габор был идеалом. Совершенным. Он говорил ей жутко унизительные речи, намекал на пропасть между ними, но даже после этого она продолжала его желать.

Пусть потом ее сердце будет окончательно разбито, и не останется никакой надежды получить этого мужчину, но сейчас… сейчас она воспользуется каждой доступной секундой рядом с ним. Послушно возьмет все, что он ей даст. Забудет про гордость и отдастся ему без остатка. Лишь бы получить его себе хоть на краткий миг. Окунуться в иллюзию, что все у них будет волшебно.

Габор повел ее за собой, и Олесе пришлось вынырнуть из неподъемного вороха мыслей. Они оказались на узкой тропе, по обеим сторонам которой высились гигантские сосны. Олеся посмотрела вверх. Деревья-великаны выглядели… странно. Они изгибались дугами, макушки нависали над тропой, едва ли не сцепляясь с деревьями напротив.

И до сих пор, в этой пугающей чаще, встречались осыпающиеся руины. Плотно стоящие ели разрушали небольшую башенку, очертания которой Олеся разглядела во мраке чащобы.

А ведь в сказках все жуткие вещи происходили именно в таких вот лесах. И сейчас Олеся, как никогда, верила в людоедку Бабу Ягу и пряничный домик, найденный Гензелем и Гретель.

Олеся не смогла сдержать нервный смешок.

– Что случилось?

– Ничего. Просто… вспомнила одну сказку…

– Какую? – Габор сосредоточенно всматривался в заросли.

Олеся закусила губу, когда он достал из ножен саблю. Дело плохо… А что, если они сейчас наткнутся на демона? Олеся завороженно смотрела, как по гладкому лезвию скользит хищный блеск. Словно оружие жаждало крови.

– Так какую сказку ты вспомнила? – Габор пристально смотрел на нее.

Олеся поежилась:

– О Гензеле и Гретель.

– Кто это такие? – Кажется, он пытался ее отвлечь.

– Брат с сестрой. Мачеха их не любила и уговорила мужа отвести детей в лес и там оставить. Он так и сделал. Дети бродили по лесу, пока не наткнулись на пряничный домик. Он весь состоял из леденцов, крема и конфет. Дети были очень голодны и начали откусывать от домика. Тут-то ведьма их и схватила. Она хотела съесть Гензеля, а Гретель держала в качестве служанки. Но дети перехитрили ее, сожгли в печи и вернулись домой.

Габор усмехнулся:

– Ну и сказочки в твоем мире. И как дети после них засыпают? С кошмарами?

– Эта сказка ничем не хуже той, что ты рассказывал мне о Крампусе.

– Истории о Крампусе нужны для того, чтобы предупреждать людей об опасности. А в твоем мире даже ведьм нет. Кстати, почему она хотела съесть ребенка?

Олеся задумалась, неожиданно осознавая, что даже вещи, имеющие одинаковые названия в их мирах, по сути, являются чем-то совершенно разным.

– В моем мире… когда люди еще верили в ведьм, они считали, что те едят людей.

Габор выразительно поднял брови и хмыкнул:

– Только не говори этого Бражене.

Олеся указала на каменные развалины, сквозь которые проросло дерево:

– Что это за руины?

Взгляд Габора потемнел. Он неохотно бросил:

– Много веков назад моя крепость была больше.

– Что случилось?

Габор резко дернул ее за руку, таща за собой. Его голос снова звучал зло и отрывисто:

– Разве ты не заметила? Все пришло в запустение.

– Не хочешь мне говорить? Опять какая-то великая тайна?

Он обернулся и вонзил в Олесю свой непостижимый взгляд, от которого ей стало и страшно, и жарко.

– Умнеешь прямо на глазах, иномирянка.

Олеся сжала челюсти и надула губы:

– Не называй меня так.

На этот раз он даже не посмотрел на нее:

– Приказываю здесь я. А все остальные подчиняются. И ты в том числе. То, что мы спали, не выделяет тебя среди остальных.

Его слова как ржавые крючья вонзились в живот и под ребра. Невидимая рука рванула их вверх, сдирая кожу и разрывая ее на кровавые куски.

– А ночью ты мне говорил совсем другие слова. – Олеся ненавидела себя за то, как дрожал голос.

– Ночью ты была послушной и покорной и вела себя так, как и подобает себя вести со своим господарем.

Олеся выдернула ладонь из его хватки и остановилась:

– Но ты не мой господарь.

Он все-таки обернулся и снова взял ее за руку. По губам зазмеилась опасная улыбка, в которой не было ни тепла, ни доброты. Только опасность.

– Ошибаешься. А знаешь почему? Потому что без меня ты не продержишься и дня здесь. Тебя либо обвинят в сговоре с демонами и убьют, даже не посмотрев на твое положение. Либо изнасилуют и… все равно убьют. Только я могу защитить тебя. И обеспечить тебе комфортную жизнь. Без трудностей и забот. Ну, иномирянка? Я все еще не твой господарь?

Олеся тяжело дышала, глядя в его красивое, но такое жестокое лицо. Холодный воздух выжигал душу.

На щеке Габора дернулся желвак. От него веяло угрозой. Мощью, опасностью и силой. Олесе стало не по себе. Она наедине с ним, далеко в лесу.

– Если ты до сих пор сомневаешься, то мы можем проверить. Сегодня же я вышвырну тебя из замка. На ту дорогу, где тебя нашла Адрианна. В том, что на тебе было. И можешь отправляться на поиски старика, который бросил тебя под колеса кареты.

Олеся покачала головой:

– Ты – монстр…

– Когда я звал тебя замуж, ты сопротивлялась и отправляла меня к другой. Когда я предложил тебе вожделенную свободу, вдруг стал монстром. – Он тихо рассмеялся. – Ты действительно лицемерка, Олеся.

Господи… Они просто ходят по кругу. В сотый раз. Как заколдованные. Как будто проклятье какое-то. Одно неверно сказанное слово, и все летит к чертям.

Олеся устало выдохнула:

– Когда ты сказал, что твоя душа принадлежит мне… я стала самой счастливой в мире. И в твоем, и в моем. – Она горько улыбнулась. – Я никогда не понимала девушек, добивающихся мужчин. Сражающихся за них. Потому что никогда не встречала кого-то хоть капельку похожего на тебя. Ты сказал мне столько ужасных и обидных слов сейчас, а я все равно думаю, как навечно пришить тебя к себе. Единственное, чего я хочу, – стать твоей женой. Чтобы ты был только моим. Мне кажется… кажется, что ради тебя я даже способна на убийство этой проклятой принцессы. Наверное, это все сумасшествие Маргит… Передалось и мне. – Олеся сглотнула ком в горле. – Но король… В моем мире правителям могли противостоять совсем немногие. Им ничего не стоило отдать приказ об убийстве собственной семьи.